Зеркала и галактики (СИ)
Впереди завиднелся тусклый вечерний свет. У Дэсса похолодело в груди. А ну как прямо сейчас долбанет? «Великий Ханимун, накажи меня, если в чем виноват; не погуби Мстислава!»
То ли Великий внял молитве, то ли СерИвы затеяли переселяться без божественной воли – как бы то ни было, Мстислав благополучно выкарабкался из лаза наружу. Следом высунулся Дэсс, огляделся.
В Долине уже сгустились синеватые сумерки. Ее следовало бы назвать ущельем – такая она была узкая, с трех сторон замкнутая почти отвесными склонами. Эти мрачные стены вздымались к лиловому небу, тут и там в них виднелись черные норы – промытые водой ходы. Поверху, освещенные вечерним солнцем, стояли удивительные скульптуры – высеченные ветрами фигуры сказочных животных. С четвертой стороны из Долины открывался выход – там желтело плато с захороненной неизвестной штуковиной.
Внизу, прямо под Дэссом, был не слишком высокий, но очень крутой скат; Мстислав стоял рядом, на выщербленном карнизе. Лучемет висел в чехле на поясе, а в руке был робот-разведчик с растопыренными лапками и погасшими «глазами» на спине.
– Брось! – вскрикнул княжич в суеверном ужасе. – Нельзя держать смерть в руках!
Мстислав разжал пальцы, и разведчик покатился вниз. Ударился оземь, подпрыгнул и затих, топорща лапки.
– И бросать ничего нельзя, – спохватившись, виновато заметил Дэсс. Сам же надоумил! Счастье, что уродец не угодил Смерти на голову.
Прижавшись к каменной стене, Мстислав глядел вбок – в сумрачный и самый опасный конец Долины. За его телом княжич не мог разглядеть, что там такое.
– Что ты увидел?
Мстислав отступил на пару шагов по карнизу, и Дэсс зашипел сквозь зубы. Крупный белый крылан, горный падальщик, топтался возле стены. Сложив свои широкие крылья, он деловито подергивал пятнистым, будто забрызганным грязью хвостом – и клевал труп СерИва.
Глава 9
Падальщик приступил к трапезе недавно: успел расклевать только горло. Светлая шерсть на груди и животе СерИва осталась нетронута; лица не было видно – на нем топтался крылан. Дэсс буквально слышал, как сильный клюв разрывает ткани, как прожорливая тварь глотает кусок за куском. Голова падальщика ходила вверх-вниз, снежно-белые перья над зобом подымались и опадали.
– Вот еще один искатель Руби, – пробормотал Мстислав и протянул Дэссу руку: – Вылезай.
Опираясь на его ладонь, княжич выкарабкался и стал на карнизе. В прошлый раз места ему вполне хватало; сегодня ступни едва поместились. Вжимаясь спиной в камень и мелко переступая, Дэсс и Мстислав боком двинулись по уступу – к безопасному краю Долины, к игравшему на желтом плато солнцу. Там, где карниз обрывался, пришлось спрыгнуть. К счастью, было уже невысоко.
– С прибытием нас. – Мстислав настороженно оглядел землю: песок, мелкий щебень, камни покрупнее, убогие пучки полумертвой травы. – Ты уверен, что здесь нет подлянки?
– Я уже говорил: Смерть в другой стороне. – Дэсс обернулся к пировавшему крылану. Очки позволяли различить каждое его перышко, каждое пятно на хвосте. – Почему силовая защита его пропустила?
– Это всего-навсего птица. Датчики реагируют на что-нибудь более крупное – на глайдер, человека, СерИва.
– Я убью его.
Мстислав сжал запястье княжича, предостерегая от глупостей.
– Как убьешь?
– Магией. Или нет… Ну, хоть прогоню.
– Не связывайся. Самим бы ноги унести. Пойдем; куда нам?
Дэсс послушался. Мертвому СерИву уже не помочь, а белый крылан на то и падальщик, чтобы подчищать в горах за другими. О Ханимун, что же ты не уберег одного из своих детей? Куда же ты смотрел, Великий?
Княжич поймал себя на неподобающих упреках и мысленно извинился перед богом.
Они зашагали вдоль изъеденной дождевыми потоками стены; Дэсс шел первым, телохранитель ступал след в след. Княжич не пустил его вперед:
– Если Смерть тут появилась, я ее узнаю издали. А ты сперва наступишь и только затем узнаешь.
– Как она выглядит?
– Покажу, если наткнемся, – уклончиво сказал Дэсс. Он ведь своими глазами не видел, лишь читал в легендах, какая она – Черная Смерть.
Хвала Великому, не наткнулись.
Мягкий вечерний свет вливался в Долину с плато, и с этого края она выглядела менее угрюмой. Здесь и травы росло больше, и даже сумели прижиться крохотные белые цветочки.
– Вот, – княжич остановился возле промытого дождями колодца. – И вон еще, – он указал на дыру в земле подальше от стены; именно там он в прошлый раз добыл отвергнутый Соной камень. – Где-то была третья… – Он огляделся. – Ага! Вон, видишь? Длинный разлом. Когда хлещут осенние ливни, потоки мчатся через всю Долину. Они могут подхватить Руби на том конце, где Смерть, и принести сюда. Вода уходит в колодцы и просачивается вглубь, а Руби оседают. Я про это читал в одной нудной легенде. Такая скучища, что ее, наверное, больше никто не сумел одолеть.
Мстислав стал на карачки и заглянул в колодец.
– Хм. Похоже, не ты один читал ту занудь.
Дэсс по его примеру тоже опустился на четвереньки и глянул в провал.
Очки позволили увидеть то, чего он не рассмотрел в прошлый раз. Глубокий, сужающийся книзу колодец имел два яруса с подобием колонн – более твердая уцелевшая порода четко выделялась среди черных промоин. В самом низу кучкой лежали отполированные водой кости СерИва: видны были треугольный череп, ребра, рука. Вторая рука висела отдельно, намного выше – кисть застряла среди камней, да там и осталась. Дэсс передернулся, вообразив себя на месте погибшего.
– Бедняга висел, пока не умер…
– Или пока у живого рука не оторвалась, – добавил Мстислав, осматривая внутренность колодца. Затем он лег и перевесился через край, так что Дэсс в испуге схватил его за ноги. – Ну-ка, что тут у нас? Не видать твоих Руби; а лезть в самый низ не тянет. – Телохранитель поднялся. – Ладно, поглядим номер два.
Снова пошли: княжич впереди, Мстислав следом. Вторая дыра была довольно далеко от стены ущелья – полсотни шагов, не меньше. На середине пути земля под Дэссом хрустнула и подалась. Мстислав дернул княжича на себя, и тут они провалились вдвоем – к счастью, всего лишь до колен. Оба опрокинулись набок и быстро отползли назад.
– Чуяло мое сердце, что подлянки не миновать. – Мстислав оглядел свежий пролом. – Да там все размыто! Одна корка осталась, ее трава держит.
Дэсс озадаченно уставился на пошедшую трещинами землю.
– А в прошлый раз меня спокойно выдержала. – Княжич спохватился, что тогда он был намного легче, и пошутил: – Это все из-за тяжелого намордника.
– Очки сильно давят, – поддержал его Мстислав. Приподнявшись, он вслушался, не хрустит ли ненадежная опора. – Вот что: отправлюсь-ка я один. Не возражать! В тебе весу больше на полкило: как пить дать ухнешься.
– А ты таскаешь лучемет. Тяжеленный.
Телохранитель повернул к Дэссу лицо, скрытое за страховидными очками и намордником.
– Дорогой мой, запомни: мне в сто раз проще влезть в дерьмо самому, чем переживать за тебя.
Насколько княжич понимал, обращение «дорогой мой» означало у Мстислава раздражение, поэтому он не стал пререкаться.
Дэсс поднялся на ноги, изучая оставшееся расстояние до колодца. Трещины змеились повсюду, исчезая лишь под пятачками травы. Кое-где земля просела – особенно там, где лежали камни покрупнее. Приметных бугорков – светло-коричневых, с темными точками – в которых таилась Смерть, он не увидел, да и не место им здесь: Смерть не любит солнца, а в ясный полдень оно сюда так и льется.
Княжич оторвал взгляд от частой сетки трещин.
– Слав, ты не доберешься. Под коркой может оказаться кэт знает что: огромные пустоты, подземные озера… Не выкарабкаешься. Даже веревки нет, чтоб я тебя вытащил.
– Веревкой не запаслись, – признал Мстислав. – Ну что ж… – Он вынул из чехла лучемет и примерился, целясь в растрескавшуюся землю.
– Ты спятил! – княжич вцепился в короткий ствол, дернул вверх. Точнее, хотел дернуть, но лучемет в руках Мстислава не шелохнулся, словно и телохранитель, и его оружие были высечены из камня.