Ромм. Первый (СИ)
- Шакал пытается показаться волком? – хохотнул его собеседник, кинув взгляд за край поля нашего зрения. Потом снова посмотрел на Ромма и демонстративно постучал по запястью, на котором болтались золотые часы – архаичное, но статусное устройство измерения времени: - У тебя осталось всего восемь минут, а твоего корабля все еще не видать. И дверь на нижние этажи клиники все еще заблокирована! Имей в виду, что каждая лишняя минута моего ожидания будет обходиться тебе в две дополнительные гурии!
- Гурии, говоришь? – отрешенно переспросил мой муж перед тем, как на пару секунд выпал из разговора.
Араб расплылся в похотливой улыбке и от избытка чувств шлепнул себя по бедрам:
- Ага! Кстати, не забудь, что в твоей лоханке должна быть Оллия Маура пока-еще-Ромм – она, конечно, далеко не девственница, но хороша, хороша…
«И чем он тебя шантажирует?» - устав слушать этот бред, спросила я у Дэна.
«На редкость «грязной» бомбочкой в десять-двенадцать килотонн тротилового эквивалента…»
«И где?»
«На четвертом подземном этаже «Лаулетт».
- Эй, гяур, ты там что, заснул?! – не дождавшись ответа, рявкнул араб, приподнялся на стуле и… исчез в ослепительной вспышке!!!
Следующие секунд двадцать я пребывала в состоянии ступора – не отрываясь, смотрела в точку, в которой висело «окошко» с картинкой, перед тем, как пропасть, но видела перед собой Лани, Рати, Альери, императрицу Елизавету, Доэль, Дивиару, Диего Переса и всех тех сотрудников «Лаулетт» и ЧВК «Конкистадоры», которые были в клинике в момент взрыва. Потом заставила себя разжать сведенные челюсти и кулаки, поймала бешеный взгляд Ромма и не узнала собственный голос:
- Дэн, я хочу крови!!!
…Несмотря на не самое лучшее эмоциональное состояние, в котором мы пребывали, второй боевой вылет отработался баллов на девятьсот девяносто из тысячи возможных: муж «притер» крейсер к флагману флота Африканского Союза – естественно, по космическим меркам, – выпустил наружу все пятнадцать звеньев «Аурренов» и изменил курс. А через шесть секунд «выглянул» из «невидимости» еще на три с четвертью, чего нам с Дотти хватило за глаза – умопомрачительно-огромная туша древнего, но от этого не менее опасного «Нанкина», поймав корпусом и дюзами сразу шестнадцать сверхтяжелых ПКР «Иусей», раскололась на четыре части. Нашей жажды крови это не утолило, поэтому к обломкам тут же рванули предусмотрительно сброшенные «Меарны» в количестве сорока восьми штук. И, разделившись на отдельные боеголовки, превратили грозный корабль в стремительно расширяющуюся сферу из космического мусора. Которая, кстати, чуть не помешала нам подобрать «двойку» и «семерку».
Следующие четверть часа доморощенные тактики племенных союзов рвали на себя одеяло управления обезглавленным флотом и только увеличивали хаос, царящий в его рядах: отдельные группы кораблей, перед самой гибелью «Нанкина» казавшиеся неотъемлемой частью ордера, вдруг начинали совершать необъяснимые маневры; прежде «невидимые» МЗ-шки зачем-то отключали генераторы маскировки и начинали засеивать подступы к остаткам тяжелых кораблей минными кластерами; Умники зачем-то пятнали наши «Луовы» и «Барияры» совершенно ненужными полевыми метками. Потом кому-то из вождей племенных союзов разонравились открывающиеся перспективы, и он дал приказ тормозить.
Его пример оказался заразительным, и флот АС очень быстро превратился в дискретную «ленту» из кораблей, повернутых дюзами к Эррату. Само собой, мы не смогли пролететь мимо, поэтому добавили «шоколадкам» веселья, «отщипнув» сразу семь приличных кусков. Более того, тактики Вайнары Ти’Гисс умудрились предсказать практически весь «веер» траекторий, по которым напрочь деморализованные уроженцы Африканского Союза рванут к зоне перехода, и отправили туда «Ковуэтты». А пилоты этих МЗ-шек хладнокровно и крайне расчетливо вывалили свой смертоносный груз в «точках», отвернуть от которых разгоняющиеся корабли были уже не в состоянии.
Серия из восьмидесяти одного взрыва, разом уполовинившая остатки недавней армады, окончательно подорвала боевой дух «шоколадок» и превратила их в стадо домашних животных, в панике разбегающееся от хищника. Судя по траекториям движения и характеристикам выхлопов отдельных лоханок, их командиры настолько потеряли голову от страха, что гнали свои корабли абы куда, лишь бы оказаться подальше от вектора движения походного ордера! Тем не менее, Ти’Гисс не позволила мобильным группам расслабляться и продолжила планировать каждый следующий удар так, как будто все это бегство являлось элементом некоего плана, ведущего нас в ловушку. А Дэн вдруг задал мобильным группам предельный скоростной режим и… запретил трогать те корабли, с которых выходили в эфир оставшиеся командиры «шоколадок»!
Логику этого требования я поняла буквально через полчаса, когда перед нашими мобильными группами начали появляться то МЗ-шки, пытающиеся в темпе развернуть хотя бы пару-тройку минных кластеров, то корветы с фрегатами, «взрывающиеся» чуть ли не всем боезапасом сразу, то «мелочь», пытающаяся пойти на таран: мой муж вынуждал противника тормозить нас «невидимками». И, тем самым, чистил систему от кораблей, найти которые другими способами было практически невозможно!
Ну да, «прозрев», я задохнулась от гордости за него даже в том состоянии, в котором пребывала. Потом скинула свои выкладки Дотти, почувствовавшей вспышку моих чувств и потребовавшей поделиться с нею своими мыслями. И следующие три часа на пару с ней упивалась агонией медленно, но уверенно уничтожаемого флота вторжения…
…Увидев над собой поднимающуюся крышку медкапсулы и почувствовав по соседству аналогичные эмоции Рраг, я разозлилась не на шутку. Нет, разумом я понимала, что Дэн усыпил нас для нашего же блага, но чувства требовали крови. В общем, уже секунд через пять я, подхватив с кресла упаковку с одноразовым бельем и новенький комбез, вылетела в коридор и рванула к лифту.
Одевалась… вернее, одевались в кабинке. Пыхтя от злости и мысленно представляя, как выскажем ему все, что накипело. Однако стоило нам ворваться в рубку и наткнуться взглядами на картинку, развернутую во всю противоположную стену, как желание что-то выговаривать Ромму куда-то испарилось, уступив место дикому, всепоглощающему бешенству. Ведь скан с оптического датчика одной из орбитальных крепостей демонстрировал то, что осталось от клиники «Лаулетт» и прилегающей территории. То есть, огромную воронку, заполненную все еще дымящейся стекловидной массой!!!
Сколько времени мы простояли, уставившись в грязно-серое пятно, иссеченное алыми трещинами, не скажу даже под пыткой. Помню лишь, что в какой-то момент я сдуру подключилась к трансляции, а оптический умножитель, автоматически реагирующий на сокращения хрусталика глаз, начал приближать те «точки», по которым скользил взгляд – вплавленный в «стекло» остов медкапсулы, переднюю половину семейного «Буревестника», вмятую между двумя кусками несущих стен, силовую раму айрбайка, насаженную на обгоревший ствол дерева, выжженную пустыню там, где еще вчера росли вековые сосны, и многое, многое другое.
Как и когда Дэн втащил нас с Рраг в лифт, тоже не запомнила, так как начала приходить в себя уже на нижней палубе после того, как начала опускаться аппарель. Или нет, после того, как услышала хриплый голос Дотти:
- Дэн, я надеюсь, за время нашего вынужденного сна ты придумал, как мы будем мстить?!
- Да. Но мы поговорим об этом позже… - ответил он и, запретив нам покидать корабль, легко сбежал по аппарели, замер в шаге от ничем не примечательного камня, а тот… вдруг отъехал в сторону вместе с участком утоптанной земли диаметром метров в шесть!
Следующие секунд сорок мы с Рраг изо всех сил давили в себе желание сорваться с места и рвануть следом за ним. Туда, где на поверхности земли «вырастала» стандартная точка финиша системы экстренной эвакуации убежищ глубокого залегания – прозрачный «стакан» из бронестекла, увенчанный «колпаком» с мощнейшими антигравами, насосами, фильтрами, всевозможными датчиками и т.д. Смотрели, естественно, не на колпак, а на черный зев бездонного колодца, который вел в недра земли. И дождались – в угольно-черном пятне внезапно появилась крошечная светлая точка, стремительно увеличилась в размерах и вынесла на поверхность еще один «стакан». Только диаметром чуть меньше первого и из поляризованного бронестекла.