Зеркала и галактики (СИ)

Остановившись в круге бледного света, я тихонько свистнул. Они вздрогнули, вскинулись; тот, что сидел спиной, обернулся. Против огня я не мог рассмотреть лица.
– Здравствуйте, – сказал я.
Несколько мгновений они вглядывались; черноволосые похожим движением прикрыли глаза от света костра. Я сделал пару шагов вперед.
Девушка с золотыми косами несмело улыбнулась.
– Вечер добрый. Подходите, садитесь, – широкоплечий парень радушно повел рукой, приглашая к огню.
И вдруг тот, чье лицо я не мог разглядеть, перекинул ноги через бревно и поднялся. Высокий, худощавый, с виду не шибко сильный.
– Техада, – ошеломленно вымолвил он. – Ей-богу, это Ленвар Техада.
Я узнал его голос. И проклял тот день, когда пустился догонять погибающую туристскую группу.
  
Глава 6
 
Я его ненавидел. Он стоял на свидетельском месте, положив руки на деревянный барьерчик, и в зале суда отчетливо звучали его слова:
– …правду, только правду и ничего, кроме правды.
Со своей скамьи, я видел его в профиль. Высокий, белокурый Элан Ибис держался прямо и внешне спокойно. Он был в черном, но на рукавах куртки золотом выткано название фирмы, товары которой он рекламировал: «Макрокосм». Вот такой у него траур – даже в суде без рекламы не обошлось. И я его ненавидел, поскольку знал, что он будет лгать.
Шел второй день процесса. Вчера мадам Шульц, мой адвокат, заявила отвод судье – на том основании, что он злобно настроен против ее подзащитного. Судью заменили, хотя женщину, увы, не нашли. В Травене женщин-судей не оказалось, а пригласить из другого города – этого мадам Шульц не добилась. Однако новый судья смотрел на меня с меньшим раздражением.
Прокурор начал задавать вопросы.
– Господин Ибис, взгляните на обвиняемого. Вам знаком этот человек?
– Да. – Элан не шелохнулся. – Мне говорили, как его зовут.
– Вы встречались с ним раньше?
– Да.
– Сколько раз?
– Один.
– Ваша честь, – обратилась к судье мадам Шульц, – разрешите задать вопрос свидетелю.
Судья машинально потер переносицу. Нос у него был крупный, вислый, как груша; но глаза ясные и взгляд здравомыслящего человека.
– Разрешаю.
– Господин Ибис, вы уверены, что встречались с Ленваром Техадой всего однажды?
Он посмотрел в нашу сторону. С серым худым лицом, с потерявшими блеск глазами, он не был похож на рекламного Элана, которого хорошо знали и на Первой, и на Второй Территории.
– Не уверен. Но не припомню, чтобы мне доводилось видеть его раньше… до того дня.
– С какой целью вы приехали в Травен? – продолжил допрос прокурор.
– Навестить родственников жены.
– Вы бывали в Травене раньше?
– Нет.
– Вы бывали прежде на Второй Территории?
– Нет.
– Приходилось ли бывать в Травене вашей жене?
– Да.
– Когда именно?
– В прошлом году. И раньше тоже.
– Известно ли вам что-нибудь о контактах вашей жены с обвиняемым?
– Ничего.
Пока что Элан говорил правду. Однако я читал его показания; самое главное в них было враньем.
– Имела ли ваша супруга возможность встречаться с Ленваром Техадой?
Элан повел плечами; на рукаве блеснула надпись «Макрокосм».
– Весь Травен мог с ним встречаться. Возможно, он был вхож в те же дома, которые посещала Кэтрин.
– Лен, – шепнула моя адвокатесса, – еще не поздно. Одумайтесь, и мы докажем…
– Нет, – отрезал я. – Врать не стану.
Мадам Шульц вздохнула. Она не верила, что прежде я знать не знал Кэтрин Ош. Желала доказать, будто ее подзащитный бросился на женщину в припадке ревности. Но я не убивал Кэтрин! А Элан своими показаниями закапывал меня в землю.
Он стоял, напряженно выпрямившись, вцепившись белыми пальцами в барьер. Неподвижный, точно вырезанный из черного дерева; золотистым пятном выделялась на фоне стены его белокурая голова. Я видел его профиль – и это было лицо очень несчастного человека.
– Мы с Кэтрин приехали в Горный парк к четырем часам дня, – рассказывал Элан. – Прошлись по горкам, посмотрели водопады. Зашли в кафе, посидели там… ну, может, с полчаса.
 
Он надолго замолк. Мне было видно, как у него подергивается горло.
– Продолжайте, – подбодрил прокурор. – Сколько времени вы провели в парке?
– Около полутора часов.
– Вы не заметили чего-нибудь подозрительного? Может быть, за вами кто-то следил?
– Нет. Меня узнавали, подходили, но… Ничего особенного.
– Люди обращали внимание по большей части на вас? Или на вашу супругу?
Элан сильно вздрогнул, серое лицо стало мертвым. Помню, я удивился, отчего он не сядет на стул, а продолжает стоять. Ведь того и гляди свалится. Хотя, если честно, мне было плевать, как он себя чувствует; с мрачной яростью я ждал, что он скажет.
– На Кэтрин многие смотрели. Она очень красивая… Была.
– Обвиняемый тоже уделил ей внимание?
– Да.
– Как это произошло?
– Мы стояли на площадке Третьей Лестницы – мы с Кэтрин. Оттуда хороший вид на парк и реку. Ленвар Техада поднялся на площадку после нас и затем прошел дальше.
– Как вам стало ясно, что он интересуется вашей женой?
– Он пересек площадку, поднялся на пару ступенек и оглянулся.
– Надолго задержал взгляд?
– Нет. Просто оглянулся – и все.
– Но вы это заметили. Что выделило его из общей массы гуляющих?
– Н-не знаю, – ответил Элан с легкой заминкой. – Я не берусь этого объяснить.
Тут прокурор стал вкапываться, а Элан стоял на своем. Скорее всего, он запомнил меня случайно. Но я вам скажу, почему оглянулся. Смотрел я вовсе не на Кэтрин, а на Элана. Что-то меня в нем задело, когда проходил мимо, удивило. Честно говоря, я его не узнал – увидел-то сперва с затылка – однако в нем было нечто странное. Он светился – так падало солнце, что от волос исходил золотистый свет. И вообще парень был какой-то чудной, хотелось к нему присмотреться. Я обернулся; Элан глядел прямо на меня и светился на солнце. А его жену я просто-напросто не заметил: рядом толпился народ, мельтешили поклонницы рекламного героя. Вот и все; однако Элан был неколебимо убежден, будто я пялил глаза на Кэтрин.
– Что было дальше? – продолжал спрашивать прокурор. – Вы поднялись по лестнице на самый верх?
– Да. – Элан шатнулся.
Я думал, он упадет. Судья предложил ему сесть, но он не услышал.
– Наверху вы снова встретились с обвиняемым?
– Да.
– Расскажите суду, как это произошло.
– Ваша честь, свидетелю плохо, – подала голос мадам Шульц. – Я предлагаю объявить перерыв в заседании.
Элан встрепенулся.
– Не надо. Я расскажу… Ваша честь, позвольте, я расскажу, – просил он с такой настойчивостью, словно боялся, что в другой раз не хватит духу солгать.
– Разрешаю, – уступил судья. – Сядьте же, господин Ибис.
И опять-таки он остался стоять, только оперся о барьер.
– Мы поднялись и повернули налево. Хотели посмотреть Бронзовую беседку; у Кэтрин это любимое место. Прошли по аллее, а потом Кэт предложила сократить путь. И свернула на тропу, которая уходила вниз по склону.
– Ей никто не подсказал дорогу?
– Нет. Она хорошо знает Горный парк.
– Вы шли по тропе друг за другом?
– Рядом. По сторонам высокие кусты, но хватает места для двоих.
– Вы держали жену под руку?
– Мы шли обнявшись.
– Понятно. Продолжайте.
– Потом я увидел, что навстречу подымается человек. Тот самый, который оглянулся на лестнице.
– Вам не показалось странным его появление?
– Нет.
– Вы не почувствовали опасность?
– Нет. Он посторонился, прижался к кустам. Но все равно нам было не разойтись, я отпустил Кэтрин и прошел вперед.
– Вы миновали обвиняемого?
– Да.
– Он смотрел на вас?
– Он смотрел на Кэтрин, и у него были большие глаза.
– Что вы хотите сказать? Он смотрел расширенными глазами? Напряженно, испуганно?
– Нет. Он глядел на нее снизу вверх. От этого у людей делаются большие глаза.