Боярин (СИ)

— Я выследил этого человека, хозяин, — стукнув об пол хвостом, доложил прислужник. — Он перебрался на рассвете на ту сторону реки и вошел вот в этот дом. — В голове у Константина возник образ дома с номером и названием улицы.
— Молодец, — повадил его Воронцов. — Тебя видели?
— Только на большой лодке, которая пересекает реку.
— Хорошая работа, Беляш, давай в карман. И заканчивай моих слуг пугать, а то разбегутся, придется новых искать.
— Я не хотел, — пришел новый образ служанки, которая заметила его, когда тот взбегал по лестнице.
— Верю, — подтвердил Воронцов, — надо будет всех с тобой познакомить, а то и вправду разбегутся.
— Что будешь делать дальше? — спросила Лада, когда он рассказал о полученной информации.
— Схожу на разведку, посмотрю на них с первого плана. А там буду думать, что лучше, сдать их страже или разобраться самому. Вот интересно, если я их всех загашу, Братина догадается, чьих это рук дело, и знают ли они обо мне?
— В смысле, знают? — не поняла Лада. — Они тебя убивать приходили.
— Я не про это, знают только здесь или во всех конторах на континенте?
— Ах, вот ты про что. Думаешь, если этих тихо завалить, отстанут ли от тебя?
— Ага, надоело ждать удара, очень нервирует. Я в таком напряге долго не протяну.
— Насчет того, что не знают, не уверена, но даже если это и так, то скоро до них эта новость дойдет. Ты — угроза их репутации, старый заказ, уже оплаченный, оказался не выполнен. Ладно, пошла я, заберу своего ухажера и вернусь в мастерскую, дел еще непочатый край.
— А я пойду, прогуляюсь, — вставая и вытирая салфеткой руки, произнес Воронцов. — Причем инкогнито, не как боярин, а как обыватель. Купил еще вчера простые поношенные сапоги, штаны, рубаху-косоворотку и сюртук из ткани, даже слегка запачканный маслом, а еще картуз. Представляешь, весь набор встал всего десяток серебрушек.
— Шикарно, — хмыкнула Лада. — Ладно, все, я ушла.
— Погоди, забыл Горду отдать. — И он толкнул к ней по столу ножны с артефактным кинжалом. — Вот, ночью трофеем взял, у меня гораздо лучше, так что, пусть у наемника будет хорошее оружие.
— Спасибо. Посмотрю потом, может, что еще добавлю. Это ведь твой нож из Беловодья улучшать — только портить, а эти железки почти все можно прилично апгрейдить. Все, до вечера, сегодня, наверное, тут ночевать будем. — И, сделав ручкой, Лада покинула столовую.
Константин хмыкнул и направился в свою спальню.
Резв как раз заканчивал вставлять стекла в выбитое ведуном окно.
— Ваше сиятельство, — поклонился чернорабочий, которого наняли по протекции ключника, — почти закончил.
Константин кивнул и, достав из шкафа новые вещи, направился в ванную. И через три минуты вернулся в комнату, одетый уже по-простецки.
— Ваше сиятельство, — с удивлением произнес Резв заметив преображение боярина, — куда вы в таком виде?
— По делам, — довольный эффектом, ответил Воронцов, и еще раз взглянул в ростовое зеркало, ни ножа, ни «Монарха» под надетым нараспашку сюртуком видно не было.
Чернорабочий, пожав плечами, принялся собирать свой инструмент.
Константин же спустился вниз и, никем незамеченный, выскользнул на улицу через черный ход.
До ближайшей паромной переправы топать было почти полтора километра, но Воронцов никуда не торопился. Маскировкой он был вполне доволен. Не сказать, что в старом городе ближе к центру таких, как он, было много, в основном средний класс, но все равно он не выделялся на общем фоне. Не спеша, добравшись до реки, он удачно успел на паром за минуту до отправления. Плохо, что он города не знает, придется спрашивать, где улица Ременная, а вот этого не хотелось бы. Хорошо, что хоть про капище спрашивать не придется, видел его, когда в герольдию ездил.
Несколько минут он курил папиросу, стоя у борта, да не сигариллы, и не трубка, но таким, как он, по статусу не положено хороший табак смолить. Раздавив окурок о крышку урны, он отправился к одному из матросиков, который скучал, глядя на приближающийся берег.
— Здоров, — по-простецки поприветствовал он парня.
 
— И тебе здравствовать, коли не шутишь, — ответил тот. — Что хотел?
— Я ту сторону плохо знаю, не местный, не подскажешь, где улица Ременная?
Матросик на минуту задумался, даже лоб сморщил. Наконец, его лицо просияло.
— Далеко от реки. Дуешь по главной улице почти до самых ворот, затем налево в сторону порта, там будет старый такой дом с колоннами, вот от него еще раз налево.
— Понял, благодарю.
Константин отошел обратно к борту, прикидывая, сколько же ему придется по изнанке топать, выходило чуть ли не через весь город. Ладно, авось выйдет, заодно надо будет оберег, который ему Лада сделала, и который он изменил, опробовать, может, придется новый заказывать, хотя он по идее должен сущности отпугивать, а ему это не нужно. Прислужник сможет с любой разобраться, если, конечно, еще на одного отверженного не нарвется. Но Юлия сказала, что это большая редкость. Так что, можно выйти за круг и снять коготь, понадобится — быстро надеть. Хотя, все же лучше выяснить, что в нем изменилось. Но сперва из яви все же лучше глянуть на домик, пройтись мимо, посмотреть глазками. Из изнанки все иначе.
Паром пришвартовался, и матросы потащили на берег специальный стальной лист для транспорта. Константин же просто перепрыгнул эти полметра до пирса и, насвистывая, пошел, как и было указано, по центральной улице.
Того достатка, что на противоположенном берегу, тут и в помине не было. Да, дома в верхней части города были вполне приличными, но не было в них, величия и богатства, меньше лепнины. Ставни, хоть и открытые, на каждом окне, патрули городовых и околоточных ходили парами. И если на центральной улице и по правую руку от нее все еще неплохо, то по левую, туда, куда ему предстояло идти, все было гораздо печальней. На лавках он видел решетки на окнах, обветшалые фасады, которые давно просили краски, дыры в изгородях. А вдалеке вообще шли длинные дома в три этажа, наверняка с кучей небольших квартирок. Это был район работяг, маленьких лавочек и небольших мастерских. Там, за стенами города, вплоть до второй половины порта, было множество складов и производств, трубы которых возвышались над старой городской стеной и дымили в синее летнее небо черным тяжелым дымом. Кстати, не зря этот берег звали черным, когда ветер менялся, сажа оседала на крышах, мостовых и людях.
Да и люди тоже менялись, стало меньше шику, больше картузов, чем треуголок, сюртуки сменили камзолы, люди более сосредоточенные и серьезные, непохожие на праздно шатающихся. Каждый шел куда-то по своему делу.
Больше стало детворы, но не чопорной в хороших костюмчиках и ботиночках, цепляющихся за ручки дамочек, а босоногой, чумазой, в обносках. И подростков больше, только взгляд у них уже взрослый. Что ж, Константину все это было знакомо по его старому миру, по дворам рабочих кварталов.
Воронцов увидел ворота, в которых стояла сразу десяток бойцов и броневик с парой пулеметов, и почти перед ними начиналась улица, по которой ему велел двигаться матросик. Константин шел расслабленно, не привлекая к себе внимания, хотя все же полностью за своего он все же тут сойти не мог — и спина у него прямая, и одежда чистая, и руки… Вот руки его выдавали гораздо надежней, чем все остальное.
Один из солдатиков, стоящих на воротах, поправил карабин и навелся на свернувшего на улицу Застенную высокого работягу, видимо что-то подметил, да не смог понять, что. Но окрик старшего, и он вернулся к проверке грузовика, который только въезжал в город.
Воронцов облегченно выдохнул, светить здесь свою личинную грамоту было ни к чему. Так что, обратно надо будет выбираться другим путем, пусть и петляя по этим кривым улочкам, но подальше от любопытных взглядов местных властей. Ведь очень подозрительно увидеть боярина в подобной одежде, шатающимся по рабочим кварталам. Завтра об этом будет говорить весь город.
  
Глава 6
 
До дома с колоннами, который описал моряк, или скорее речник, так будет правильней, Константин неспешно дошел минут за тридцать. Да, теперь это настоящие рабочие кварталы. Когда-то это был дом явно зажиточного человека, теперь же банальный бордель, о чем свидетельствовал зеленый фонарь над входом. В этом мире именно такими обозначались дома терпимости, а не красными, как на Земле. В связи с тем, что на улице стоял жаркий полдень, заведение было закрыто, да и без надобности этот грязный притон Воронцову.