Узнай меня (СИ)

— Ты поразительно наблюдателен, оттого и прожил дольше Рахнарда, — ухмыльнулся Урмэд, — но сегодня даже это тебе не поможет. Я не иду на компромиссы с убийцами. Не заключаю сделок с глупцами. И поверь, могу дать нашему народу много больше, чем деспотизм и постоянная, бестолковая война.
— А ты спросил у них, хотят ли они именно твоего будущего? — оскалился Ремерд, — Даже если у тебя и получится, то твои подельники сами тебя убьют, соблазнившись жирным куском власти. Нельзя управлять стадом без кнута, а только лишь пряником.
— Не суди по себе Ремерд и по своему бывшему сумасшедшему императору. Нельзя пользоваться властью ради самой власти. Она должна быть ограничена прежде всего собственными запретами и ответственностью за других. Тех, кто доверился тебе и дал эту власть в руки…
Ремерд расхохотался. Сочно, со всхлипами и стонами.
— Воистину, рожает ведь идиотов земля дайонарская! И даже если, повторяю, если ты сегодня выиграешь, советую тебе оглядываться почаще назад. Ибо те, кого ты ведешь за собой, вряд ли будут столь же наивны, как ты. Они воспользуются твоими трудами и выкинут собакам твой труп.
Он развернулся и медленно, не оглядываясь поскакал к воротам форта.
И Урмэду на мгновение стало жаль, что этот дайн не на его стороне. Он умел уважать бесстрашных и преданных своим взглядам противников. Даже с такими идеалами как у Ремерда.
Урмэд поднял руку вверх и за его спиной словно из воздуха (а на самом деле из мощного портала), появилась огромная армия. Эндвид собрал добровольцев из магов и теперь у них есть и защита от огня шаманов дайнов, и триста боевых магов. Игра по правилам закончилась.
По большому счету шаманы дайнов это просто очень слабые маги, заточенные под одну стихию. А самоназвание «шаман» осталось от тех времен, когда магия дайнов была очень тесно связана с шаманизмом. И ничем враждебным по отношению к другим не отличалась. Наоборот, они лечили, как тело, так и душу, могли связаться с миром мертвых и почерпнуть оттуда нужную информацию, защищали от злых духов, контролировали астральные сущности — были защитниками. Так же предсказывали будущее, толковали сны.
Где-то там, за его спиной была и Иэнель. Она ни в какую не хотела оставаться одна, и утром они чуть не поругались из-за этого. В конце концов пришлось найти десять самых отчаянных воинов, которые бы охраняли ее светлость во время боя. Пятеро серых и столько же светлых.
Из середины строя, как торосы из штормового моря, выдвигались огромные тараны. Ирония была в том, что эти тараны были еще имперскими и наверняка ими брались крепости Айданара. Мощные стволы деревьев на длинных цепях с железными головами хищных птиц — стимфал — на концах, из клювастых пастей которых вырывалось пламя огня.
Штурм начался.
Когда до ворот оставалось не больше десяти вершей, они неожиданно открылись и выпустили в поле несколько сотен повозок, запряженных птехорсами. Перепуганные животные, выпучив глаза бежали вперед, не разбирая дороги, волоча за собой страшный груз — телеги с мёртвыми дайнами. Там были старики, женщины, дети. Видимо, мирные жители города, согласившиеся на лживые заверения Ремерда об их освобождении.
Горожане лежали вповалку, словно сломанные куклы, подпрыгивали на кочках и камнях в такт бега животных.
— Разбить стой, пропустить! — заорал Урмэд, — Прикрыться щитами!
Когда страшный груз поравнялся с первыми шеренгами, повозки вспыхнули и взорвались, разбрасывая мертвые тела, словно тряпичных кукол. На щиты айданарцев посыпались горящие фрагменты тел, внутренностей, по щитам забарабанили металлические фрагменты страшной начинки. Видать, в телегах между телами насовали металлического лома. Тараны дрогнули, остановились.
Ворота вновь закрылись, загородившись поверх тяжелыми железными решётками. Со стен полетели первые стрелы и снаряды. Айданарские маги творили щиты.
Первый шок схлынул и маги, быстро затушив огонь, испепелили препятствия вместе с повозками. Испуганные выжившие птехорсы еще какое-то время метались меж воинов, но потом и они разбежались, скрываясь в бескрайней степи. Строй восстановился и шеренги под градом стрел со стен, всё же пошли вперед.
 
— Пусть воздух, земля и небо примут вас, — прошептал Урмэд себе под нос, провожая взглядом, оседающий на землю пепел, что остался от несчастных мирных жителей.
Нанд скомандовал второй этап наступления и тяжелые тараны вновь пришли в движение.
«И не такие города брали», — зло шипел он про себя.
Через четыре нода ворота и частично стены форта Морар были разрушены и сварма Ремерда, словно черная лавина, хлынула наружу, стараясь с хода одолеть противника. Урмэд не собирался входить в город, пока с имперцами не будет покончено. На узких улицах и небольших площадях особо не развернешься. То ли дело привольная степь, лежащая пред воротами города-крепости. Вот потом — да, город придется зачистить.
Краем глаза наблюдал за противостоянием Эндвида и Кейрана, готовый в любую минуту прийти на помощь королю.
В кипени боя Эндвид увидел того, кто вот уже несколько недэй не покидал его мыслей. Одно упоминание имени которого повергало его в непреодолимую ярость и одновременно горечь.
Кейран на коне рядом с Ремердом. Глаза безумны от ядовитого порошка, на ладони уже заготовленный энергетический шар.
Взмах руки…. Эндвид отбил снаряд мечом, пропустив заклинание через его остриё. Не веря своим глазам, Кейран посмотрел на свою руку и создал еще один. За его спиной в седле сидел тщедушный пожилой дайн, он дунул в кулак, и тонкий шлейф пламени перетек в ладонь Кейрану.
Взмах, и энергия пополам с огнем окутала лорда и десять ближайших айнов вокруг. Эндвид закрыл себя и тех, кто был рядом щитом, и вновь отбил удар бывшего друга. Кейран ухмыльнулся и повторил манипуляцию, чуть перенаправив удар. Теперь сгусток огня несся на Урмэда. Тот был занят огромным, затянутым в кожу и железные доспехи даггером и краем глаза в последний момент увидел опасность. Эндвид успел вновь.
Понимая, что проигрывает, Ремерд бросал на неприятеля последние, самые отборные части свармы. Даггеры, словно бешеные, кидались в бой, понимая, что это последний их бой и старались забрать с собой — на ту сторону жизни — как можно больше противников. Звенела сталь, сыпалась ругань, ржали кони и визжали немногочисленные птехорсы, что тащили повозки с оружием и запасом стрел.
Иэнель была в это время на пригорке и тоже участвовала в битве. Оглушенная грохотом сражения, она поначалу терялась, видя разрубленные тела, валящиеся под ноги лошадям и воинам. Кровь, стоны раненных, рёв наступающих, звон металла, всё смешалось в одну страшную какофонию. Это не спарринг в зале — это жестокая рубка без правил и отдыха. Но потом она начала уяснять принцип действий и ориентировалась немного свободней. Собственноручно прикончила четверых.
Естественно под охраной отчаянных даггеров Нанда и отцовской охраны, это было сделать легче, чем в открытом бою, но она все равно гордилась собой.
Поверх голов видела шлемы отца и Урмэда, следила за ними и, если надо, прикрывала.
Айнские маги создали общий щит и огонь благополучно скатывался на землю. В ответ шаманам сыпались энергетические разряды, «ледяные стрелы», «молоты» … Но вот шальная стрела пронзила одного мага-айна из связки, щит частично лопнул, открывая пространство как раз над головами сотни Эндвида и Урмэда. Иэнель постаралась помочь, но следовало подойти ближе.
— За мной, Урмэд в опасности! — позвала она даггеров и те беспрекословно последовали за ней, прорубая клинками широкую просеку в плотном скоплении неприятеля.
Эндвид заметил ее перемещения и предостерегающе крикнул, чтобы оставалась на месте, на его возглас обернулся и Урмэд.
Но упрямицу было не остановить. Десяток Иэнель расчистил пространство от противника и пользуясь прикрытием охраны, та заменила погибшего мага. Пока собирала силу, плетя нужные заклинания, из стана врага полетело еще десяток огненных сгустков.