Мыс альбатросов (СИ)
— Авада…
— Орбис! — выпалила Гермиона.
Регулус был прав, чертовски прав, говоря о важности каждой секунды, каждой доли секунды в бою, каждого лишнего звука.
Её заклинание сорвалось с палочки и настигло врага раньше, чем тот закончил смертельное проклятье. С непривычки она переусердствовала — каменная броня так плотно облепила мужчину, что, даже стоя в нескольких ярдах от цели, Гермиона расслышала треск его костей. Капюшон слетел с головы Пожирателя, которым оказался Люциус Малфой.
Кингсли поймал её взгляд и благодарно кивнул.
Порт-ключ для эвакуации маггловского министра, если верить учебникам, применялся дважды в истории современной Британии. На сей раз вместо министра Кингсли спасал Поттера. Он в два шага преодолел расстояние между ними…
— Гермиона! — заорал Гарри.
…и они с Кингсли исчезли, хотел того Поттер или нет.
Без хозяина патронус Шеклболта превратился в звёздочку, размером с кнат, пока не взорвался ослепительной вспышкой.
— Грязнокровка! — до тошноты знакомый голос Беллатрисы ударил по ушам. — Я с тебя шкуру спущу, маленькая дрянь!
Она атаковала без передышки, с животной яростью осыпая Гермиону проклятиями, тесня её к витринам местного магазинчика и попутно задевая других участников сражения. Тёмная магия волнами исходила от Пожирательницы смерти. Гермиона вымоталась. Усталость — первый враг на дуэли. Зеркальные чары выходили у неё всё хуже, два щита разлетелись один за другим, третий она едва успела выставить, отвлекшись на павшего рядом фениксовца, но продолжала сражаться любой ценой.
— Экспульсо! — взревела Беллатриса.
От верной смерти Гермиону спасла нелепость — осколок льда на тротуаре. Она поскользнулась на нём, неуклюже ступив каблуком, и упала. Луч заклинания просвистел над головой и угодил в витрину почти под прямым углом, разнося ту на обломки. Взрывом вышибло часть стены, раздался грохот. Планка из деревянной рамы врезалась в землю рядом с Грейнджер и рассыпалась в пыль под действием прилетевшей в неё Авады. Гермиона вскочила на ноги и юркнула в пространство между домами.
— За ней! Рассредоточиться! — упрямства мадам Лестрейндж действительно было не занимать. Её не останавливали даже дементоры, кружащие где-то поблизости.
Гермиона чертыхнулась, почувствовав продирающий позвоночник холод. Сознание пыталось стряхнуть тяжесть, взять страх под контроль, но мысли путались. О какой нацеленности могла идти речь, если Гермиона не могла сосредоточиться даже на дороге перед собой. Сердце бешено колотилось от ужаса.
Нет, дементорам до неё не добраться, Пожирателям смерти — не поймать.
Она видела Регулуса! Понимание этого толкало её вперёд, согревая светом надежды.
Гермиона резко споткнулась, пронзённая внезапным испугом: что, если она ошиблась? Его лицо скрывала маска. Что, если она убедила себя в том, что безликий Пожиратель смерти — Блэк?
Удар был внезапным, прострелив Гермионе бок. Она отлетела к стене дома да так и осталась прикованной к ней. Бурая липкая жижа оплела её ноги и больно стянула волосы. Ладонь с зажатой в ней палочкой утонула в этой дряни — не вытянешь.
— Попалась! — торжествующе объявил волшебник, показавшись из-за угла дома. Он не заботился о тайне личности или потерял маску в битве, потому что Гермиона ясно видела его лицо. Селвин.
Из её горла вырвался крик отчаяния. Пожиратель двинулся к ней, злорадно ухмыляясь, однако выражение триумфа на его самодовольной роже долго не продержалось.
Зелёное свечение охватило Селвина с головы до пят, воздух наэлектризовался. По мантии побежали молнии. Селвин содрогнулся, получив заряд тока, и упал лицом в снег.
Гермиона повернула голову — вернее, попыталась повернуть — и поймала краем глаза неясный силуэт пронёсшегося в переулке Вуда.
— Оливер! — позвала она, но вместо имени друга с губ сорвался неясный хрип. Она тонула в стене, как в болоте, и чем больше дёргалась, тем сильнее увязала. Грязевая масса начала облеплять шею, добралась до подбородка…
В ту же минуту по крыше соседнего дома спустился клок тьмы и принял знакомую форму. Дементор жадно, со свистом втянул воздух, пока Гермиона беспомощно барахталась, борясь за свою жизнь. Парализованной, ей оставалось только ждать, когда страж Азкабана подлетит к ней и лишит души, оставив безжизненную оболочку. Сердце Гермионы зашлось стуком в районе гортани. Она ничего не могла сделать. Ничего. Так зачем бороться? Может, стоит позволить «капкану» Селвина сомкнуться на горле и поглотить её целиком. Так будет лучше. Победить нельзя. Пора прекратить надеяться на чудо и сдаться.
Клочковатые вихри тумана складывались в плащ, стекающий по плечам дементора.
Гермиона зажмурилась, вскинув руку к лицу. Руку… Она открыла глаза, ощущая, что всё прекратилось — её ничто не держит. Она сморгнула навернувшиеся слёзы и взглянула на волшебную палочку, будто видела её впервые.
Подплывший дементор обдал Грейнджер затхлым дыханием. Струйки мрака, образуя покрытые струпьями пальцы, потянулись к ней через падающий снег.
— Экспекто Патронум!
Бесполезно.
Гермиона мысленно простилась со всем тем, что было ей дорого. Родители, друзья… Ладонь нырнула в карман, пальцы сомкнулись на холодном корпусе деллюминатора. Гермиона выставила его перед собой и щёлкнула.
Серебряный свет, вырвавшийся из деллюминатора, отливал молочной голубизной. Он прошил сердцевину свистящей твари насквозь, проделав в беспроглядной тьме дементора дыру. Он не по-человечески завизжал, да так пронзительно, что Гермиона, больше не удерживаемая чарами Селвина, зажала руками уши и тут же хлопнулась в снег.
Ощущение дезориентации схлынуло, паника прошла. Дементор исчез, оставив после себя разрозненные щупальца стылого тумана. Они обволокли округу, медленно стекаясь к пульсирующей сердцевине. Гермиона впала в странное гипнотическое состояние, наблюдая за потусторонним действом.
— Так и будешь сидеть там?
Она вскочила на ноги, развернувшись на звук. Пожиратель смерти стоял в нескольких футах от неё.
— Белла сказала, что тебя трудно поймать, — он склонил голову в до боли знакомом оценивающем жесте. — Выходит, обманула. Ты даже не убегаешь.
— Возможно, сложность заключается в другом? — ответила Гермиона.
Регулус мгновенно выпустил заклятие. Совершенно детское в их ситуации. Очевидно, расчёт на внезапность.
— Протего!
Несколько лучей влетело в щит Гермионы и разбилось искрами. Почувствовав безнаказанность, Блэк наступал и приближался. Она не хотела сражаться, только не с ним. Не так! И всё же поединок казался ей искусственным. Ни одного тёмного заклятья, которых в его арсенале уж точно было в достатке. Ни одного Непростительного. Чего он ждал? Ответ пришёл быстро. Регулус изматывал её. Она едва держалась на ногах после рандеву с дементором, в голове шумело. Блэк же методично сыпал заклинаниями, выискивая прорехи в её обороне.
Уголок его губ дёрнулся. В глазах отразилось что-то такое, что совершенно не понравилось Грейнджер. И всё же у неё было преимущество перед ним — она хорошо его знала, а что ни говори, Регулус был салазаровой породы. Его палочка выписала петлю жалящего заклятия, способного пробить Протего.
— Рефлекто! — воскликнула Гермиона, молниеносно опустив щит и отразив чары в Блэка. Она не стала дожидаться результата и сорвалась с места в надежде оторваться от погони в лесу.
Он чертыхнулся.
«Неужели попала?»
Гермиона не удержалась и оглянулась.
«Конечно, нет».
Регулус увернулся от удара. Но испугало её не это. Она всё равно не хотела причинять ему боль. Клочья тумана собрались воедино и нависли над лежащим в сугробе Селвином. Самого Блэка, судя по его спокойствию, дементор не тревожил вообще.
— Не преследуй меня! — не тратя больше ни секунды, Гермиона припустила напрямик к кромке Запретного леса. Ноги погружались в снег по щиколотки. В боку кололо. Если бы не поднявшаяся метель, быть ей лёгкой мишенью — расстояние позволяло. Из чувства самосохранения Гермиона на всякий случай повернула и метнулась влево, едва избежав столкновения с деревом. Сухая ветка вцепилась в мантию. Вместо того чтобы аккуратно отцепиться, Гермиона рванула её на себя, порвав ткань. Неважно. Ей удалось! Добралась. Ещё немного… Она углубилась в чащу, вспоминая осеннюю гонку со смертью от рук Кэрроу, ища глазами, будто засыпанными песком, других фениксовцев, но они все пропали во вьюге. Неужели ушли и бросили её одну?