Плюсик в карму 2 (СИ)
— Просто разводящий, — буркнул «сержант». Оля, казалось, не обратила внимания на эту реплику.
Если бы иномирянка давила титулом или приказывать взялась, Орс Бомес вспылил бы да уперся рогом, но эта просила! Тихо, спокойно, чуть наивно. В серых ясных глазах трепетала просьба о защите.
— Врет она! — евнух, наконец, сообразил, что утратил преимущество, — это они, подлое племя, моему оброчнику работать мешали. Потаскухи! А этот! Этот!.. — евнух брызгал слюной и тыкал пухлявым пальцем в сторону Павла, — меня чуть не убил!
— Во брешет! — восхитился кто-то в толпе, а Оля взмолилась местным богам, чтобы Серафима не вмешивалась и Евгения удержала.
Купчина мягко говоря преувеличивает — то опытному стражнику и без рун было ведомо — не первый год знакомы. Одно в толк никак не взять — как совсем молодому парню удалось уложить не только эту тушу, но и его охранников? Неужто, маг, заслони пустота?! А как иначе, если против этих двух битюгов он сам, неслабый боец, выступить бы не рискнул? Парня лучше не задевать. Дураков нет — с магами связываться.
— Господин главный разводящий! — неожиданно строго, даже чуточку гневно заговорила Ольга. — Меня ударили, оскорбили, оболгали! А вы стоите и молчите! Не можете справиться с рыночным купчишкой, давайте призовем ваше начальство! В конце концов я плачу налоги! — намек на то, что эта стриженая (если бы не изрядные годы чудачки, про дурную болезнь бы подумал) имеет достаточно веса, чтобы обратиться в городскую стражу, служивому совсем не понравился — желающих занять его место найдется немало, допусти он хоть одну оплошность.
— Господин главный разводящий, — продолжила Ольга, поймав короткий перерыв в воплях евнуха, — разве вышел указ, дозволяющий ни с того ни с сего напада́ть на верноподданных короны? Я же не прошу многого! Просто разберитесь по закону и совести. Вы же такой бывалый государев человек! Что вам стоит с вашим-то опытом! И уймите уже этого крикуна! Сколько можно терпеть оскорбления?
Неожиданно для себя Орс Бомес подчинился:
— Заткнись Илша! На штраф в двадцать серебряных уже наорал!
Неизвестно, кто больше удивился, купчина или Ольга. Былые навыки проявились сами собой, и она повела себя со стражником так, как будто перед ней был трудный клиент. Упрямый, самодовольный и денежный. Такие, если заказывают, то не столько из-за хорошего проекта, сколько потому, что им понравился дизайнер. Как личность. Просто облизывать таких клиентов бесполезно, да Олю на подобных и не выпускали — на то молодняк имелся. У такого клиента следовало добиться уважения, а потом удивить. Что подобное Оля сейчас и делала. Она даже не очень отслеживала, что говорила — была сосредоточена на реакциях стражника. Пока все идет как надо — любимая бусина-интуишка приятно щекотала запястье.
Сержант легонько приосанился и медленно, растягивая слова, как бы давая Ольге время одуматься, заявил:
— Если по закону, то я должен всех вас доставить в околоток.
— Замечательно! — восхитилась Ольга. — Просто замечательно! — Она по шажочку, по шажочку, а доволокла-таки служивого до группки своих. — У вас же там есть лекарь? Можно будет зафиксировать побои! Кстати! А этот, — небрежный жест в сторону жирдяя, — у его охраны есть лицензия на ношение оружия?
Пашка с готовностью продемонстрировал трофейный тесак, опять воткнул его в землю и ухмыльнулся в лицо купчине.
— Зафинсти…? — переспросил разводящий.
— Занести в протокол…
— Записать в опросный лист, — поправила Серафима, демонстративно потирая плечо. — Здесь это называется занести в опросный лист.
— Вот! — опять обрадовалась Ольга, — и пусть этот человек оплатит нам лечение! У госпожи Серафимы работа тяжелая а у нее боль! А я, — Оля потрогала затылок и поморщилась, — и расчесаться, наверное, не смогу.
Евнух опять заверещал, причем оскорбления были уже такого свойства, что разводящему стало не по себе.
— Итак. — Орс Бомес едва ли не во фрунт взял, настолько тон мягкой, почти ласковой собеседницы стал холодным. — Мы идем в околоток?
— Зачем?
— Опросный лист составлять. — Оля лучезарно улыбнулась. «Гусиные лапки» вокруг глаз сияли. — Магически заверенный. На причинение вреда здоровью и оскорбление чести и достоинства. — И уже мягче: — вы же нам поможете, господин главный разводящий? Чтобы этот нехороший человек нам лечение у мага оплатил и моральный ущерб компенсировал. Сама я не справлюсь — недавно сюда попала. Поможете?
— Виру за оскорбления, — опять уточнила Серафима. — Меньше чем на десять золотых я не согласна. Каждой. Иначе в суд и пусть менталисты разбираются.
Взрыв негодования жирдяя не заставил себя ждать. Он орал так, что Оля некоторое время мыслей своих не слышала. Захотелось заткнуть уши и присесть на корточки, чтоб не потерять ориентацию в пространстве. Но, расслабляться некогда — симпатии разводящего она добилась, нужно было закрепить успех. Акустическая атака — неплохое прикрытие, а потому пора прибегнуть к «аргументу» и Оля подозвала Митьку, который ревностно охранял ее кошелку.
Раим наслаждался. И она думает, что не маг? Да он сам бы не смог так мягко и ненавязчиво внушать настороженному стражнику. Этот болван, обвешанный амулетами от всех мыслимых и немыслимых воздействий, действительно чувствует себя защитником и готов помогать. Да не этому купчине жирному, который годами платил малую мзду стражникам, а ей — жалкой иномирянке. Ха! Жалкая? Да она опасна, как заклинание удушья! Кто бы из обученных так сумел служивого обработать? А Ольга — на голых инстинктах пользуется своей магией. И силы-то в ней с рыбью чешуйку, а каков результат! А главное, все по-доброму. Никакого насилия. Недаром ее нгурулы обожают. Лавэ изготовился явить себя и уладить конфликт, если непокорная помощница потянет-таки всех в околоток. Этого допустить было нельзя — дежурный маг-дознаватель сразу заподозрит эмпатическое влияние на стражника, и тогда… Не то чтобы Ольге грозило что-то серьезное, но привлекать внимание к Корпусу совершенно не нужно.
Хотя, кажется, не понадобится. С веселым изумлением Раим наблюдал, как земляне обступили разводящего, заслонив его от толпы.
— Понюхайте, — уговаривала Ольга «сержанта», — такого вы точно не пробовали! Редкость редкостная! Со стола самого господина попечителя Корпуса!
Как все-таки замечательно, что она прихватила на встречу с Серафимой спиртное — чуяла, что сгодится. Вообще-то, продать подороже надеялась. А получилось использовать как «аргумент». Неудачная настойка из местной пряности за эти дни дозрела и стала очень даже, если не сравнивать со старкой. А уж крепость — Пашка пошаманил еще немного и продукт стал непросто крепчайшим — убойным. Если судить по тому, как полыхнули пять капель, налитых в ложку — градусов шестьдесят. Уникальная крепость по местным меркам — вряд ли здесь знают медицинский ректификат.
Жадный восторг, который не смог скрыть стражник — ему плеснули на ладонь — дал понять Ольге, что клиент созрел и готов дружить — нежно, трепетно и вечно.
Через жалкий час вся компания сидела в ближайшей забегаловке и спешно обедала. Они почти не разговаривали, — только обменивались веселыми взглядами ла рассматривали друг друга.
Евгению — на вид было лет двадцать семь. Скорее всего — меньше. Тяжелая работа и недоедание явно отразились на его внешности. Да еще эта профессиональная прокопченность… А так — обычный. Неуловимо напоминал актера Леонида Быкова в роли Маэстро, и от этого симпатия к нему только росла. Лицо молодое, а в глазах такое… Ел сдержанно, на сотрапезников поглядывал без навязчивой пристальности, хотя Оля на радостях ему любую бестактность бы простила. Это же надо! Русский!
Евгений, слегка контуженный резким поворотом в своей судьбе, с наслаждением жевал почти позабытое на вкус мясо и не думал о будущем. Не пропадет, главное — от ярма освободился. Да как! В лучших российских традициях — за бутылку. Как Ольга профернула этот финт, он так и не понял. О чем и спросил.
Пашка рассмеялся. А Сима уточнила: