Леди греха

Если они наконец найдут эту женщину, то все закончится. Дженни разоблачит шантаж Финли, и его заявления окажутся ложью, высосанной из пальца.
Как только карета выехала за пределы деревни, Натаниел усадил Шарлотту себе на колени.
– Долг выполнен, теперь можно развлечься.
Его поцелуй показал, какие развлечения он имел в виду, и Шарлотта тут же забыла о Дженни.
Поцеловав свою спутницу, Натаниел расстегнул ее платье и ослабил корсет. Затем рука его скользнула ей под юбки. Справиться с обилием нижних юбок было не так-то просто, и оба рассмеялись.
Шарлотта обвила руками его шею, а карета тем временем, то и дело покачиваясь, катила по неровной дороге.
Поцелуи Натаниела соблазняли, обжигали, возбуждали… Кончики же его пальцев теребили ее соски, и Шарлотта, все больше возбуждаясь, уже не в силах была удерживаться от стонов.
Набравшись смелости, она принялась расстегивать его брюки и тотчас же почувствовала, как он задрожал, все больше возбуждаясь. Реакция Натаниела еще сильнее ее раззадорила – ей хотелось проверить, сумеет ли она довести его до безумия, как он ее.
Однако ей никак не удавалось расстегнуть его брюки, и Натаниел, придерживая ее одной рукой, принялся помогать ей. Экипаж то и дело подбрасывало, и это затрудняло ее задачу. Но в конце концов Шарлотта добилась своего: запустив руку в брюки любовника, она принялась поглаживать его возбужденную плоть.
«Вот здесь, именно так, как приятно!» Он не произносил этих слов, но она читала их в его глазах.
Возбуждение Натаниела передавалось Шарлотте, и по телу ее снова и снова пробегали горячие волны, опускавшиеся все ниже. Когда же ей показалось, что она не сможет больше терпеть, Натаниел задрал ее юбки повыше и, на мгновение приподнявшись, снова усадил на себя. В следующую секунду она соединились, только на сей раз именно она должна была энергично двигаться, а любовник лишь направлял ее движения.
То, что началось игрой, закончилось неизъяснимым блаженством.
– Какой она была?
Шарлотта задала этот вопрос прошедшей ночью, когда они, разгоряченные, лежали рядом.
Натаниел не сразу понял, о чем спрашивала Шарлотта. Он был занят размышлениями о том, как продолжится их роман после возвращения в Лондон. Если, конечно, продолжится.
– Она? – переспросил он. – Кто именно?
– Женщина, которую вы любили раньше. – Шарлотта внимательно на него посмотрела. – Как-то раз вы сказали… сказали, что когда-то мы оба любили.
– Это неосторожное высказывание с моей стороны. – Он сделал вид, что разговор окончен, хотя знал, что Шарлотта не удовлетворится этим.
И Шарлотта действительно ждала ответа.
– Видите ли, в ранней юности я влюбился, как и любой другой молодой человек. Я верил, что мне отвечают взаимностью, но потом понял, что ошибался. Обычная история, не так ли?
– Не такая уж обычная, – возразила Шарлотта. Казалось, она искренне переживала за него, и это тронуло Натаниела.
Было очевидно, что Шарлотта задала этот вопрос не из праздного любопытства. И конечно же, она не собиралась ревновать его к прошлому.
– Как вы узнали, Натаниел, что она не отвечала вам взаимностью? Не могу поверить, что какая-либо девушка способна не влюбиться в вас. Вы выглядите как главный герой романа или картины и, конечно же, были таковым в юности. Мы все так думали.
– Если вы так думали, то почему же избегали танцевать со мной на балах во время вашего дебюта? Как я помню, вы постоянно отказывали мне. Даже в вальсе.
Она опустила глаза.
– С самого начала за меня все решали родственники. Это было всем известно. – Шарлотта снова посмотрела на него. – Но как же вам удалось узнать правду?
Ее невозможно было отвлечь.
– Отец пригласил ее однажды к нам в гости. Сюда, в Элмкрест.
– Да, ваш отец – жестокий человек.
– Ему лучше, чем мне в том возрасте, были известны вещи, способные тронуть женское сердце.
– Она увидела все это, узнала о многом другом, но полагаю, ничего не поняла.
– Меня заставили объяснить ей это так, чтобы она смогла все осмыслить. Однако она узнала лишь то, что одним своим словом я могу предложить ей изрядное состояние и, разумеется, надлежащий комфорт. Она думала, что если я люблю ее, то пойду на компромисс. А я думал, что если она любила меня, то не попросит об этом. – Он пожал плечами. – Вот так упрощенно молодые смотрят на жизнь.
 
Кончиком пальца она нарисовала узор у него на груди, напомнив ему, как ее руки воспламенили его сегодня. Страсть этой ночи отличалась от той, что охватила их в карете. Нынешняя страсть обещала в дальнейшем еще более сильные проявления чувственности.
– Вы, кажется, сказали, что брак требует компромиссов, – напомнила Шарлотта.
– Сейчас я уже не так молод, и жизнь стала казаться мне не такой уж простой.
Только успев произнести эти слова, Натаниел понял, что был не совсем честен. Пересмотреть свои взгляды его заставил не только опыт, но и различные женщины, которые встречались на его жизненном пути. Шарлотта никогда не попросила бы его купить как можно больше платьев и не пожелала бы в один прекрасный день стать женой епископа Натаниела Найтриджа. Даже если бы она была бедной, никогда бы такого не пожелала. Это он знал наверняка.
– Полагаю, она вышла замуж за другого.
– Да, со временем. Мы не афишировали наших отношений, так что на ней это никак не отразилось. Но после того как первый жених оказался чуть ли не сыном пэра, она не могла согласиться на меньшее. Она ждала, пока не нашла того, кто ее больше устроил. – Натаниел усмехнулся. – Как я сказал, это случилось давно. И это не было похоже на вашу любовь. У меня, не осталось ни воспоминаний, ни сожалений.
Выражение ее лица смягчилось и стало отрешенным, словно слова Натаниела вызвали у нее воспоминания. Он отчитал себя за бестактность.
– Полагаю, нельзя иметь одно без другого – воспоминания без сожалений, – сказала Шарлотта, выходя из задумчивости так же быстро, как впала в нее. – Надо только уважать и то и другое, но не позволять им овладеть вами.
Шарлотта поцеловала его так, что стало понятно: сейчас она не принадлежала никому. Не было необходимости заявлять об этом. Их хрупким отношениям грозило не прошлое, а будущее.
Шарлотта, как всегда, когда они посещали деревни, осталась в карете. Натаниел же опять вошел в таверну – его голова исчезла в проеме двери.
До этого они уже посетили одну деревню, и там не оказалось ни одной Дженни. Им оставалось заехать еще в одну – и их миссия будет завершена. Завтра они отправятся обратно в Лондон.
Они вообще не заговаривали о том, что ждет их впереди. Да она раньше и не задумывалась об этом. Однако сейчас это случилось, и Шарлотта надеялась, что они сумеют остаться вместе – хотя бы изредка будут встречаться. Ей казалось, что им обоим будет не так-то просто отказаться друг от друга.
Рыбацкая деревушка оказалась очень живописной, с десятком старых домиков, фасадами выходящих на лужайки, которые по невысоким склонам спускались к морю. Некоторые дома были выкрашены в красные и желтые цвета – словно рыбаки побывали вблизи городков Средиземноморья лет десять назад и привезли с собой эту моду. Легкий ветерок доносил запахи рыбы и соли. Шарлотта наблюдала за гладью моря и высокими мачтами кораблей на горизонте.
Натаниел вернулся не скоро. Когда же дверь таверны наконец открылась и он, переступив порог, вышел на узкую улочку, Шарлотта сразу же догадалась: он узнал что-то очень важное.
– Здесь живет женщина по имени Дженни Трешер, – сообщил Натаниел. приблизившись к карете. – Она сдает жилье. – Он окинул взглядом лужайку. – Ее дом там, внизу. Дом с белой дверью.
– Тогда давайте пойдем туда.
Натаниел помог спутнице выйти из кареты, и они зашагали вниз по лужайке.
– Похоже, вы не очень-то рады, – заметила Шарлотта, глядя на своего хмурого спутника. – Вы ведь, конечно, думаете, что это именно она, та самая Дженни, которую мы ищем?