Прихоть ведьмака (СИ)

— И как тебе возвращение к реальности? – с усмешкой сказал Разгромов, морщась от воя поверженного врага, в момент ставшего жалким, застыв в миллиметре от смерти. – Именно это твоя реальность!
И не стал затягивать, со всей мощи ударил корежившегося от боли паразита силой огня. Башню тряхнуло, окончательно освобождая источник от чужеродной, неестественной привязки. От Черного остался только подпаленный круг сажи, даже пепла не осталось.
Герман пошатнулся, ощущая отдачу, настолько сильно выложился, опустошая резерв. Похоже, он переоценил свои силы, возможно с непривычки. Надо тренироваться, осваивая доступную мощь, учиться ей владеть.
И потянулся успокоить Источник. В отличии от поверженного ведьмака, ему ритуала не требовалось. Он и без того мог дотянуться, унимая рябь волнения и утихомиривая потоки. Это прежде всего, как и закрыть от возможного присоединения. Никто в Круге не установит с Источником связи.
Теперь Разгромов знал, почему так происходит. Он изменился, став другим — цельным, дополненным, а потому более могущественным. Тем, ко видит сердцем.
Сила утекала, и ведьмак чувствовал, как становится все слабее, но справиться у него получилось. В тело вернуло выбросом, протянув через все пространство.
Да, он совершил невозможное — закрыл мощный прорыв, а после уничтожил врага и освободил Источник. Только вычерпал себя до дна, сил не осталось, и мгновенно сморило в сон, восстанавливаться.
И где-то на границе сознания он почувствовал, как тянется к ней. Туда, где только закрыл прорыв, теперь точно зная, где именно находится Ольга. Словно светящаяся точка на карте, к которой манит всем естеством.
  
Глава 9
 
Мне снилась нежность. Я покачивалась в ее объятиях, растворяясь, необходимая и желанная. Тонула в ласке, убаюканная в сильных руках, словно мы едины и его сердце бьется лишь для меня. Момент счастья, когда ничего другого не существует.
А потом я вспомнила, что его больше нет рядом. Иллюзия нежности растворилась, расползлась цветным туманом, оставляя в ледяной пустоте одиночества. Так холодно без его объятий, не чувствовать рядом своей частью, словно я ущербная и неполная.
И боль, это острая боль, заставляющая распадаться на куски. Невероятная боль в груди, словно там открытая рана. Ноет, не отпуская, грызет, затмевая все остальное. Оставалось выть, чувствуя, как текут горячие слезы. Как же больно! Почему тебя нет рядом?
И только бескрайние просторы вокруг, пустота и никого из людей. Одна, над бесконечными полями, я лечу к границе моря, что прибоем плещется о песчаный пляж. А через раскинувшееся, стальные от пасмурного неба волны залива в далекой дымке выглядывает город, где остался он.
А мне так больно. Тянет, влечет, и ноет сердце от вынужденной разлуки. Словно золотая нить протянулась туда, не отпуская, выворачивая изнутри слепящей болью.
И горячие слезы бегут не переставая, обжигают, не давая вздохнуть. И каждый вдох дается с усилием. Крик боли вырывается непроизвольно, как воет раненная волчица.
Шепот волн, разъедающий все изнутри, отдаваясь жгучей болью в груди, сплетаясь в странные слова, от которых только невыносимее.
Зачем ты так со мной, зачем играешь? Манишь словами, не собираясь ничего давать взамен. И мерещатся твои фразы в шуме прибоя, словно говоришь со мной.
Говори со мной слезами дождя,
Говори со мной звездами в небе.
Возвращайся ко мне, уходя,
Прочь стирая пространство и время.
В каждой капле сбежавших секунд,
Возвращайся ко мне, возвращайся.
Обещай, я люблю, я вернусь.
Чтобы снова прийти, и останься…
***
Проснулась я в слезах, причем не сама. Разбудила меня взволнованная лисичка, стараясь прервать захвативший меня кошмар, в котором я рыдала в голос. Макс смотрел на меня сочувственно, с жалостью. И от этого взгляда я почувствовала себя еще хреновее.
Боль в сердце осталась, но теперь медленно отпускала из своих тисков. Вытерла слезы, понимая, что надо умыться и привести себя в порядок. Оборотни, не дождавшись от меня толковых пояснений, оставили в покое.
 
Про слезы я отговорилась кошмаром, не желая вдаваться в детали, особенно перед парнем. Лисичка глянула на меня понимающе, и увела его за собой, давая мне прийти в себя. Время близилось к полудню, будить меня раньше не стали, позволяя отоспаться, спешить все равно некуда.
Перед уходом девушка поделилась новостями, что дозвонилась до города и узнала, что от прорыва в Запредельном никто не пострадал. С отдыхающими на берегу тоже все в порядке, ничего не заметили. Разве, что странные вспышки в небе непохожие на обычные молнии.
Отголоски сна поначалу не отпускали. Стоило на минуту задумчиво замереть, чуть отстраняясь от действительности, как мерещилось: «Возвращайся!», - манящее вкрадчивым шепотом, от которого тянуло сердце, пронзая ноющей болью, и делалось не по себе. Неужели я схожу с ума?
Перед глазами вставала картинка сна. Полоса стального прибоя, за которым, через километры волнующейся морской глади, в дымке, словно нереальный, виднелся город. Отсюда он казался белым, воздушным, возвышаясь рядами зданий на сопках.
Как чья-то выдумка, или фантастическая картинка из сети. Там он, генеральный директора холдинга «Орион», один из Высших, к которому меня так тянет. Наваждение? Оставалось поверить в наведенный приворот и найти силы обсудить это с лисичкой, но пока не решилась.
К тому же, за обычными делами стало не до того. Навязчивый шепот исчез, позволяя выдохнуть с облегчением, сосредоточившись на реальных событиях, а не туманных образах тревожного сна.
При свете дня страшные события ночи, прорыв и нападение мертвяков из другого мира, казались выдуманными, нереальными. Но черный круг, оставшийся от сожженных останков, не позволял заблуждения.
Пытаясь смириться с существованием зомби, я задумчиво разглядывала место ночных событий, стоя перед забором, когда услышала возглас лисенка.
— Вы в порядке? – сочувственно спросил кого-то Макс, и я обернулась в его сторону.
Он стоял ко мне спиной на другом краю участка, глядя на замершую перед стеной деревьев женщину, словно только вышедшую из пролеска. Она смотрела на парня с такой надежной во взгляде, что сделалось не по себе.
Странная, надо сказать, женщина. Не могла сообразить, что с ней не так. Макс не удержался, устремившись к незнакомке, замирая перед забором. Наверно, подозревая в ней жертву ночного нападения, которой требуется помощь.
Сердце сжало дурным предчувствием, настораживая появлением из тени деревьев подозрительной незнакомки. Сделав несколько шагов в сторону парня, она застыла, словно пошатываясь, но при этом продолжала молчать, не отвечая.
— Вам нужна помощь? – взволнованно допытывался лисенок, подобравшись.
Показалось, сейчас он перемахнет через защиту забора и бросится к ней. Незнакомка смотрела молчала, не двигаясь, но продолжая покачиваться, словно на ветру, и совершенно не походила на оживших ночных мертвяков. Живая. Но я все же поспешила вмешаться, ведомая тревогой.
— Макс, погоди, — сказала я тихо, подойдя к лисенку и пристально посмотрела на незнакомку. Действительно странную, да хотя бы в одежде — у нас такое не носят.
Сердце лихорадочно забилось, не веря разглядывала странное существо, негромко позвав затерявшуюся где-то лисичку. Не оборачиваясь, не сводя глаз с опасной пришелицы.
— Лисандра! – сказала я спокойно, не повышая голос. Слух у оборотней прекрасный, конечно она услышит. Но плеча парня я не отпустила, опасаясь, что он кинется через забор прямо к твари.
— Что случилось? – недоуменно спросила лисичка откуда-то сзади, и тут же выругалась непонятными словами. Показалось, что ругательствами, так проникновенно звучало.
Незнакомка мгновенно оскалилась и зашипела, превращаясь в хищную тварь, сбрасывая прежнюю маску безобидной женщины. Теперь стало очевидно, что это не человек. Вместо прежде обычного рта, появилась темная воронка, полная клыков.