7 причин сожалеть (СИ)
— Какого ещё мальчика, кто?
— Не важно..
Приподнимает бровь.
— И это для тебя важнее?
— Верно.
— Свет, эй... — Резко встаёт с табуретки, вжимая меня в дальний угол кухоньки. — Ты же поэтому пришла раньше, ты же видела меня утром, ну?
Пытается поцеловать, проникнуть кистью под блузку, уже дотрагиваясь до оголившейся линии живота.
— Уйди.
Замирает, не поверив.
— Что?
— Я не хочу, слышишь?
Он же не глуп.
— Что ты творишь, Свет? Чем я тебя не устраиваю!? Что с тобой?
— Прошу тебя...
Отстраняется будто пощечиной...
— Ты с ума сошла?
— Пожалуйста...
Шепчет "Черт с тобой", разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью, от чего со стены слетают часы, тут же разбиваясь звонким гулом.
Он... он уйдет.
Я этого и хотела.
Мы не повышали голос, но я уже истощена...
Пытаюсь отстраниться от столешницы позади. Отцепить скованные пальцы. Наконец вдохнуть, падая за стол, закрывая лицо руками.
Я же правильно поступаю, верно?
Заставляю себя встать после щелчка входной двери. Ушёл, звякнув связкой ключей, что оставил на полке.
Было бы проще, уйди он насовсем.
Было бы проще...
Подцепляю пакет, уношу на кухню.
Что у нас там? Рожки, крупа, капуста, фарш.
Приготовим макароны по-флотски...
Спешу в комнату, скидывая рабочий костюм. Где там мои шорты и майка? Как жарко сегодня... Так, надо накормить Эльку, а то она уже устала стучать по стеклу, контролируя мой каждый шаг.
— Я помню про тебя, честно!
Уверяю черепаху, будто она что-то понимает.
Где-то в холодильнике ещё оставался её контейнер с морковью и салатом.
Джош Смит из Ashes Remain прокрался своим вокалом в мой плейлист ещё в далёком 2011 с нежнейшей "Without you", под которую я сейчас протираю пыль и подпеваю строчку за строчкой.
"Hold me now I need to feel you"
Эта песня появилась именно в тот момент, когда Артём исчез. Ну, точнее... забрал документы. А я была... никем.
"Show me how To make it new again"
[Объясни мне, как
Начать все заново]
Наверное, поэтому этот трек так выворачивает душу каждый раз... что я не сразу слышу звонок в дверь.
Замечаю время на дисплее и мчу открывать, тут же сталкиваясь с довольным Никитой, его холодным прищуром и... как её зовут? Нина.
Что машет мне ручкой, не решаясь зайти внутрь. Неловко... Но сколько ей? Красивая... такая... вся с этими розовыми прядями по блонду...
— Привет. — Улыбаюсь, разрешая его сыну пройти.
Артем кивает, проверяя часы, потом зачем-то останавливается на моих ногах, от чего хочется провалиться тут же, и выдает:
— Слушай, планы изменились. Нина побудет здесь, ладно?
Не успеваю переспросить, как девушка уже переступает порог и скидывает балетки со своих прекрасных ног.
— Рашевский... — Выдаю я, но уже слишком поздно.
Он отчалил.
Не... То есть в этот раз он не просто оставил ребенка, а ещё и сбагрил свою... девушку!? У меня тут вроде не бюро забытых людей...
Разворачиваюсь к ним, отмечая, что Нина мнется с ноги на ногу, разглядывая не самые отрадные обои, а Никита сбежал... на кухню.
— Нинка, тут ро-о-ожки! — Орет ребенок.
Нина же меняется в лице и почти несётся на кухню, но притормаживает у двери, обернувшись...
— Ой, а можно? — Спрашивает взглядом щеночка.
И я понимаю...
— Можно.
Их там ещё и не кормили, да?
Фисташковым тортом. Первая Причина
Светочка-конфеточка
А я ещё корила себя, что так много приготовила...
И если голодный ребенок, уплетающий всё подряд с фразой:
— Я там овощи видел, нарежь салат, пожалуйста.
Меня не так уж и сильно удивил, то поддакивающая его сыну Нина до сих пор не даёт прийти в себя.
И стою я, значит, режу помидорки, вспоминая, а не старая ли сметана или лучше заправить салат маслом...
— Оливковым? — Уточняет девушка.
— Подсолнечным. — Опускаю с небес на землю.
Та отмахивается, ещё раз смотрит на пустеющую добавку, косится на довольного Никиту, и кивает в знак одобрения.
Интересная девушка, ничего не скажешь...
Интересно, я в двадцать так же расслабленно сидела на табуретке? Откинув одну ногу и сгорбившись...
И она такая тонюсенькая, куда там уходит вторая тарелка? Эй, я тоже так хочу. Аж завидно!
— Он... вас... не кормил?
— Тёмчик? — Облизнула ложку, указав на меня ею. — Не, у него сегодня очень важная встреча, он с утра дождаться не мог...
Понятно, предупредить — сложно. Сбагрить — легко.
— Слушай, а ты почему тут?
Ни сколько не смущается.
— Да он там со стариком каким-то сорокалетним встречается, я по фэшену вообще не прохожу, а делать мне всё равно нечего.
Сползла на стул рядом.
— А салон?
— А что там делать каждый день? — Осматривает кухню. — А тут прикольно, олдскульно. Ой, там часы были, да?
Указала на стену.
— След остался такой... — Оценила взглядом заядлого критика. — прикольный. Можно сфоткать?
Понятно, они с Никитой говорят на одном "прикольном" диалекте. Ладно, мне не жалко локации для инстаграмчика.
Вздыхаю, наблюдая за тем, как быстро пустеет салат.
— Нин, а тебе сколько?
— Двадцать один.
Да ёшкин, Артём! Она университет-то хоть закончила? О чем он думает вообще...
— А он для тебя... не староват?
Девушка перестает жевать, замирая с ложкой в руке и обдавая презрительным прищуром.
— Ты из этих что ли!?
Отрицаю, боясь предположить из каких. Выдыхает.
— Да не, с ним...
Медлит, пока мысленно молюсь, чтобы там за этим многозначительным молчанием было хотя бы не "прикольно".
— Он удивительный, знаешь...
Её голубые глаза вдруг загораются огоньком воспоминаний, а лицо озаряет искренняя невинная улыбка... Она явно влюблена так сильно, что от единственного вопроса начинает смущаться.
Он удивительный? Да, я верю... Только уши бы ему оторвать!
Никита встаёт, довольно напевая себе под нос, убирает тарелку в раковину, кидает Нине:
— Посуда на тебе.
И скрывается за дверью... та кивает, продолжая улыбаться.
Я смотрю на эту девочку и не могу поверить... Интересно, как я выгляжу рядом с ней?
Наверное, в лучшем случае напоминаю очень старшую сестру, ну, или молодую мамашу.
Забавно, Артём даже спустя столько времени поражает своим вкусом.
— Он такой противоречивый! — И с её губ это звучит комплиментом, а с моих было бы обвинением.
Вздыхаю, убирая за ней посуду. Та тут же, и правда, встаёт и собирается все перемыть. А смысл отказывать гостье, верно?
Её телефон вдруг пищит от тысячи СМС-ок, и я даже отсюда понимаю причину её новой улыбки, пока разжигаю комфорку под чайником.
Это не мои туфли... Этой девочке они больше подходят.
— Ой, а есть чай зелёный?
— Да, там ещё торт с фисташками в холодильнике.
— Прико-о-ольно... — Тянет Нина, вытирая свой перформанс-маникюр.
И я почему-то уверена, что Артём в неё тоже влюблен. Хотя... Не моё дело, верно?
Только, Рашевский, почему даже спустя десять лет я должна сидеть и слушать твоих девушек? Где справедливость, эй?
Достаю тортик, окрикнув его сына. Разливаю им чай, слушая сотню новых вопросов о черепахах.
Нина все не вылазит из телефона, а я не вижу смысла оттуда её выдергивать.
— А что ты делаешь завтра вечером? — Вдруг спрашивает девушка, поднимая ко мне свои наращенные реснички.
— Ну...
Мальчик тут же подхватывает:
— Точно-точно, у нас же вечеринка! Приезжай к нам домой, ладно!?
Отстраняюсь, собираясь отказаться.
— Да и Тёмчик сам написал... — Показывает айфон. — Он вроде хочет с тобой о чем-то поговорить.
Или оставить меня с кем-то ещё? За ним станется.
Оба заискивающе улыбаются... А я зачем-то соглашаюсь, слыша, как дверной звонок тянет свою мелодию, три раза прервавшись.