Пленительная страсть

— Смогу, — кивнул мальчик, скорбно поджав губы.
Через несколько минут Ригана надежно привязали к опорам кровати. Калеб навалился мужчине на грудь, прижимая его сильные мускулистые плечи к матрацу. Сирена быстро развязала промокший бинт, и у нее перехватило дыхание при виде глубокой раны.
— Братишка, неужели моя рука тоже была такой страшной? Быстро взгляни!
Мальчик ахнул, когда увидел кровавую, гноящуюся рану.
— Возможно, твоя рана была не меньше, но мы не запустили ее до такой степени. Что за болваны служат у Ригана на корабле?! Неужели среди матросов не нашлось никого, кто знал бы, как ему помочь до прибытия в порт?
Сирена полностью разделяла гнев Калеба.
Осознавая важность и сложность того, что ей предстояло сделать, она собрала всю свою волю, все силы и вытащила острый нож из сундучка с лекарствами, затем зажгла свечу и прокалила над пламенем лезвие. Не колеблясь, быстрым движением она рассекла рану вдоль всей длины, и кровь пополам с гноем брызнула из надреза.
Калеб всем телом навалился на Ригана, стараясь удержать его: бедный больной рычал, ругался и проклинал чудовище, пожирающее его руку. В бреду он вообразил, что на него напали акулы. Мальчик догадался об этом по бессвязному бормотанию голландца и представил, как этот сильный мужчина с бронзовым могучим телом ругается, проклинает и сражается с самыми страшными врагами всех матросов — кровожадными акулами.
— Нужно выдавить весь гной. Держи его, Калеб: он сейчас будет вырываться как сумасшедший.
Набрав в грудь побольше воздуха, Сирена свела края раны вместе. Риган вскрикнул, пытаясь оттолкнуть женщину. Но она, не обращая на это никакого внимания, промокнула свежую кровь, которая теперь была уже без желто-зеленого гноя, посыпала рану порошком, а затем забинтовала руку.
Брат с сестрою были настолько поглощены укрощением больного, что не заметили, как в комнату вошла фрау Хольц. На мгновение остолбенев от представшей перед нею страшной картины, она быстро пришла в себя, оттолкнула Сирену от Ригана и ударила ее по лицу.
— Ведьма! — яростно вскричала экономка. — Что ты делаешь с господином?!
Она грубо столкнула Калеба с груди хозяина.
Не имея времени на объяснения, Сирена схватила фрау Хольц за руку, отшвырнула старую женщину к противоположной стене и, тяжело дыша от возмущения, воскликнула:
— Вы с ума сошли?! Я помогаю мужу выжить! Почему вы так себя ведете?!
— Я видела, что вы делали. Ведьма! Что вы со своим братом вытворяли?! Хозяин как мертвый! Я обо всем расскажу доктору.
— Если бы я следовала указаниям вашего глупого доктора, то к утру стала бы вдовой! А теперь убирайтесь отсюда и не возвращайтесь!
Полная собственного достоинства, экономка передернула плечами.
— Вы пожалеете об этом! — угрожающе прошипела она.
— Может быть, — сказала Сирена. — Но мой приказ остается в силе. Убирайтесь и не возвращайтесь!
Фрау Хольц, уходя, громко хлопнула дверью.
Калеб облегченно вздохнул.
— Должно быть, ей показалось, что здесь происходит шабаш ведьм, а Ригана мы приносим в жертву дьяволу. Я понимаю ее. Что еще можно было подумать, увидев меня сидящим на его груди, а тебя склоненной над его рукой?! К тому же у тебя все руки в крови.
Сирена невольно улыбнулась, представив себе, как нелепо они выглядели.
 —Пожалуй, ты прав Калеб. И тем не менее эта особа слишком много на себя берет!
Щека у Сирены горела, и чувствовалось, что на ней остался отпечаток пальцев фрау Хольц.
Брат с сестрой решили по очереди дежурить у постели Ригана. Первой осталась Сирена, а Калеб заснул на стеганном одеяле в углу комнаты.
Жена сидела рядом с мужем, держа его руку в своей.
Время от времени больной стонал и метался по постели. Сирена успокаивала его тихим, ласковым голосом, и Риган затихал. В какой-то момент его загорелая рука нашла ее руку и попыталась сжать, но это движение вызвало в нем потерю последних сил. Он застонал от боли, и лицо его потемнело. Глаза Сирены наполнились состраданием при виде мучений мужчины. Она снова сменила повязку. Что-то было не так: признаки загноения стали еще сильнее. Испугавшись, она придвинула лампу, стараясь получше рассмотреть рану. Боже милостивый!
 
Ноги у нее задрожали. Она быстро разбудила Калеба.
— Быстрее! Иди посмотри на рану!
Мальчик, дрожа от страха, взглянул на Сирену.
— Запри двери и иди сюда! — она быстро объяснила Калебу, что он должен будет делать. — Сейчас тебе потребуются все твои силы, братишка. Ты должен быть сильным. Нужно, чтобы Риган не шевелил рукой. Я должна сделать это! — сказала она, стараясь не заплакать. — Это единственный шанс, иначе мой муж потеряет руку.
Стараясь сохранять решительность, она быстро достала нож и прокалила длинное плоское лезвие над пламенем свечи. Риган сопротивлялся и извивался под Калебом, пытаясь избавиться от адской боли, пронзавшей его руку, но мальчик сидел на груди больного, изо всех сил прижимая к постели его могучие плечи.
— Все, братишка, я закончила. Смени ему полотенце на лбу, пока я буду перевязывать руку. Думаю, ты можешь теперь отвязать его.
— Теперь ему станет лучше?
— Это только Богу известно. Мы ничего больше не можем сделать. Нам остается только ждать. Иди и ложись спать.
Риган лежал не шевелясь, дыхание его было неровным. Сирена держала его за руку и подремывала. Перед рассветом она заснула.
Ван дер Рис открыл глаза и посмотрел на женщину, сидевшую в кресле рядом с его постелью. Он устало закрыл глаза. Руку ломило от боли. Что это с ним случилось? Где он? Все плыло перед глазами... Он попытался окинуть взглядом комнату. Ему нужна была помощь. Взгляд его остановился на спящей женщине: волосы ее были распущены — Морская Сирена? Поможет ли она ему? Только он открыл рот, чтобы окликнуть ее, как она тут же проснулась и склонилась над ним. Она говорила что-то приятное, что-то ласковое, но он не мог разобрать слов. Однако, несмотря на это, сказанное ею каким-то непонятным образом обволакивало его, притупляя боль, нежные руки гладили его лицо, а прохладные губы касались его лба, щек и губ. Он, не отрываясь, смотрел в глубокие зеленые озера ее глаз. Почему Морская Сирена плачет над ним? Ему надо спросить, что случилось. Задыхаясь, он открыл рот, но те же прохладные губы не дали ему ничего сказать. Голова Ригана закружилась, когда он вспомнил недавние события.
— Прости меня, прости меня, — тихо повторяла Сирена. — Я совсем не хотела этого. Лучше бы ты убил меня! — долго сдерживаемые слезы потекли свободным потоком.
— Ты победила меня, Морская Сирена, — голос Ригана был слабый и хриплый, и к тому же у него ужасно кружилась голова.
— Ш-ш-ш... — Сирена приложила палец к его губам. — Тебе лучше помолчать. Ты должен отдыхать и восстанавливать силы.
Риган заснул и видел во сне, как на палубе черного корабля он обнимает Морскую Сирену.
* * *
— Нужно снова сменить повязку. Мне страшно, братишка. Скоро придет доктор, и у нас могут возникнуть проблемы.
Сначала она хотела сорвать повязку одним быстрым движением, но внутренний голос подсказал, что лучше сделать это медленно и осторожно.
— Посмотри, братишка, — возбужденно прошептала она, — начала образовываться корочка.
Калеб облегченно вздохнул, увидев, что рана стала понемногу затягиваться. Сирена тоже радостно прикрыла глаза.
— А как лихорадка? — с беспокойством спросил Калеб.
— Тут мы ничего поделать не можем. Она пройдет сама по себе. Будем продолжать делать компрессы и давать лекарство.
— Я посижу с ним, если ты хочешь принять ванну и переодеться, — предложил мальчик.
— Не спускай с него глаз, братишка. Продолжай менять компрессы, а я вернусь как можно скорее.
Сирена застегивала пуговицы на рукавах платья, когда Калеб ворвался в комнату.
— Доктор сказал, что должен ампутировать ему руку, а сам Риган в полубреду. Быстрее, Сирена!