Мастер ядов (СИ)

— Говоришь, сирота и не помнишь родителей? — будто рассуждая вслух, погладил подбородок заклинатель. — Я дам тебе шанс, — рассматривая грязного паренька, решил мастер Рэн, — но для начала тебя нужно помыть, — он брезгливо скривил губы. — Следуй за мной, но не слишком близко.
Артур от неожиданности не сразу сообразил, что ему сказали, а потом припустил за удаляющейся фигурой в белых, даже больше в серебро, с черной отделкой одеждах.
Глава 20
В дверях, опираясь о косяк двери, стоял высокий мужчина в дорогих одеждах. Он с непониманием и лёгким раздражением рассматривал светловолосого парня, что лежал без сознания и кривился то ли от неприятного сна, то ли от боли. Вот только…
— Что с ним? — не удержался он от вопроса.
Габи подняла глаза на Хельма и пожала плечами.
— Не знаю, но это точно не нападение, — и без того тихий голос девушки будто стал совсем безжизненным, мужчине пришлось напрячь свой слух, чтобы разобрать сказанное.
— Уверена? — нахмурился глава школы. — Тогда что могло случиться?
— Физических травм нет, — в который раз перебирая в уме варианты, стала перечислять Габи, — да и шла я первой, а ещё… — она замолчала, обдумывая то что видела, — нет, на ментальный удар это тоже не похоже.
— Владыка Кин ждёт нас, — напомнил о цели визита Хельм.
Он понимал что Габи совершенно нет дела, ждут её или нет. Она выполняла его поручения из-за их дружеских отношений и благодарности за помощь, которую Хельм ей когда-то оказал. Ну и, наверное, ещё потому, что он не боится и не презирает девушку, видя в ней прекрасного человека не сломленного тяжестью своего обучения.
— Хорошо, — она осмотрела комнату и вышла, прикрывая двери.
— Натан, — позвала девушка второго ученика, и тот тут же выглянул из соседней двери, будто стоял и подслушивал.
Хотя так оно и было.
— Присмотри за Артуром, за последние сутки у него случилось много потрясений, — она чуть запнулась, думая что утреннее хорошее настроение парня было чересчур наигранным, на душу легло чувство сожаления, — не будите его, но следите за состоянием…
— Я понял, учитель, — в голосе парня слышалась решимость и желание сделать всё возможное для защиты друга, — если что-то случится, я сообщу.
Габриэла внимательно осмотрела ученика. От её глаз не укрылось и то, что он подслушивал их разговор, и немного лихорадочный взгляд, а так же дёрганые движения. Жёлтые, больше в золото, глаза парня выдавали сильную тревогу и панику. Девушке не понравилось то, что она видела, но понять мысли ученика не получилось. Откинув сомнения, она последовала за главой школы Парящего журавля. Верить в то, что Натан мог навредить другу не получалось. Не было у Натана причин, даже если они поругались накануне, так быстро придумать месть… Ещё раз прокрутив в голове все “за” и “против”, откинула эти мысли, решив, что парень просто сильно волнуется за друга.
Если бы она могла так же просто откинуть свои мысли и сожаления, но увы. Конечно, Габриэла винила себя. Она могла решить все вопросы, не прибегая к показной порке. Встретиться с хозяйкой раба в любом другом условленном месте. Выкупить мальчишку так, что он и не узнал бы об этом. Но сделанного не вернуть, и вот её ученик лежит без сознания непонятно по какой причине, но Габи думала, что это из-за душевной раны нанесённой ей хрупкому и наивному мальчишке. Она не могла сказать Хельму, что все меридианы парня стабильны, а сила окутывает его плотным коконом. Его состояние не связано с нападением или отравлением, это внутренняя проблема психики.
Она корила себя всю дорогу, пока они шли по песчаным дорожкам. Школа Белого тигра сильно отличалась от уже привычной для девушки крепости журавля. Отличия были не только в планировке и самих зданиях, но в методе обучения. В пику Хельму, девушка не принимала их методов и не находила нужным это скрывать. Впрочем, она никогда не была первой, кто затевал споры. Габи не считала себя вправе кого-либо поучать. Но если задевали её, она давала отпор, не чувствуя себя обязанной сдерживаться перед этими лицемерами.
 
В павильоне старейшин их уже ждали. Кроме владыки Барнс тут находилось несколько мастеров школы знакомых девушке по прошлым встречам и представители других учебных кланов. Габи узнала сидящего у низкого столика Ерроу Рейна и приветствуя кивнула ему. Мужчина ответил ей кривой улыбкой и таким же кивком.
— Как ваш ученик? — вежливо, но без тени заинтересованности спросил глава школы Кин Барнс.
— Не переживайте, — садясь на указанное ей место, ответила Габи, — дети гораздо сильнее чем может показаться, вам ли это не знать?
Она смотрела прямо в холодные, чуть грязноватые и оттого, скорее, болотного, чем зелёного цвета, глаза. Мужчина ухмыльнулся на её заявление, но развивать тему не стал.
— И то верно, — смотря в блеклые глаза мастера ядов, он в который раз жалел, что тогда не понял в её безжизненном голосе сарказма.
Он бы многое отдал за то, чтобы переиграть тот день и тот разговор. Мастер ядов, хоть и не входила в десятку сильнейших заклинателей, была яркой фигурой в мире небожителей. Если бы он смог тогда перетянуть её на свою сторону, в свою школу… Но время неумолимо, теперь остаётся только кусать себе локти и пытаться наладить более дружеские отношения. Быть врагом Мастера Ядов владыка тоже не хотел, чревато знаете ли. Опять же для здоровья опасно. Еще эта неприятность с учеником… Он был гибким и именно эта черта сделала его владыкой, а не силы.
— Тогда вернёмся к более важным вопросам, — предложил глава школы, пока прислуживающий ученик наливал чай всем присутствующим.
Дождавшись, когда тот покинет помещение, продолжил:
— Вы уверены в осквернении храмов? Получилось ли подтвердить информацию, переданную нам владыкой Бакменом? — он кивнул в сторону Хельма, будто обозначая для остальных о ком идёт речь.
Габриэла не торопилась с ответом и спокойно пригубила предложенный чай, неосознанно отмечая травы, что входили в этот сбор и отставляя чашку чуть в сторону. Напиток получался вкусным, но не особо полезным, точнее сказать несбалансированным по дозировке трав и ягод, а вот кора дерева яшень тут была совсем лишней, хотя и давала красивый цвет и терпкую приятную на вкус горчинку.
***
Ар был на седьмом небе от счастья. Он попал в школу, его мечта стала реальностью. Несмотря на то, что он пережил после побега, на попытку его выгнать и отношения учеников, он прошёл испытания и сейчас уплетал уже вторую чашку мясной лапши. Он успел отмыться и переодеться в выданную новенькую форму ученика. Он был так счастлив, что не обращал внимания на окружающих. Не видел злые, ненавистные, глумливые, затравленные и обеспокоенные взгляды других учеников. Перед его глазами всё сверкало и искрилось, будто весь мир был усыпан яркими гранёными камушками, что мерцают от любого лучика света.
Воспоминания того дня были такими яркими, что слепили глаза, и переживая тот день повторно сердце мальчишки билось, как сумасшедшее, а на губах играла лёгкая улыбка. На которую в реальном времени смотрел Натан и пытался понять что же происходит с его другом. Волнение и непонимание заставляли парня всматриваться в лицо лежащего, и в данный момент улыбающегося, друга. Но Артур не знал этого, погружаясь в пучины своей памяти всё глубже и глубже.
Его поселили с остальными первогодками. И если в первые дни Ар был безмерно этому рад, то по мере обучения, если так можно назвать прислуживание более старшим соученикам, он начал понимать в каком положении оказался. Внешность, которой он так гордился, играла против него. Казалось, ему достаётся самая мерзкая работа. Первогодок использовали, как рабочую силу, не считая их за людей. Унижения, побои и, в его случае, настоящая травля изо дня в день становилась невыносимой.
Мастера, магистры и иже с ними закрывали глаза на самоуправство учеников. Возникало ощущение, что они непросто не замечают, а поощряют такие отношения. Более того, с момента его поступления прошло уже почти полгода, а их толком и не обучали. Непосильный физический труд и постоянные издевательства, вот и всё обучение. Артур похудел за это время, светлые пушистые волосы превратились в неровно обрезанную солому. Руки были стёрты от постоянных стирок и драк. Он уже не раз думал, что совершил ошибку, но стойко отбрасывал эти мысли, надеясь что его жизнь изменится. И она изменилась совершенно внезапно, когда он уже и забыл, что его жизнь может стать ещё хуже.