Перерождение. Книга 1 (СИ)

— Да, действительно повезло. А никто не додумался смастерить тачку или что-то на подобии, чтобы побольше веса прихватить?
— Пробовать то пробовали, вот только что в тачке, что в инвентаре больше веса, чем позволяет поднять твоя сила, никто не увезет. Штрафы огромные. На нормальных тачках по рецепту есть свойство уменьшения веса, а тут, сам понимаешь, мастеров нет, чтобы по рецепту что-то сделать.
— Интересно. Получается, с моими возможностями, мы изначально, на удачу, выбрали правильное направление?
— Более того. В пещере, если бы мы и нашли свободную слабонасыщенную жилу, то пришлось бы тащить на пол часа дольше, да и спуск бы занял на полчаса больше. И это все под пристальным наблюдением "сокамерников", у которых сразу бы возникло много вопросов.
"Да уж, видимо не просто так в статистике красуется удача в семнадцать единиц. Или же это совпадение?" — подумал парень, но вслух сказал:
— Ты не заметил, что как-то много сегодня народу в лагере? И все в основном толпятся у общественного лежбища.
— А теперь мы можем плавно перейти к вопросу о дополнительной рабочей силе. Ходят слухи, что Кость с Сиплым скоро закусятся за территорию и достанется всем. Всем, у кого слабая группировка и одиночкам, которых тут почти нет, либо же они уже давно на голодовке.
— Не совсем понимаю, какое нам дело до чужих разборок, но продолжай.
— Так самое прямое. Подумай сам. Сколько входов в шахту? Правильно один. Это уже потом идёт разветвление, но до него дойти ещё надо. Как думаешь они будут друг за другом бегать без добычи ресурсов или же сражаться уже на выходе, грабя оппонента и не позволяя ему усилиться? По моему ответ очевиден, хотя, не исключаю, что и в самой шахте будут набеги.
— Ладно, разберемся. Пока что никакой активности не видно. Время ещё есть. Возможно, у меня даже есть не очень приятный способ, как обмануть систему и захватить с собой ресурсы при смерти, но это надо проверять.
— Видимо, и это я увижу только завтра?
— Будем надеяться, что не придётся проверять. Ты поговорил с голодающими?
— Да, смерть-экспресс, который мне устроили в северо-западной штольне, освободил кучу свободного времени. Людей там много, но действительно адекватных по пальцам пересчитать.
— Реальным преступникам помогать я не буду и не стану, ты же помнишь про это?
— Конечно, поэтому и говорю, что мало. Александра или просто Саня, убийство по неосторожности.
— Эд, я по-моему ясно выразился по поводу преступников.
— Так ты дослушай до конца. Её пытались изнасиловать, а она сопротивлялась. В итоге, преступник поскользнулся на мокрой дороге, после того как она его лягнула, и очень неудачно приземлился виском на угол бордюра. Девушек тут не много и, сам понимаешь, к чему её принуждали тут, но, к счастью, 18+ контент тут доступен только по обоюдному согласию. Как ты понимаешь, Саня предпочла многочисленные смерти от голода.
— Хорошо, подходит. Есть ещё кто-то?
— Два парня. Себастьян и Кирилл. Братья. Попытка ограбления в особо крупном размере. Их матери нужно было срочное дорогостоящее лечение. Парни пытались достать деньги законными путями, но везде получили отворот-приворот. В итоге, ни один из способов быстро достать деньги не помог и, отчаявшись, братья решили ограбить частный дом олигарха, но, как понимаешь, были пойманы с поличным.
— Благими намерениями проложен путь в ад. В любом случае подходят. На этом пока остановимся. Поговори с ними ещё раз. Объясни ситуацию подробно и убедись, что они готовы рвать жилы, чтобы заполучить место под солнцем, а главное, убедись в том, что они нас не предадут при первой возможности.
— Хорошо, тогда я пошёл? — Эд протянул руку, но не для того, чтобы попрощаться. Рукопожатие было одним из условий, чтобы передать граммы от одного виртуального другому.
Не заставляя парня долго ждать, брюнет протянул руку и перевел триста грамм, чтобы оплатить еду бедолагам. По другому их не назвать. Печальные истории и, нет, я не оправдываю убийство и воровство, но обстоятельства, при которых произошли эти преступления, говорят о том, что они споткнулись на дороге жизни и у них есть все шансы исправиться, в отличии от преступников, которые сделали свой выбор не под тягой обстоятельств, а по зову инстинктов. В исправление таких индивидов Олег откровенно не верил. Многие бы могли поспорить, что мол парни сделали осознанный выбор и умышленно пошли на ограбление, а девушка всего лишь защищалась. Но если подумать, часто ли ваших знакомых насиловали? У Ала таких знакомых нет. Парень был глубоко убежден, что просто так Саню или кого-либо другого насиловать бы не стали. Саня сама позволила произойти такой ситуации. Не в момент действия, а за долго до этого. Олег всех обстоятельств не знал, но это точно либо какой-нибудь не безопасный маршрут через темные переулки, либо парки, либо поездка на такси с низким рейтингом водителя или же вообще с незнакомым водителем, заигрывающий взгляд брошенный в каком-нибудь ночном баре или что-либо другое. В любом случае, если бы Саня была бы в прошлой жизни более благоразумна в вопросах безопасности, такая ситуация вряд ли бы произошла. Что касается братьев, то скорее всего, это скорее жест отчаянья, чтобы оправдаться в первую очередь перед самим собой, что сделал все, что смог. Правильно ли это? Конечно нет. Аллигатор на сто процентов уверен, что их мать не желала бы видеть таких поступков детей, но парни молодые и в голове ещё гуляет ветер. Смог бы Олег так же поступить? Наверное да, если бы достиг полного отчаяния и не нашёл бы других путей. На что ни пойдёшь ради родных.
 
"Вроде бы на сегодня с делами покончено. Осталось только сходить к Борелю и можно на боковую. Завтра предстоит много работы как мне, так и моей команде", — прокрутив ещё раз в голове все планы на завтра, парень отправился в сторону столовой за своим заказом.
  
Глава 20
 
Дни Кирилла не отличались разнообразием. Постоянное подавленное состояние из-за отсутствия еды, которое каждые два часа прогрессировало и дополнялось красками отчаяния и боли. Апогеем десятичасового цикла страданий являлась игровая смерть, которая перезапускала цикл и все начиналось по новой. Спасали только дни "второго шанса", которые выступали как островок спокойствия в пучине мучений, но случались они не часто. В эти дни парень мог немного расслабиться и поностальгировать о преобразившейся в муку жизни, переосмыслить её и подумать о поступках, которые совершил, но не для самоистязания и преклонения судьбы, а чтобы сделать выводы и не допускать таких же ошибок в будущем.
"Стоил ли таких мучений призрачный шанс помочь матери? Однозначно, да. Если бы мне кто то дал шанс изменить прошлое, то я бы попытался вновь, но не привлекая к этому брата", — проносились мысли в голове парня. "Матери мы уже не сможем помочь. Только не отсюда. Жива ли она ещё? Не знаю." — по привычке парень всегда ассоциировал себя с братом-близнецом, но думая о них, он подразумевал себя. Он был старше брата на несколько секунд, но при этом всю жизнь выступал в роли наставника и ведущего. "Я не могу показывать слабость, не смотря на обстоятельства. Себастьян и так в последнее время стал более отрешенным и меньше реагирует на все, включая меня. Он как будто сдался и потерял всякую надежду. Нам осталось протянуть ещё девять месяцев и мучения закончатся, но боюсь, что брат не выдержит, он и так на грани".
По началу братья не отчаивались, когда стали изгоями, и пытались спуститься в шахту, но каждый раз их находили ищейки Сиплого, которого они умудрились послать в далекое пешее путешествие в первые же дни. В какие-то дни везло и удавалось затеряться в шахте и даже вынести руду из шахты, но это скорее исключение из правил, чем само правило. В дни "второго шанса", когда надзиратели позволяли бесплатно угоститься едой, все группировки активизировались и не давали жизни изгоям. Не то что бы все каторжане были повсеместно маньяками и садистами, но изгои — это яркий пример для тех, кто задумал обмануть любую из группировок, не заплатив "пошлину", или того хуже устроить диверсию. Изгои — это доказательство силы и напоминание о не отвратности последствий. За изгоев никто никогда не вступался и предлагал защиту в обмен на полную покорность и лояльность. На каторге недостатка в рабочей силе не было.