Время Имен (СИ)

— Мне надоело! — рявкнула она прежде, чем броситься на Охотника.
С горячностью лихорадочного желания тела переплелись в древнем как мир искусстве. Незамеченной пропала одежда: ткань мешала огню под ищущими руками… Николай выдохнул:
— Только не подорви нас.
— Заткнись.
Биение пульса нарастало, убыстрялся ритм… Женщина теряла контроль. Гигантской неприятностью станет вместо оргазма сотней клочков повиснуть на ближних деревьях. Она боролась, сопротивлялась крохотным участком сознания…
Понимая, что возврата нет, швырнула гранату за пределы палатки. На счастье, в момент броска, рука пребывала под открытым небом; черным отблеском взрывчатка рассекла воздух и скрылась в траве.
Алый, с ослепительно-белыми прожилками, шар взрыва сотряс долину. Контрастным рисунком выхватил из темноты молчаливые деревья, кустарник. Насквозь пробил светом палаточный купол и украсил ткань фантастическим образом переплетенных тел. Многократным эхом прокатился грохот.
— Пробрало. — Николай сглотнул. Коснулся пальцем разреза, проделанного осколком, — нового окна в залитый серебром мир.
— Мы воины, — прохрипела Талла.
— Жаль, не захватил базуку. Разнесли бы округу к хренам.
— Смешно. — Амазонка завернулась в одеяло.
— Согласен. — Николай отвернулся. Уже засыпая, добавил: — Ты великолепна.
Талла чуть улыбнулась.
День сменялся днем, ночь — ночью, а страсть не убывала. Охотник перестал гадать о мотивах спутницы. Талла… приемлема. Хорошее слово, просто отличное. О чувствах, которые закончились, ориентировочно, в юрском периоде, речи не шло. Женщина устраивала мужчину, мужчина — женщину.
Успокоенный сим кратким анализом Николай обратил взор к палаточному своду, на котором трепетало замысловатое переплетение теней. Ветки деревьев рисовали неизвестный шедевр…
— Дар, — раздался тихий шепот. Дыхание Таллы прервалось, она напряглась… — Ты волен не слушать… — Голос женщины дрогнул. — Я выросла в мире без света. Когда мне исполнилось пять… действительно пять… в скалистых наносах я нашла кофка — ящерицу, детеныша. Он не убежал — вот в чем дело. Понимаешь?
Кофки уродливы, как грех… Но я приходила к наносам, садилась в метре и просто смотрела… Представляешь, вокруг фонтаны расплавленного огня, скалы, а мы сидим… Он слушал мои мечты… По истечении года я рассказала о кофке Огненному Мастеру, на празднике перед первым испытанием. Он отдал приказ… Я колебалась слишком долго — секунду или около, потом раздавила кофка. Он не убегал, понимаешь? — Талла умолкла. — Скажи, что не спишь?!
Она привстала.
Димп нахмурился. Правила изменились.
Утро застало в трудах — он паковал походную экипировку с целеустремленностью автомата. Талла не успела моргнуть, как ее бесцеремонно выставили из палатки.
— Ты куда? — Она встряхнулась, разгоняя паутину сна.
— На разминку. — С грузом наперевес, оставляя позади растерянную леди, он направился к катеру. Расступились травяные соцветия, облачко мошек вспорхнуло над стеблями…
— Подожди, — неуверенная просьба.
— Начни сначала, я больше не трону.
Достигнув бетонки, Охотник повернулся. Она стояла в трех метрах, на ведущей к полю насыпи и с тоской обозревала собственное поместье — от ската крыши до окон, от окон к арке входа и наоборот. Что-то изменилось, точно внутренний стержень, помогавший ей бороться, дал трещину, надломился. Черная Лиса осталась у пруда, на утоптанном пятачке берега…
— Смотреть больно, — процедил Николай. Психологическая оплеуха станет последним даром леди. — Верни себя, и тогда поговорим.
— Тварь!
Он пожал плечами и нырнул во флагман. Пора исчезнуть из домена Таллы и погрузиться в приятное одиночество.
С пушечной интенсивностью хлопнула дверь. Застыв на пороге холла, Талла от переизбытка эмоций стиснула дверную ручку. Глухим треском тишину разорвал ломаемый пластик … Ни мгновения слабости, до боли в ладони — Талла вздрогнула при звуке лопнувшего фиксатора. Встряхнулась: крепкий ублюдок ей попался — чересчур крепкий.
Антрацитовые просторы космоса охладили Николая. Уже спокойнее он обдумал ситуацию. Где, кого и за что? А есть ли разница?
 
Он вырвался.
И спустя четырнадцать дней попал.
***
Глазной объектив «курьера» взорвался снопом искр, что накрыли пульт управления размашистой дугой. Бес не выдержал планомерного контакта с ферропластиковым покрытием аппаратуры. Сдался на четвертой минуте, первой вспышкой замыкания вознаградив усилия димпа, который с завидным постоянством бил андроида головой о стенд.
Белесый веер на миг выхватил из полумрака многообразие сенсорных рядов.
Конечности андроида дернулись под аккомпанемент затухавшего гудения. Охотник перевел взгляд на стену мониторов. Изучил картинку с логотипом канала новостей «Для Всех и Для Каждого». Студия специализировалась на мерзостях, способных шокировать галактику — с очень неплохим рейтингом. Очередной вехой стала запущенная в эфир байка о том, что Дар Кор Рон лишь фикция, придуманная УКОБом для увеличения бюджета. С доказательствами.
Спустя день Охотник навестил офис студии — эпицентр биения пульса «всех и каждого», обжившего небольшое спутниковое кольцо на орбите захудалой планеты. Доступными контраргументами вывел из строя мобильные системы безопасности, разогнал персонал и теперь в гордом одиночестве добивал последнего автоматического охра. Идиллия.
Уцелевший зрачок андроида с натугой выдал серию багровых пульсаций; электронный пульс замедлялся, как замедлялись и скребущие движения автомата. Димп к тому времени полностью сосредоточился на визор-стене, чьи мониторы переключились на внешние панорамные камеры спутника.
Три патрульных крейсера, вынырнув из бездны гиперпространства, тусклыми бронированными линиями застыли на орбите. Проигнорировали визуально наблюдаемый разгром офиса студии и линию катеров, приткнувшихся у доков. Дальше хуже — потратили секунду на корректировку курса и вновь исчезли за жемчужным ореолом марш-броска.
— И куда вы? — Охотник разжал пальцы; «бес» сполз на пол. Ломанной куклой упокоился подле пульта, разразился чередой вибраций и замер. Подчиняясь неведомой схеме, кибер-нога принялась ритмично подергиваться, ударяясь о корпус соседнего прибора. Это нервировало…
Охотник сапогом притиснул конечность к напольным плитам. Пробежал пальцами по клавиатуре, готовя технику для подключения к общественным информационным каналам. Время объять эфир.
— Чего… — Он усвоил фразы, хаотично бросаемые динамиками. И не поверил.
ЦУКОБ подвергся нападению. Противник в количестве одной боевой единицы получил доступ к гражданским зонам, блокировал локальную автоматику и захватил 37 человек. В ответ на попытку провести переговоры недвусмысленно послал Управление в жопу. И сделал это голосом Таллы.
— Дура! — рявкнул Николай, обращаясь к лихорадочным метаниям экранного визор-ряда. — Хетч! Дура!! Хетч!!
Кулак с хрустом загнал плоскость монитора в электронное нутро.
Освобожденная нога андроида возобновила механические пинки.
  
Глава 15
 
Столпотворение — термин наиболее точно отражал число флотилий, прибывших к ЦУКОБу. Космос в пределах досягаемости такт-экрана кипел от сигналов. Точно все разом сошли с ума, что неудивительно, принимая во внимание специфику проблемы. Большинство участников событий, в попытке описать случившееся, обращались за эпитетами к атавистической области лексики — фонтанировали матом. Репортеры одобряли.
Визор-ряд транслировался десятком каналов. Громады линкоров, сиявшие иллюминацией и отсветами бортовых огней вспомогательных судов, по одну сторону барьера, гражданские суда, огрызавшиеся рулевыми энерговыхлопами, по другую, а между ними, буферным слоем, крейсерские ряды и десантные катера, что роились над ангарными створами кораблей носителей — выписывали замысловатые кривые, молниями бросались навстречу нарушителям у линии оцепления. В сопровождении хора радиоголосов, визор-трансляций и кодированных передач.