Младший сын мэра (СИ)

— Кирилл… — доносится до уха тихий нежный голос Карины.
— Подожди, — бросает ей нетерпеливо.
Я надеваю Ромке сапожки, берусь за куртку и вижу, как, приблизившись, Кир опускается на корточки около меня.
— Ты где была, Насть? — шепчет хрипло.
— Дела были.
— Какие?
Вместо ответа я выразительно поднимаю брови. Застегиваю куртку и надеваю Ромке капюшон. Затем быстро одеваюсь сама.
Помахав выглянувшей из кухни Даше, мы с сыном выходим из квартиры, только дверь закрыть не получается, потому что Греховцев выходит за нами следом.
— Ты куда?
— Провожу.
— Я знаю, где выход, Кир, — проговариваю с усмешкой.
Хочется добавить, что его Карина наверняка там нервничает, но вовремя срабатывает стопор. Потому что мне должно быть плевать.
Двери лифта раскрываются почти сразу. Мы с Ромашом входим внутрь. Кирилл за нами. Берет сына на руки и смотрит на меня сверху вниз. Я же разглядываю сребристые кнопки на панели.
— Слышала, наши в субботу объявляют сбор?
— Да, Лиза написала.
— Пойдешь?
— Пока не знаю, — жму плечами.
Я не была ни на одной встрече выпускников. Меня тогда с моей беременностью выкинуло из общей компании. Они звали, конечно, и на Дни рождения, и на праздники, но у меня всегда находился повод отказаться. Чаще реальный, а иногда — выдуманный.
— Рокотов идет? — интересуется глухим голосом.
— Мы еще не обсуждали с ним…
Двери лифта выпускают нас наружу, а Греховцев продолжает идти с нами. Обернувшись у выхода, я разворачиваюсь и тяну руки, чтобы забрать Ромку.
— Я до машины провожу.
— Не надо, Кир. Ты раздет.
— Беспокоишься, что ли?
— Нет. Давай его сюда!
Нехотя он мне его отдает.
— Пока, Килил! — машет сын ручкой.
— Пока, Ромаш. Жди в гости.
Жму кнопку магнитного звонка, но тут кое-что вспоминаю.
— Кирилл!
— Что? — в его взгляде мелькает нечто странное, очень похожее на надежду.
Я даже теряюсь на мгновение.
— Я спросить хотела… Если я пойду на эту встречу… ну…
— Что, Настя?..
— Мне попросить Артура, чтобы он никому не говорил о… нас?..
— Тебе стыдно? — спрашивает с вызовом.
— Нет.
— Мне тоже. Я скрывать не собираюсь.
Удивлена. Правда. Я была уверена, что Артуру он тогда на эмоциях сказал и сразу пожалел. Думала, он захочет пощадить чувства Карины, репутацию отца, в конце концов, постыдится признаться нашим общим друзьям.
Но нет… Странно.
— Хорошо… не придется снова врать, — улыбаюсь кисло и вывожу Ромку на улицу.
Этот ненормальный выходит за нами и, сложив руки на груди, наблюдает, как мы идем к машине Артура. Тот, увидев нас, сразу выходит и открывает заднюю дверь.
Они не здороваются, а я снова начинаю мучиться от стыда за ту отвратительную сцену и чувствую себя виновницей их размолвки. Так глупо все вышло…
— Дашь ему шанс? — спрашивает Артур, глядя исподлобья на стоящего в свете фонаря Греховцева.
— Какой еще шанс? Кому он нужен? — не сдержавшись, смеюсь я, чувствуя, как смех этот дерет горло.
Ждет, когда мы с Ромашом усядемся, закрывает дверь и занимает водительское кресло.
- Не думаю, что он настолько долбоеб, — произносит чуть слышно.
— Ты о чем?
— Так… о своем…
Оставшаяся часть пути проходит в молчании. Артур хмурится, я — ломаю голову над его последними словами.
— Ты, кстати, идешь в субботу с нашими в бар? — вспоминает он, когда мы с Ромкой выходим из машины у нашего дома.
— Эмм… пока не знаю…
— Пойдем вместе.
— Если родители Ромаша на выходные к себе возьмут, то пойдем.
Кивнув, он подмигивает моему сыну и традиционно дожидается, пока мы скроемся в подъезде.
  
Глава 38
 
Я решила, что пойду на эту встречу. Бывшие однокурсники, как сговорившись, все стали писать мне в директ с требованием, чтобы я явилась, как штык.
Пришлось пообещать и вот сейчас я уже битых два часа блуждаю по торговому центру в поисках нового платья. У меня так давно не было обновок, что каждый раз глядя на ценники, я испытываю микроинфаркт. Мне требуется не менее часа, чтобы к ним адаптироваться и убедить себя, что у меня есть возможность позволить себе подобные траты.
 
Обойдя несколько десятков бутиков, останавливаю выбор на одном из них. Меряю целую гору одежды, прежде чем останавливаю выбор на пудрового цвета платье. Кружевном, чуть выше колена, без рукавов.
— Вам очень идет, — заверяют девушки — консультанты.
Да, я вижу. И к глазам, и к волосам. Идеально, не считая того, что теперь к нему придется подобрать еще и обувь.
Блиииин…
Наверное, стоит поискать черное платье?
Поворачиваюсь перед зеркалом то так, то эдак. Я в нем такая стройная! Шея длинная, глубокий вырез открывает вид на ключицы. Так красиво…
— Я не видела, чтобы это модель сидела на ком-то так же хорошо, как на вас, — проговаривает одна из девушек, очевидно, заметив мои сомнения.
— Берите, не пожалеете… — вторит ей вторая.
Аааа…
— Хорошо, я его возьму.
Выхожу из бутика с фирменным пакетом, а у самой кончики пальцев от удовольствия держать его в руках покалывает. Послав ободряющий взгляд своему отражению в витрине, решительно иду за обувью.
Сцепив зубы, покупаю сапоги бежевого цвета и в тон им ридикюль. Гулять — так гулять! Потом еще, заткнув своей жабе рот, захожу в магазин косметики и выбираю новую помаду и тени.
Но на такси мое расточительство заканчивается. Еду домой на автобусах с двумя пересадками. По пути заглядываю в супермаркет за молоком и печеньем и в прекрасном настроении дворами шагаю к своему дому.
Вспоминаю, что забыла про колготки и прикидываю, какую сделать укладку.
— Настя.
От неожиданности вздрагиваю и резко торможу. В пяти метрах от меня из такси выходит Карина. В белоснежном пальто и высоких сапогах из тонкой кожи выглядит как медийная личность.
— Привет, — киваю я, понимая, что улыбаться с моей стороны будет лицемерием.
Захлопнув дверь, она встряхивает распущенными волосами и идет в мою сторону.
Легкий ветерок доносит до меня свежий аромат ее парфюма и еще чего-то сладкого. Возможно, это пахнут ее волосы.
— Здравствуй, Настя, — улыбается вежливо, а я заранее ей не верю, — как твои дела?
— Хорошо.
Она делает такое доброе лицо, будто и впрямь за меня рада. А у меня скулы от ее доброты сводит. Актриса.
— Я кое о чем поговорить с тобой хотела, — улыбается мягко.
— О чем же?
— Разреши Роме бывать у нас.
Кровь бьет в виски, а руки, держащие покупки, сами собой в кулаки сжимаются. Материнский инстинкт включается как по щелчку.
— Он еще маленький для этого, Карина.
— Ты боишься, что мы с Киром станем обижать его? — округляет красиво накрашенные глаза.
— Нет, конечно…
— Настя, я понимаю всю пикантность ситуации, но мы с Кириллом твердо намерены поддерживать с твоим сыном близкие отношения. Мы подумали и хотим…
— Ты здесь при чем? — вырывается у меня.
Карина вспыхивает, и вся ее добродушная маска покрывается трещинами. Глаза приобретают недобрый блеск, крылья носа белеют, губы поджимаются.
— При том, что я его невеста и будущая жена.
Признаю, удар достигает цели. Не совладав с эмоциями, я начинаю часто моргать и не сразу нахожусь с ответом.
— Не знала? — воодушевляется она, — летом мы поженимся, Настя. И тебе, хочешь ты или нет, придется со мной считаться.
— Совет, да любовь, — бормочу, прежде чем развернуться и уйти.
— Ты разочаровала меня, Настя! — летит в спину, — не ожидала от тебя такого.
Остановившись, медленно к ней поворачиваюсь. Я не ослышалась? Оказывается, я разочаровала и ее тоже?..
— Чем же, если не секрет?
Резко выдохнув, она горько усмехается и неверяще качает головой.
— Ты ведь знала… тогда… как сильно я его люблю.
— Продолжай…
— И тебя это не остановило. Ты все равно залезла к нему в койку.