Перерождение. Книга 1 (СИ)

Внимательно рассмотрев статус бар обнаружилось, что уже как пять с половиной часов назад зеленая полоска сытости превратилась в серую, которая медленно заполнялась, приближая к смерти и снимая по двадцать процентов характеристик каждые два часа. До выхода из шахты пришлось скинуть по пути ещё двадцать один килограмм руды. Уже ближе к выходу к нам подошёл не высокий заключенный с ярко выраженными острыми, я бы даже сказал крысиными, чертами лица:
— Хорошо потрудились сегодня? А в прочем, это не важно. Сиплый благодушно разрешил вам добывать руду на его владениях, но это не бесплатно. Эдгар, ты знаешь свою цену, а вот для игрока расценки совершенно другие. С тебя 3 кило руды за каждый подъем. Да не волнуйся ты так. Отдохнешь дома, в реале. А у нас такой возможности нет.
— А если откажусь?
— А если откажешься, то можешь смело забывать про своего персонажа на ближайший месяц или идти на рерол. С тобой буду говорить уже не я и если и это не поможет, то тебе объяснят, что тебя ждёт.
— Однако… держи, — мне пришлось засунуть свое эго куда подальше. Это как минимум не справедливо, но ждать от места лишения свободы нормальных человеческих отношений, а не права сильного, не стоит. Да, я наступаю на свое чувство справедливости, но я, как минимум, обещал себе не наступать на одни и те же грабли второй раз и попытаться не лезть на рожон, в попытках добиться справедливости. С другой стороны, отделаться тремя кило руды в день, это отличная сделка, чтобы избежать неприятностей с местными обывателями. с учетом того сколько я могу унести даже без учета чистой меди из куба — это не более трех процентов, против почти десяти процентов у блондинчика.
— Ты в курсе что будет с теми кто не заплатит? — немного отойдя задал Эдгару интересующий меня вопрос.
— В общих чертах. Старичок, ты в порядке?
Жуткая боль скрутила. Судя по выражению лица блондинчика, выгляжу я не очень, как и чувствую. Тикнули последние два часа счетчика сытости. Есть действительно хотелось сильно и чувство голода усиливалось в геометрической прогрессии. Благо пульсирующая боль в области желудка отпустила спустя пару минут, но что-то мне подсказывало, что это только начало. Сорвавшись на бег, мы домчались до места сдачи руды. Очень повезло, что в перерождении не стали разводить бюрократию и все расчеты вела игра. Не высокого роста гоблин, который принимал руду, очень сильно удивился увидев кусок чистой меди. Чем то он мне напомнил Грыза из леса надежд. Такие же неуклюжие движения и дурацкая ухмылка. Интересно как там Арно. Только наладил бизнес и сразу провал.
Ещё до того, как мне удалось достать руду из сумки, по сильно накатившей слабости я понял, что не могу и с места сдвинуться. Предпоследние двадцать процентов характеристик снял голод. Усталость, апатия и чувство полной беспомощности с ноющей болью и периодическими обострениями — примерно так можно можно описать состояние голода в последние предсмертные два часа. Забавно, но чем не лучший мотиватор для выполнения местных законов. Чувства полностью реальны, а главное это безопасно с физической точки зрения для тела в капсуле. В этом есть что-то такое. Возможно, не стоит относиться так однозначно негативно к тюремной реформе. Повезло, что характеристики не снялись сразу, а то было бы обидно дотащить руду из штрека и выкинуть на финишной прямой.
— А ты крепкий малый, Аллигатор, в первый день выполнить норму, да ещё и насобирать двести грамм сверху на шатер. Мало кто сможет похвастаться таким достижением. Дам тебе не большой совет. Сделай так, чтобы никто об этом не узнал.
Америку гоблин не открыл, но зато как только он взял в руки мою руду, которой после местного налога в 3 кило осталось сорок килограмм, перевес и усталость с сопутствующими недугами сняло. Появилось новая активная иконка под статус баром. Очень похоже на схематичный кошелек под киркой. Просто, но понятно. Удивительно, но вместо ожидаемых 300 грамм, в всплывшем информационном окне показывалось 310 грамм. Очень удобно. Это что-то вроде дебетовой карты. Можно передать граммы другому человеку, можно ими что-то оплатить. Тут даже было нечто вроде логов, показывающих движение грамм. Да, именно грамм, а не граммов. С такой системой расчета обычные граммы меди превратились в валюту с аналогичным названием.
 
На все эти мысли ушло не более пары секунд. Голод не тётка. Оставшуюся часть пути до столовой молодой Донжуан помог мне преодолеть временами поддерживая во время очередного приступа боли. Сегодня ужин у нас "за счет заведения", а вот за следующий день придётся платить, что мы успешно сделали, переведя по 100 грамм повару, принимая ту же самую еду, что и была на завтраке. Никакого разнообразия.
Эдгару за четыре ходки удалось насобирать на сто грамм, так что завтра его накормят. Проблема в том, что ничего сверху не осталось. Парень держится молодцом. В его ситуации можно было бы додуматься до депрессии, заняться самокопанием и самоистязанием, искать виноватых и заниматься ничем не помогающими размышлениями о справедливости мира, но вместо этого он анализирует ситуацию, борется и порой пытается шутить.
Про шатер блондинчику и думать не стоит, а вот мне стоит задуматься нужно ли мне тратиться на удобства или все же сэкономить. С одной стороны я заслужил, но вот с другой шатер это хорошо, если нужно что-то хранить, а у меня все персональное. Руда сдана, граммы не украсть при убийстве. Решено, удобство удобством, а пару дней без добычи лишними не будут для большего времени на исследования местной фауны.
Для себя я окончательно решил, что верю парню в его невиновности. Именно поэтому я не стал как-то юлить и утаивать от него, что я могу перерабатывать руду. А так как у меня появились первые намеки на план выживания и скорейшего освобождения, мне нужна лишняя пара рук, которой я могу доверять.
Во время ужина двое незнакомых каторжан что-то не поделили и начался конфликт, но долго цирку не дали продолжаться. Парней быстро скрутили надзиратели и куда-то увели.
— Не завидую им. Жаль, что тем, кто не владеет информацией об этом месте, приходится узнавать все на собственной шкуре. Это что-то типа местного посвящения. Никто не подсказывает как себя можно вести, а как нельзя. И обязательно кто-то из новоприбывших устроит разборки либо начнет качать права или как-то грубо будет общаться на виду у надзирателей, — немного приуныв с разочарованным лицом, Эд проводил драчунов взглядом.
— Просветишь?
— У надзирателей есть что-то вроде орудия пыток, которые многократно усиливают боль. Артефакты. На первый раз вряд ли с ними сделают что-то серьёзное, скорее всего пропустят пару ударов специальными металлическими перчатками. Это будет очень больно, но зато быстро.
— Что по поводу ночлега для нас? Куда податься двум мужчинам в расцвете сил?
— Но но но, мистер Ал, мужчине в расцвете сил и его престарелому другу.
— Так мы уже друзья? Водиться с детьми, у которых молоко на губах ещё не обсохло не в моих правилах, но так уж и быть в виде исключения, я присмотрю за тобой.
— Пока что мне приходится присматривать за тобой. Пошли, покажу твои апартаменты. Надеюсь радикулит тебя ещё не мучает. Хотя, судя по твоей голодовке, признаки старческого слабоумия у тебя есть. Ты бы к доктору или психиатру сходил бы на досуге.
— Напомни, я уже говорил тебе, что водиться с детьми, у которых молоко на губах ещё не обсохло не в моих правилах?
— Буквально минуту назад.
— Хорошая новость, ни слабоумия ни маразма не диагностировано, пошли уже отдыхать, завтра нас ждёт тяжёлый день.
— Неужели мозоли натер?
— Лучше. У меня есть гениальный план.
  
Глава 16
 
Пробуждение выдалось не из лучших. Спать на твердой холодной земле не лучший вариант, но другие были ещё хуже. Все затекло, а по телу гуляли мурашки и покалывания. Делая скидку на виртуальность этой реальности перед сном, я рассчитывал на неприятные ощущения утром, но чтобы они были настолько правдоподобны, рассчитывать не приходилось. Блондинчик вроде получше выглядит. В мыслях закрался вопрос — это для меня с моей чувствительностью все в разы реальнее или же он не падает виду от затёкшего тела, которое хочется размять.