Дикий. Охота на невесту (СИ)

— Еще одна выходка, и я отправлю тебя к Тайпанам. Где тебе очень повезет, если ты станешь шестнадцатой женой какого-нибудь малолетнего сопляка. Быть может, хотя бы они научат тебя вести себя с достоинством? — Досай прошипел свою угрозу и разжал пальцы. — Завтра же ты извинишься перед Кирой…
— Перед этой шлюхой? — возмутилась Некса.
— Перед гостьей в моем гнезде. И перед моей будущей женой.
Губы Нексы скривились. Но перспектива переехать к коричневым василискам, чтобы стать никем, ее совершенно не устраивала.
— Ты поняла меня? — уточнил Досай, прежде чем вернуться в зал к Кире.
С ней ему тоже предстоит разговор о недопустимости столь откровенных танцев для чужих самцов.
«Будто она понимает подобные нюансы». — Мужчина набрал в грудь побольше воздуха.
Никаких прав на девушку он еще не заявлял. А узнавая Киру все лучше, понимал, что никакого «заявления прав» дерзкая человечка не потерпит.
«Воспитывать и воспитывать». — Досай поджал губы, стараясь оценить, насколько готов вернуться к Кире.
Достаточно ли остыл его разум, чтобы не напугать девочку?
«Или к демону все это, будем считать, что Кира сильная, она справится? — Мужчина хмыкнул. — Хоть на цепь себя сажай…»
— Шер Ройэгр!
«Ни минуты покоя». — Досай поднял взгляд к потолку.
Некса поспешила прикрыть свою наготу и устремилась прочь, когда Миррай подбежал. Его запыхавшийся вид заставил василиска напрячься.
— Что с Кирой?
В гнезде есть только одно создание, с которым регулярно что-то случается.
«Ни на шаг отойти нельзя». — Змей выпрямился.
— Мне очень жаль…
— Что случилось? — Теперь Досай не на шутку занервничал.
— Я не знал, что ты еще не говорил с девушкой о ее родителях.
«Бездна меня раздери». — Василиск выругался.
— Где она? Досай тряхнул головой, не понимая, зачем спрашивает.
Прикрыть глаза, принюхаться, взять след. Чуть сложнее, чем обычно, потому что разбушевавшийся вихрь эмоций не давал сконцентрироваться.
«Если это все не из-за того, что Кира — пара, подумать страшно, что происходит с теми, кто находит своих истинных».
Досай взмыл по лестнице вверх, пренебрегая ступеньками — быстрее было цепляться вытянувшимися когтями за барельефы, отталкиваться от стен и перил, чтобы не терять времени. Змей внутри не только беспомощно бился, желая взять главенство для защиты своей самки, но и тихо ликовал.
Кира вернулась в покои Досая. Не убежала бездна знает в каком направлении, не попыталась спуститься в сады, где Досай обещал оставить ей место для уединения. Она выбрала спальню. Его спальню. Разве что радоваться подобному получилось недолго. В ноздри ударил запах трав и лечебных мазей, который заставил мужчину прибавить хода.
— Кира!..
Досай замолчал. Дверь в его комнату была распахнута, так что девушку он увидел до того, как она поняла, что больше не одна. Тем не менее на ее поведение присутствие хозяина спальни никак не повлияло. Кира продолжала скрупулезно уничтожать комнату.
Пол был усеян осколками кувшинов и склянок, которые хрустели под ногами, когда Досай вошел в помещение.
Мужчина аккуратно заглянул в свою ванную — оттуда и исходил едкий запах настоев. Кира разбила каждый сосуд. Каждый. Жирные мази плавились на полу, растекаясь маслянистыми лужами.
В спальне точно так же не уцелело ничего из того, что можно было разбить…
— Зайка, — настороженно позвал Досай, наблюдая, как человечка перерывает вещи в шкафу, выбрасывая одежду на подушки.
Это не простая истерика, когда Кире требовалось выпустить на волю чувства. Нет. Девушка что-то искала. Не знала, что именно, но искала — проверяла каждый карман, ощупывала каждую шелковую рубаху. Утирала слезы, кусала губы до крови и мысленно молилась: лишь бы найти розоватую жидкость, которая помогает перемещаться между мирами.
У Эллании был маленький хрустальный пузырек, и стоило его разбить, как они с Кирой переместились в мир магии. Значит, должен быть обратный портал. И, разбивая все, что хотя бы отдаленно могло походить на жидкость, Кира надеялась провалиться в волшебную воронку, чтобы очутиться дома.
 
— Кира. — Досай подступил ближе, собираясь остановить бессмысленные попытки.
— Пожалуйста. — Найдя маленький флакончик в углу серединной полки, девушка швырнула его под ноги, молясь, чтобы в этот раз сработало.
— Кира, посмотри на меня. — Мужчина мягко опустил руку на предплечье человечки. Но та отпрянула. И в следующую секунду кулаки гневно заколотили грудь мужчины.
— Ты! Ты обещал! — прокричала Кира. Спазм сковал связки, кашель начал разрывать горло. Но не больнее, чем то, что происходило с ее сердцем. — Ты… ты говорил…
— Тш-ш-ш. — Досай попробовал притянуть девушку к себе, чтобы обнять. Но она все равно продолжала отбиваться, тратя все силы на сопротивление.
— Ненавижу! — кричать становилось все труднее, Кира перешла на сиплое шипение. — Ненавижу! Вы все…
— Остановись. — Зная, что слова бесполезны, Досай все равно продолжал говорить. — Кира — не одна, кто страдал в эти минуты.
Боль самки, ее гневные проклятья резали по живому. Заставляли прочувствовать то, о существовании чего мужчина и не догадывался.
«Ненавижу». — Ненависть выжигала на сердце клеймо, заставляя ощущать на нёбе привкус перегоревшего мяса.
И приходилось ждать и терпеть, понимая, что Кире все равно хуже. Она билась в его объятиях, оставляла на коже мужчины мокрые соленые дорожки от своих слез, оглушала своим отчаянным плачем, полным безысходности. Пока не застыла в руках Досая, больше не в состоянии пошевелиться. Даже на то, чтобы и дальше кричать, сил не осталось. Кира сникла, слезы стекали по ее чуть опухшему лицу. А слов не осталось.
— Прости. — Досай крепче прижал к себе девушку, желая укрыть ее в своих объятиях от всего мира и того зла, что ее коснулось. — Я… Я не мог ничего сделать…
Кира не ответила.
— И не знал, как сказать тебе. И мне жаль, что ты узнала все… подобным образом.
Девушка вновь закопошилась, постаравшись отстраниться, но Досай не позволил. Когда остаешься один во всех мирах, ощутить близость родной души необходимо. Во всяком случае, василиск надеялся на это. И, если Кира в его руках лечила те раны на сердце, что только что оставила, Досай хотел верить, что и он помогает девушке.
Василиск не знал, сколько они так простояли. Он лишь начал слегка покачиваться, чтобы укачать обессилевшую человечку. Время и сон порой лучшие лекарства.
— Прости, — еще раз прошептал Досай, осторожно пригладив волосы девушки.
То ли она действительно заснула, то ли смиренно приняла его заботу — василиск не знал. Но Киру удалось аккуратно поднять на руки, чтобы отнести в кровать.
Покои хранителя не подходили, так что Досаю пришлось отнести свою человечку в ближайшую свободную комнату. Там мужчина медленно уложил Киру на матрас, укрыл одеялами, помня, какая девушка мерзлячка. Распахнул окно, впуская холодный ночной воздух. И устроился рядом со своей самкой, молясь богам, чтобы и к нему пришел спасительный сон, который заберет кошмары последних дней.
***
Тень стояла и наблюдала за спящей парой, склонив голову набок. Эмоции василиска и человеческой девчонки пропитали комнату и вызывали легкое недоумение.
«Как они могут так жить? И почему я не могу?»
Тень не шевелилась, не желая выдавать своего присутствия. В последнее время сидеть в поместье надоело. Еда, реки фруктового вина, женщины… Приелось всё. Глоток свежего воздуха — выбраться в змеиное гнездо и наблюдать.
Человечка оказалась забавной. За ней интересно следить. Единственное живое создание, которое до сих пор дышит после встречи с Тенью.
«Мой маленький эксперимент».
Она живет. Ее сердце бьется. Она смеется, несмотря ни на что. И даже в своем горе находит силы на борьбу.
«Не надо было убивать родителей».
Неприятное чувство вины кольнуло сердце. Опять же — впервые. У девочки есть змей, который вцепился в нее, словно больше ничего в этом мире не существует. Будто остальное и неважно вовсе.