Бесстрашная жертва (ЛП)

и показать дяде, что, если он победил мое тело, то он не сможет победить
мой дух.
– Стойте! – Послышался далекий крик.
Солдат с факелом остановился и повернулся в сторону группы
всадников, въезжавших в городские ворота, с ног до головы упакованных в
доспехи и вооруженные мечами.
– Освободите пленников, – громко приказал голос похожий на
Коллина, только гораздо более резкий и свирепый.
До этого дядя и кузен сидели в креслах, расставленных в центре
поляны, потягивая вино и наблюдая за происходящим. При виде компании
мужчин они оба встали. Эдгар подозвал к себе несколько хорошо обученных
солдат, которые тут же бросились окружать новоприбывших.
Я пыталась разглядеть сквозь доспехи людей на лошадях. Их мечи
были подняты и готовы к бою. Один из рыцарей прошел сквозь круг
лучников, отбросив их в сторону так же легко, как сухие стебли пшеницы.
Он отразил щитом несколько стрел и перерезал пеньковую тетиву
нескольких луков, сделав их бесполезными.
Когда рыцарь поднял коня на дыбы и бросился в мою сторону, мое
сердце бешено заколотилось. Несмотря на то, что лицо рыцаря было скрыто
шлемом, зеленые глаза сквозь щель в забрале ни с чьими нельзя было
спутать.
Коллин!
Мои колени подогнулись, и я бы соскользнула вниз по столбу, если бы
мои руки не были крепко связаны сзади. Я не понимала, как он узнал о том, что меня схватили, и все, что меня сейчас волновало – это то, что он был
здесь.
Если кто и мог спасти меня и моих спутников, так это только лорд
Коллин Гудрич.
– Немедленно отпустите леди Джулиану, – крикнул он, сбивая с ног
еще одного солдата дяди, который бросился на него.
Дядя и Эдгар обменялись взглядами, как будто ждали появление
Коллина.
– И вам добрый вечер, лорд Коллин, – отозвался дядя. – Приятно снова
видеть вас после таинственного отсутствия.
Коллин подъехал к ним.
– Вы перешли все границы. Вы арестовали и взяли в плен невинных
людей.
Дядя вскинул брови:
– Невинных? Вряд ли можно назвать леди Джулиану невинной.
– Она всего лишь помогала голодным и обнищавшим людям, которые
пострадали от вашей жестокости. Если она виновна в каком-то проступке, то
мы с вами виновны еще больше – в бессердечности.
– Она вполне могла бы спокойно изложить нам свои жалобы, – сказал
Эдгар и сделал глоток из своего кубка. – Но она предпочла прибегнуть к
воровству.
– Разве не вы украли у нее эту землю и это поместье? – Возразил
Коллин. – Разве не вы обкрадывали людей, когда поднимали налоги, которые
они не могли платить?
Мне хотелось крикнуть о своем согласии, но при появлении на
задворках толпы вооруженных уэссекских солдат я поняла, что дядя хорошо
подготовился к любым ситуациям во время публичной казни. Его маленькая
армия скоро окружит и превзойдет численностью Коллина и его людей.
– Это поместье по праву принадлежит мне. У меня есть письмо от
моего отца, которое доказывает это. – Дядя откинул белый капюшон плаща, открывая свое покрытое шрамами лицо. – Кроме того, мой брат мертв. А
теперь леди Джулиана – преступница и не подходит для управления
поместьем.
– Она непригодна только потому, что жива и представляет угрозу
твоему правлению. – Тон Коллина был таким же твердым, как и его доспехи.
Губы Эдгара изогнулись в полуулыбке, которая, как я понимала, скрывала его гнев:
– Вы слишком дерзки, лорд Коллин. Вы поступите мудро, вернувшись
на свою землю и предоставив нам самим решать наши проблемы.
– Вы сделали это моей проблемой, когда ваш шериф незаконно забрал
двух моих самых верных слуг.
Мой желудок скрутило от нового ужаса. Не надо было долго
размышлять, чтобы понять, кого из слуг взял дядя, чтобы собрать
информацию обо мне. Миссис Хиггинс и Уильям были единственными, с кем
у меня был хоть какой-то значимый контакт.
– А какой еще выбор вы нам предоставили, когда сознательно
прикрывали
преступника,
совершавшего
насилие
и
гражданское
неповиновение на нашей земле?
Дядя осмотрел периметр деревенской площади. Коллин сделал то же
 
самое.
У дяди всегда была сильная армия, и теперь они стояли в строю, готовые к бою. Коллин, каким бы опытным он ни был, со своим небольшим
отрядом определенно был не в состоянии противостоять целой армии.
Но если он и переживал по этому поводу, то вида не показывал.
– Отпустите леди Джулиану, – потребовал он. – Сейчас же.
– Я отпущу двух ваших слуг, но у вас нет никаких прав на леди
Джулиану.
Пальцы Коллина сжались на рукояти меча. Он поправился в седле, его
тело напряглось, как будто он хотел начать битву сейчас же. Но когда его
взгляд снова встретился с моим поверх груды бревен, окружающих меня, в
его глазах появилось отчаяние, которое противоречило его виду. Неужели он
все-таки не сможет добиться моего освобождения? Мое сердце дрогнуло.
Часть меня требовала, чтобы я смирилась с наказанием за воровство и
нарушение закона. Я знала, что это неправильно, но отбросила мучительное
чувство вины и сказала себе, что все, что бы я ни делала, не может
сравниться с теми зверствами, которые совершил дядя.
Другая часть меня жаждала освободиться. Несмотря на то, что я жила
безрассудно и опасно, я еще не была готова умирать. До тех пор, пока у меня
не появится шанс сделать что-то большее, чтобы по-настоящему освободить
свой народ, но на этот раз правильным путем.
– Она совершила много преступлений, – сказал дядя. – И если я не
накажу ее, то мои люди, могут подумать, что они могут грабить и оставаться
при этом безнаказанными. Такая позиция, несомненно, является
предвестником еще большей безнравственности и греха.
– Вы дадите людям понять, что милосердны и добры, – парировал
Коллин.
Эдгар издал насмешливый смешок, дядя прищурился:
– Иногда сильные мира сего должны выполнять то, что должно, что
будет лучше для всех.
– Или для вас? – Слова Коллина на протяжении всего спора вызывали
кивки и ропот согласия со стороны собравшихся. – Только вы́ выиграете от
смерти леди Джулианы.
– Хватит! – Голос дяди перекрыл шум толпы. – Ее приговорили к
смерти, и ни вы, ни кто-либо другой не сможет этого изменить.
– У вас нет никаких улик против нее, только слова двух моих слуг и
беспомощного крестьянского мальчика. А этого недостаточно, чтобы
приговорить ее к смерти.
– А вот тут вы ошибаетесь, лорд Коллин. – Губы дяди изогнулись в
натянутой улыбке. – Все здесь собравшиеся были свидетелями того, как леди
Джулиана собственными устами призналась в своих преступлениях. Она с
готовностью призналась в длинном списке проступков.
Я издала внутренний стон. Я сыграла на руку дяде, сделала именно то, на что он надеялся. И теперь, когда я призналась в преступлениях, я, конечно, должна заплатить. Разве у меня был выбор?
Коллин молчал, словно признавая тщетность дальнейших переговоров
с моим дядей. Единственный способ освободить меня – это применить
грубую силу, и если он попытается что-то сделать, то будет подавлен и
быстро убит.
Дядя сделал знак солдату, державшему факел, и юноша снова
повернулся к мокрому дереву, лежавшему передо мной. Поражение
захлестнуло меня. Если бы только я не свернула с того пути, который выбрал
для меня отец. Если бы только я отказалась опуститься до греховного образа
жизни и воровства.
– Если кто-то должен заплатить за преступления леди Джулианы, –
крикнул Коллин с беспокойством в голосе. – Тогда я предлагаю себя.
Я вскинула голову.
Факелоносец снова замешкался, повернувшись к дяде за приказом.
 
– Я умру вместо нее, – крикнул Коллин.