Месть живет три года (СИ)

— Никак не можешь вспомнить Роберта, дочь? — привлек мистер Роджерс всеобщее внимание к своей дочери.
От внезапного голоса отца, девушка чуть не выронила вилку и немного растерялась, поняв, что все взгляды обращены к ней.
— Лицо кажется знакомым, раз он тоже адвокат, предположу, что могла видеть его в университете, если конечно, мы ходили в один и тот же. — ответила Микаэла.
— Нет, Джини, я учился в Англии. — вступил в разговор Роберт, обращаясь к Микаэле и вызвал ее гнев, назвав ее иначе. Она ненавидела, когда отец называл ее Майки, но еще сильнее ее выводило из себя, когда к ней обращались по ее второму имени. Еще больше ее насторожило, откуда оно было известно Роберту, которого она никак не могла вспомнить.
— Да ладно, дочь, вспомни. Роберт… Вы еще пятилетние бегали с ним голожопенькие по саду. — продолжил отец девушки.
— Оте-е-е-ец… — смущенно протянула Микаэла.
— Ну же… Ты еще разбила ему нос, приревновав Роберта к его другу… Как же звали его… Ирвин, точно. Ты постоянно ревновала его к Ирвину. — и мужчина разразился диким хохотом, подавшись воспоминаниям.
Ноа услышав это, едва не подавился мясом и потянулся к стакану с водой. Заметив это Роберт подмигнул своему старому другу, пока все в комнате смотрели на покрасневшую Микаэлу, которая наконец вспомнила его. Она вспомнила того мальчика, в которого влюбилась, будучи маленькой девочкой и расставание, с которым стало для нее детской травмой под названием «Чертов Ирвин». Микаэла, несмотря на свой пятилетний возраст, была убеждена, что именно Ирвин стал причиной переезда ее лучшего друга, которого она запомнила маленьким, с короткими золотыми волосами и тонкими ручками, которые когда-то ее дразнили. Немудрено, что она не узнала его сейчас, спустя двадцать лет, выросшего в статного мужчину с шевелюрой того же оттенка золота, с голубыми глазами, которые раньше казались ей намного темнее, и руками, которые теперь состояли из сплошных мышц.
— Что ж… — привлек всеобщее внимание мистер Роджерс, взяв в руки бокал вина. — Раз уж сегодня мы все здесь собрались, я хотел бы объявить о небольших изменениях в моей фирме. — почистив горло, он перевел взгляд на Роберта. — Позвольте вам представить самого молодого именного партнера в истории Чикаго — Роберта Стейна. — громко и с гордостью воскликнул Стивен. Эта новость повергла в шок Микаэлу, но ни единая мышца не дрогнула на лице девушки, на что и обратил внимание, разглядывающий ее Ноа.
— Хоть я и не из вашего круга, полагаю, эта должность очень почитаема среди юристов… Поздравляю вас, мистер Стейн. — произнес парень и поднял свой бокал. И все в комнате последовали его примеру.
— За «Роджерс-Вордсворт-Стейн». — радостно проговорил мистер Роджерс, за которым последовал звон стукнувшихся бокалов.
— За ваше падение… — еле слышно пробормотал Ноа, глядя прямо на Роберта, которому даже не было необходимости слышать тост своего друга, он знал, какие мысли водились в его голове. Первый шаг был сделан. Стивен Роджерс, сам того не зная, приблизил свой конец. Пусть, изначально, в планы Ноа не входил этот ужин в логове Роджерсов, он был рад присутствовать при объявлении этой новости, наблюдать реакцию Микаэлы и выпить вместе со всеми за начало конца.
Глава 5
Роберт Стейн — новый именной партнер в фирме, которая должна пойти на дно в ближайшие двадцать четыре часа, и недостающий элемент, который должен будет пробить дно у этого «судна» находится в архиве, наполненным сотен тысяч закрытых дел, где ему предстоит отыскать доказательства того самого, трехлетней давности, случая. И выполнить это надо до вечернего выпуска новостей, где в прямом эфире будут брать интервью у Стивена Роджерса, как у юридического консультанта, успешного адвоката и человека, которому завтра, шестого октября исполнится 50 лет.
— Нам нужны все отчеты по делу, настоящие или фальшивые, не имеет значения, главное — иметь отправную точку. Раздобудь материал, имена судьи, адвоката, прокурора, следователей, всех, кто участвовал в заседании, каждого чертового горожанина, кто хоть мельком слышал слова, произнесенные во время заседания… — сказал Ноа Роберту, когда парни встретились на следующий день после ужина у Роджерсов.
 
В течении последних трех дней, Стейн провел в стенах фирмы больше положенного, чем вызывал восхищение Роджерса старшего. В его глазах молодой партнер выглядел эталоном ответственного трудящегося, в то время, как тот из кожи вон лез, пытаясь уложиться вовремя и найти компромат на старшего именного партнера. Даже в одиночку, Роберт Стейн осилил перерыть весь архив, но к его огромному разочарованию, он не нашел ни единого упоминания разыскиваемого. Молодой человек был уверен, что документы должны быть здесь. Никто не осмелился бы их уничтожить, ибо это было противозаконно. Фирма была обязана хранить всю документацию своих дел, выигранных или нет, не имело значения. И то, что он не нашел, что искал, лишь подтвердило, что дело было грязным, раз его решили спрятать получше. Выходя из архива поздно вечером, Роберт столкнулся с молодой девушкой, примерно одного возраста с Микаэлой. Аманда Филипс была помощницей адвоката в Роджерс-Вордсворт-Стейн и выпускницей Гарварда, окончившей его вместе с Микаэлой. Это был не первый раз, когда она заметила мистера Стейна в стенах архива и это начало вызывать у нее подозрение. Адвокаты часто наведывались в архив, они либо входили туда со своими бумагами, либо выходили, но никто не вступал или покидал это место ни с чем.
Воскресный день приближался к концу, до эфира оставалось пару часов от силы, ведущая ожидала «горячих» новостей от Роберта, чтобы вовремя вставить их в свой сценарий, но у парня все еще ничего не было в руках. Ноа уехал за город, где было туго со связью, поэтому рассчитывать на его холодный разум было бесполезно.
— Лив, у нас заканчиваются ленты… — начала Микаэла, выйдя из лаборатории, но остановилась, увидев странное выражение на лице подруги. — Ты, что, привидение увидела? — с насмешкой произнесла девушка.
— Хуже… Намного хуже-е-е. Кажется, мистер «ходячая фантазия женщин» не такой идеальный… — уныло ответила Оливия, уставившись на дверь. — Мистер Калебс заходил…
— Сегодня? Разве он не по четвергам? — удивленно спросила Микаэла.
— Вот именно-о. Он зашел сегодня, ушел буквально несколько минут назад. И он купил пионы. Понимаешь? Пионы-ы. Не альстромерии. Значит у него кто-то другой уже появился, пока ты, идиотка, пропадала в компании растений. — начала огрызаться подруга.
— Вот и замечательно. Говорила я тебе, не надо сводничать. — фыркнула Микаэла.
— Ты не понимаешь… Он ведь был идеальным. Бог — внешне, сама вежливость — внутри. Без пафоса, на обычной машине, простой и скромный, а не расфуфыренный павлин, кои тебя окружали в университете. — продолжала Оливия, пока Микаэла, пытаясь игнорировать свою подругу, записывала в тетрадь необходимый инвентарь, который надо заказать на следующей неделе. Их разговор прервало сообщение, пришедшее на телефон девушки.
[Аманда]: Приезжай на фирму сегодня же. Код 7.
— Это не хорошо… — еле слышно пробормотала девушка.
По дороге в загородный дом для престарелых, где проживали люди преклонного возраста с психическими отклонениями, Ноа заехал в «Бахар» и купил пышный букет пионов для тети Эмили, которая пребывала там уже несколько лет. Калебс старался навещать ее каждое воскресенье, и за одно контролировал, как продвигалось строительство небольшой клиники рядом с домом. Дорога от дома престарелых до ближайшей больницы занимала больше двух часов на машине, не учитывая пробки, с ними временной промежуток мог растянуться еще дольше. Поэтому, с поддержкой своего отца, Ноа проспонсировал строительство клиники, которая будет находиться в пяти минутах ходьбы от дома. По приезду, Калебса встретила старшая сестра Шарлотта Эванс.
 
— Добро пожаловать, мистер Калебс. Как добрались? — улыбнулась женщина, приветствуя Ноа.
— Здравствуйте, Шарлотта. Как поживаете? — ответил парень, протягивая Шарлотте коробку со сладостями.