Можно ли обижать мальчиков?

— Не за что, Слава. Мы же теперь семья! — ответила Мария Степановна. — Это удостоверение, кстати, международного образца и по нему можно ездить за границу без заграничного паспорта, который недавно отменили.
И кивнув на прямоугольник удостоверения, смущённо добавила:
— Только БСО там всего один.
Поняв по моему виду, что я ничего не понял, она пояснила:
— Балл социальной ответственности.
— И за что же мне его дали? — поинтересовался я, вспомнив прочитанное недавно в интернете об этих баллах.
— За рождение. — пояснила моя приёмная мама.
Ну да, всё логично. Подтверждения моего нахождения и обучения в детском саду нет, в кружках и секциях — нет, в начальной школе, она тут тоже, кстати, три года, как и у нас, — нет. Ничего нет. А я — есть! А раз есть, значит где-то, когда-то, у кого-то родился. Вот и дали один балл, наличие которого подтверждается самим существованием моей бесценной тушки. А вот остальное, как говорят у нас на Украине, — зась! Кому непонятно, перевожу — индейская народная изба! Интересно, а Марии Степановне начислили балл за моё усыновление? Но, как бы это меня не интересовало, спрашивать о таком я не стал.
— Ничего страшного, Мария Степановна! — успокаиваю я женщину. — Какие мои годы! Ещё заработаю.
— У некоторых до десятка уже набирается к твоему возрасту, — не успокаивается, как я вижу по ауре, моя благодетельница, — а у тебя всего один.
— Да и х… пёс с ними! — машу я рукой, вовремя прикусив язык. — Главное, что все живы и здоровы. Остальное — заработаем, добудем, украдём.
— Шутка! — добавил я, увидев вскинувшуюся женщину.
— Не шути так, Слава! С этим шутки плохи! — строго произнесла она.
— Согласен, сглупил, дурак. Извините меня, Мария Степановна! — повинился я. — К пенсии исправлюсь!
— Ох! — покачала головой приёмная мама.
А я верчу в руках своё удостоверение и не знаю, куда его деть. Карманов у меня нет, кошелька нет, цепочки или шнурка, чтобы повесить карточку на шею, тоже нет. Да и отверстий в непонятном прямоугольнике для этого не наблюдается.
Глядя мои неуверенные движения, Мария Степановна зачем-то попросила подаренный ею комп, на котором ещё была открыта последняя страница прочитанной мною книги. Я даже запереживал немного, что она заберёт волшебный аппарат, без которого я не мыслил уже своей будущей жизни.
Но вместо этого женщина, не обратив на текст никакого внимания, закрыла всё, что было на экране компьютера. После этого, залезла в главное меню прибора и, показывая мне свои действия, включила неизвестный мне режим отмены трансформации. После чего компьютер начал съёживаться, пока в итоге не получился всё такой же прозрачный скруглённый прямоугольник, но уже значительно меньших размеров, какой я видел уже, как телефон Валентины Николаевны. Причём толщина его ни капельки при этом не увеличилась.
Но на этом Мария Степановна не успокоилась. Теперь она попросила у меня только что выданное удостоверение личности. Получив его, она начала рассказывать и одновременно наглядно показывать то, о чём рассказывала, превратившись в строгую учительницу младших классов средней школы:
— Смотри, Слава. Это сделать можешь только ты. Ни у кого другого этого, даже с твоим удостоверением личности в руках, не получится.
Уменьшенный комп лёг на её руку:
— Кладёшь компьютер в левую руку лицевой стороной вверх. Ориентируешь его вдоль ладони так, чтобы она полностью спряталась под ним. Видишь, моя ладошка полностью скрыта прибором?
После того, как я, заглянув сверху, увидел женскую ладонь, она продолжила:
— Затем кладёшь сверху своё удостоверение так, чтобы фотография смотрела вверх, и плотно прижимаешь его правой ладонью сверху. Получаются такие ладушки.
Убедившись, что я внимательно смотрю за её ладушками, Мария Степановна закончила свой урок:
— Ладони нужно подержать сжатыми не менее пятнадцати секунд.
— А что будет потом? — спросил я, когда назначенные секунды прошли, и ничего с нами не случилось.
— Узнаешь. Давай пробуй. Как видишь, в моих руках ничего не произошло. — ответила Мария Степановна, возвращая мне компьютер и удостоверение.
 
Приняв назад протягиваемые предметы, я повторил все манипуляции моей учительницы. С первого раза у меня ничего не получилось. Проверив мои ладони, Мария Степановна исправила их положение, сказав, что нужно держать пальцы строго друг напротив друга.
Когда истекли вторые пятнадцать секунд, я почувствовал лёгкое тепло под правой ладошкой и какое-то шевеление. Отдернув руку от неожиданности, я увидел, как моё удостоверение личности медленно погружается в глубину стеклянного теперь уже, наверное, телефона, становясь таким же прозрачным, как и он. А возле надписи: «ЁТА» появляется уменьшенное изображение моей теперешней мордахи.
Проследив вместе со мной за произошедшими с телефоном и документом метаморфозами, а также налюбовавшись моим ошарашенным лицом, Мария Степановна решила провести урок номер два:
— Вставив удостоверение личности внутрь аппарата, вместо компьютера ты получил персональный идентификатор-коммуникатор. Его ещё называют ПИКом. Или просто ком. Это сокращение и от слова коммуникатор, и от слова компьютер. Им он тоже не перестал быть. Первые такие универсальные гаджеты появились на смену смартфонам, ноутбукам, планшетам относительно недавно — примерно лет пятьдесят назад. Они постепенно совершенствовались и сейчас без них уже очень трудно представить современную жизнь.
Кто гад и почему, я не понял, поэтому обижаться, на всякий случай, не стал. Не обозвали же меня так? Потом посмотрю в интернете — может значение этого выражения поменялось за сто лет и меня вовсе не ругают, а совсем даже хвалят? Заодно уточню, что такое смартфон и ноутбук. Что такое планшет я в принципе представлял, так как видел его у нашего соседа — капитана, служившего в расположенной недалеко от города воинской части, да и у участкового нашего был такой же. Но что-то мне подсказывает, что мои представления несколько отличаются от представлений Марии Степановны.
— Ещё до Вируса мобильные телефоны начали совмещать в себе различные функции компьютерной и офисной техники. После него, с развитием электронных способов получения, хранения, передачи, обработки и защиты информации, с появлением новых материалов и технологий, таких как в этом ПИКоме, произошло глобальное оцифровывание всего бумажного документооборота и перевод делопроизводства в виртуальное пространство. Сейчас ПИКом заменяет многие приборы, аксессуары и документы, которые были раньше. Это и телефон, и компьютер, и кошелёк, и паспорт, и диплом, и много чего ещё. А то, что на нём можно смотреть фильмы, слушать песни, читать книги, серфить (ещё одно непонятное слово) по интернету ты уже знаешь.
Про кошелёк я тоже не понял, но спрашивать побоялся — может это известно всем детям с ясельной группы, а тут я такой непонятливый. Поэтому из всего, что меня интересовало, я спросил только об одном:
— А как его растянуть обратно?
— Это также просто, как и сжимать. — засмеялась Мария Степановна. — Входишь в то же меню, выбираешь трансформацию и растягиваешь, как тебе нужно. Только делаешь это уже руками.
— А я его не порву?
— Нет, не бойся. Ты просто не сможешь растянуть или наоборот сжать ПИКом больше, чем позволит его материал. И есть пределы трансформации. Минимальные размеры, а если точнее, то площадь, ты сейчас видишь. А максимальные зависят от пропорций. Можно вытянуть прибор в ширину, но высота его будет маленькая. И наоборот. Есть ещё одно ограничение — звонить с него можно только в режиме отмены трансформации. Можно еще в режиме браслета, но это не совсем удобно. Подробнее обо всех возможностях ПИКома можно посмотреть в сети. Кстати, давай обменяемся контактными данными.
— А где их взять? — о режиме браслета и других возможностях кома (не нравится мне слово «ПИКом», да и от «комп» отличается всего одно буквой) я обязательно посмотрю потом в интернете.