Боярин (СИ)

— Я тоже чую ее, — произнесла Юлия. — Она рядом, но словно ее сдерживает что-то. Она либо не может вырваться, либо не хочет.
— Беляш, — позвал Воронцов прислужника и, когда тот возник из сгустка тумана, приказал, — идешь рядом. Атакуешь, если только кто нападет, до этого не дергаешься, задача — моя защита.
— Да хозяин, — последовал немедленный ответ.
Константин кивнул и занялся собой, мысленно сосредоточился на жезле, активировал призыв тени, сразу стало легче, ментальное давление ослабло. Нет никаких сомнений, тьма, она активно давила, но до первого сильного ментального удара, он под защитой.
Константин перекинул нож из Беловодья в левую руку, а в правую револьвер. Жаль, что у него с собой не артефактная «Кара Сварога», а «Медведь», купленный у Увара, красивый, статусный, но обычный.
Щелчок взведенного курка прозвучал в предрассветной тишине очень громко, и если бы Константин не ждал этого звука, то наверняка бы вздрогнул. Почти бесшумно провернулся барабан, указательный палец лег на спуск. Беляш держался на полметра впереди и скалил зубы.
— Здесь тьма, хозяин.
— А то я не знаю, — хмыкнул Воронцов.
Он медленно, настороженно поднялся по ступеням крыльца, под ногой хрустнуло что-то мелкое, он вздрогнул.
— Куда ты лезешь? — мысленно произнес он сам себе. — Тебе что, больше всех надо? Пусть бы ведуны из управы разбирались, это их забота, чего тебя-то понесло?
— Может, дождемся городовых с дежурным ведуном? — словно подслушав его мысли, осторожно предложила Юлия.
Константин поднял голову, небо уже светлело, еще немного, и появится солнце, вернее Око Сварога, как именовали его местные.
— А знаешь что, я тоже про это думал. Не полезу я туда, снаружи постою. Сейчас явится патруль. Надеюсь, все же извозчик не посмеет ослушаться и вызовет наряд из управы. Тут ехать-то всего пять минут.
Желая хоть как-то успокоить нервы, Воронцов вытащил портсигар, достал сигариллу и, прикурив, отошел от центрального входа подальше, постарался заглянуть в большие арочные окна первого этажа. Но ничего не вышло, плотно задернутые шторы не позволили разглядеть, что творится в доме.
Прошло минут восемь, прежде чем на тихой улице раздался звук двигателя, и в ворота, вскрытые Константином, въехала серая легковушка с гербом города на дверях.
Двери синхронно распахнулись, и наружу выбрались четверо в мундирах и ведун в легком летнем кафтане.
— Ваши документы, — потребовал старший городовой, полноватый усатый мужик с коротким карабином за спиной. Он покосился на револьвер в руке Константина и добавил, — и разрешение на ношение оружия.
Воронцов сунул револьвер в кобуру, запустил руку за отворот и, вытащив документы, протянул стражу порядка.
Двое городовых слегка расслабились и прекратили целиться в него из карабинов, но теперь все их внимание было сосредоточено на Беляше, который лежал, вытянувшись, у ног Константина, и не сводил взгляда с людей, готовый при малейшей угрозе хозяину атаковать их.
— Ваше сиятельство, — без всякого подобострастия обратился старший к Константину, возвращая личинную грамоту, — на каком основании вы пребываете на частной территории, которая в настоящий момент находится под тяжбой?
— Вот у него спроси, — Воронцов кивнул в сторону ведуна, который нервно крутил головой и сжимал в руках жезл.
Городовой несколько секунд смотрел в глаза боярина, потом все же повернулся к ведуну.
— Что-то чувствуешь, Слав?
— Да. Но что конкретно, сказать не могу, — ответил тот, — силенок маловато, у меня восприятие слабое. Но в доме определенно что-то происходит, тут боярин прав, только вот не уверен, что… Вроде на тьму похоже, но какую-то странную, ослабленную, словно эхо от нее.
Константин мысленно хмыкнул, ведун-середнячок, судя по виду, ему лет двадцать пять, силовик и опыта мало.
Старший несколько секунд раздумывал, а потом принял решение.
— Вчера городской совет принял указ, что при подозрении на тьму можно проверять любую собственность. Вы, боярин, останетесь тут после проверки дома, дадите показания. Слав, вскрывай дом.
 
Константин устало кивнул, слишком тяжелыми были вечер и ночь, изматывающая тренировка у Яна, а теперь, вместо кровати, ему придется ждать, пока городовые осмотрят дом.
Старший патруля посмотрел на водителя, который курил возле машины, и крикнул:
— Сава, присмотри за входом, ну и за его сиятельством, чтоб не лез в дом.
— Грубо, — усмехнулся Воронцов.
— Вы и так наворотили дел, Константин Андреевич, ворота незаконно вскрыли. Если не обнаружится опасности, вам придется объясняться о произошедшем в зале правды.
— Я не ошибся, и не виноват, что мое восприятие лучше, чем ваше.
Ведун, закончив создавать веду, дотронулся до массивной бронзовой ручки, и замок открылся.
Все замерли, прислушиваясь, но пустой дом не проронил ни звука.
Старший наряда встал на пороге, глядя в темноту, при этом он даже карабин из-за спины не перекинул, только вытащил из кармана какой-то амулет на цепочке и поднял его над головой.
Так продолжалось примерно секунд пять, затем амулет едва заметно засветился золотым светом.
— Пошли, — как-то спокойно произнес он.
Воронцов от подобного скривился, такое ощущение, что городовой шел не в дом, где была тьма, а разбираться с подравшимися супругами. Константин прислушался к амулету Сварога, тот почти остыл. Неужели он ошибся? И это был спонтанный выброс, который уже рассеялся.
Стражи и ведун скрылись внутри.
— Боярышня, может быть, мы и вправду ошиблись? Был крохотный всплеск и растаял, мы на него навелись, а теперь все спокойно.
— Я по-прежнему чувствую тьму, — ответила Юлия, — она прячется, она уже в курсе, что здесь люди, и кто-то ее прикрывает.
Константин достал из портсигара новую сигариллу и, прикурив, посмотрел на водителя. Тот, опершись задом на капот, пялился на него. Из оружия у него был пистолет, чем-то напоминающий «Вальтер», видел Воронцов подобные в лавке Увара — девятимиллиметровый десять патронов в магазине.
Выстрел, хлопнувший внутри дома, ударил не хуже кнута. Сонливость и равнодушие разом слетели с водилы, который настороженно уставился на распахнутую дверь, цапнув за рукоять свой пистоль.
Константин тоже вытянул из кобуры своего «Медведя», чем вызвал неудовольствие водилы, который, исполняя приказ, переключил внимание на него. Несколько секунд было тихо, а затем из дома просто плеснуло тьмой, а следом пришел ужас. Ментальный удар лишь скользнул по Константину, а вот городовому прилетело смачно. Тот рухнул на колени, из глаз и ушей потекла кровь, амулет на его груди яркого вспыхнул и через мгновение стал оплавленной железкой. Он завалился на брусчатку и засучил ногами.
Беляш вскочил на ноги и, уставившись на вход, низко и угрожающе зарычал.
Константин же быстро коснулся жезла, проверяя статус защиты, тень выдержала и даже не исчезла.
— Хорошо, что твари тебя плохо видят, — наставительно произнесла Юлия. — Что дальше?
— Хороший каламбур, боярышня, — усмехнулся Воронцов и, сжимая нож в левой руке, а револьвер в правой, пошел ко входу. — А ответ на твой вопрос простой — пока не знаю, но уверен, подкрепления нам ждать долго.
— Может, сядешь в машину и прочь отсюда?
Константин на секунду даже задумался о подобном варианте, это ведь разумно. Но потом качнул головой.
— Нет, — уверенно произнес он. — Городовые не справились. Утро хоть и близко, но твари могут скрыться, или натворить дел.
— Ну, тогда вызови подкрепление, наверняка у водителя есть мыслеглас, — продолжила взывать к разуму Воронцова боярышня. — Одному тебе не справится.
Словно в подтверждение ее слов из дома раздался приглушенный человеческий крик, так кричат, когда тебя рвут на части. Секунда, и он оборвался, вариантов не осталось, наряд погиб, и снова есть только он.
Константин, вняв доводам Юлии, рванулся к покойнику, валяющемуся у самых ступеней.
— Беляш, следи — приказал он и принялся шарить по карманам водилы.