Ранний старт 2

— Пойдём? — Полинка приглашает на выход.
Идти-то я за ней иду, но не для того, чтобы переодеваться. И когда она выходит в коридор, видит меня в тренировочной одежде. Сижу себе, пью воду мелкими глотками, восстанавливаю водный баланс в организме.
— Ты чего сидишь? — Вопрошает Полинка. На макушке кокетливо покачивается помпончик.
— Подзадержусь. Вы идите…
Иду в зал. Следующая группа нашей возрастной категории, но на год постарше и на год же больше занимаются.
— Наталья Евгеньевна, я вам не пригожусь? — Напрашиваюсь в подменные партнёры. Наша шефиня удивляется, но попользоваться мной не отказывается. Гендерное соотношение здесь хуже среднего, из восемнадцати человек только пятеро мальчишки.
Мне надо энергию сбросить. Чувствую, что без этого начну переваривать сам себя. Человек подобен аккумулятору, для нормальной работы которого надо время от времени разряжаться на полезную работу.
Наталья пропускает через меня обрадованных девчонок одну за другой. Чувствую себя, как молодой неутомимый султан в гареме. После третьего танца замечаю хмурую Полинку, сидящую в уголочке.
— Ну, что, может, хватит? — После исполнения румбы в шестой раз интересуется Наталья.
— Шесть не очень хорошее число, — она права, уже ощущаю приятную и желанную опустошённость в теле, — давайте седьмую и я пошёл…
Седьмой раз опять в бешеном темпе где-то на краю сил. Выдерживаю с подключением морально-волевых. И только потом прощаюсь с улыбающимися девчонками. Они сожалеюще вздыхают, зато Полинка светлеет и уволакивает меня под руку.
— Ты чего домой не пошла?
— Ага, оставь тебя тут… — «без присмотра», заканчиваю мысленно за неё и мысленно же хохочу.
Едем несколько остановок на троллейбусе, идём по вечерним, оживлённым улицам.
Каникулы проходят под танцевально спортивными знаками. Нас трясёт физкультурник Палыч, завтра, к примеру, очередная игра в баскетбол. Отборочные районные игры. Зимой планируются областные. Хорошо, что все эти дела обычно по утрам, пересечения с танцами нет. Как там дальше, не знаю. Вчера ко мне подступила Наталья с пожеланием выставить меня с Полинкой на областной конкурс. Тоже в зимние каникулы.
Не имей я нелегального жизненного опыта, мог бы впасть в ступор, попытавшись решить проблему самостоятельно. И неизбежно угодил бы в виноватые. Это в случае пересечения спортивных и танцевальных мероприятий. Но здесь им не тут, поэтому парирую мгновенно:
— Согласуйте с администрацией школы. Они то и дело меня на соревнования шлют. По бегу, по баскетболу… решайте с ними. Лично у меня единственное условие — знать заранее. А то буду готовиться к танцам, а меня на кросс отправят.
— А тебе самому всё равно, разве? — Наталья удивляется с забавной искренностью. Как для любого педагога, фанатика своего дела, ничего важнее танцев для неё нет.
— Честно? — Откровенно веселюсь, лицо Натальи разочарованно вытягивается. — Я у вас на хорошем счету, но один из многих. А на соревнованиях по лёгкой атлетике, по половине дисциплин гарантированно первое место займу. В школе давно первый по бегу. На спринтерских дистанциях второй взрослый разряд.
— Я не знала… — Наталья теряется.
— Знали, — ухмыляюсь. — С чего вы думаете у меня такая выносливость?
На Эдика, моего главного спортивного конкурента, не спихнёшь. В танцах он меня может заменить с успехом и даже превзойти. Незаменимый член баскетбольной команды и бегает неплохо. Так что на нём тоже сконцентрировано одновременное внимание Натальи и Палыча. Однако Эдик не стабилен, то засияет, вселяя в педагогов надежды, то сорвётся. Дисциплины ему до сих пор не хватает.
— Детишки, вы почему одни гуляете? — Дорогу нам заступает патруль из двух полицейских. Чего это они? Время шести часов вечера нет, его даже детским не назовёшь. Темно, конечно, но так-то разгар активности народных масс, час пик ещё не кончился.
Переглядываемся с Полинкой. Даже не знаю, что сказать. В первую секунду.
— Во-первых, не гуляем, а домой идём. Во-вторых, где это одни? Она со мной, — киваю на Полинку, — а я с ней.
 
— Гляди, какой остроумный! — Старший сержант фыркает. — Щас вот в отделение отведём, и пусть вас родители забирают.
— Легче до дома нас проводить. И быстрее, — пожимаю плечами, — нам двести метров осталось идти.
— Вон за той девятиэтажкой мой дом, — показывает Полинка.
— А твой? — Полисмен глядит на меня.
— Мой рядом…
— Смелые вы больно… может всё-таки в отделение?
— Хотите повредничать? — Не уступаю. — Я тоже так могу. Возьму и не скажу, кто я и откуда. И чо будете делать? Ты тоже не говори.
На мою команду Полинка готовно кивает.
Полицейские не любят, когда им прекословят. Им вежливых и послушных подавай. Но что они могут сделать не просто несовершеннолетним, а детям? Чуть что, сами кругом виноваты окажутся.
Всё-таки отстают.
— По тёмным переулкам не ходить! — Оставляют за собой последнее слово. И чего привязались?
У подъезда Полинка неожиданно чмокает меня в щёку и быстро убегает. Мне удаётся отважно не дёрнуться. Задумчивый иду домой. При входе во двор на меня несётся огромный монстр с оскаленной пастью. Вот зараза! Весёлый Обормот слизывает со щеки след поцелуя Полинки. Скотина такая, в этой жизни меня первый раз девочка целует…
По заведённому мной же распорядку во дворе веселье вокруг Обормота. Хорошо, что грязи нет. Снега тоже практически нет, но температура стоит устойчиво минусовая.
Народ резвится вовсю, моё настроение в диссонансе, всю энергию сбросил. Попутно и не в первый день обдумываю долгосрочную стратегию. Ударится в нанотехнологии? Прочёл недавно замечательную серию книг А.Лазаревича. Ядро — «Сеть нанотех». Идея-фикс автора. На практике реализуемо? Вот о чём думаю.
Никак не найду вариантов. У Лазаревича есть один фантдопуск: его нанороботы размером с бактерию кардинально решили энергетическую проблему. На своём клеточном уровне они осуществляли контролируемую термоядерную реакцию синтеза. Водород превращали в гелий.
Не знаю, возможно ли в принципе реализовать термояд на микро и наноуровне. Ещё можно представить, что колония нанороботов строит какие-нибудь сверхпроводящие контуры, но чтобы термоядерную реакцию осуществить?
Так бы да. Если добраться до технологий, показанных автором, то доминирование страны или даже социальной группы над всем миром вполне реально. Собственно, как с любой фантастической технологией, такой, как антигравитатор или репликатор.
За Обормотом выходит хозяин, и псина, выдыхая клубы пара, весело бежит на зов. Значит, и нам пора домой.
Продолжаю рассуждать уже дома.
— Сын, о чём задумался? — Папахен за ужином замечает отрешённость моего взгляда. Прихожу в себя, заглядываю в почти нетронутую тарелку.
— Наука до сих пор не раскрыла всех тайн работы обычной клетки, — оставляю на время свои думы. Желудок оскорблён возмутительным невниманием к замечательной гречневой каше и громко заявляет о своих правах.
Так что уделяю внимание примитивным потребностям своего организма. Слегка подвисший папахен веселит своим видом и тем самым способствует пищеварению. Моему и Кира, который только что перевёл мои слова. Смысл ему неведом, однако с восторгом чувствует, что и отец в изрядном затруднении.
Мачеха в мужских разговорах участия не принимает. Гордиться сыном и хвастаться его достижениями перед гостями ей нравится, но терпеть эти внутрисемейные курсы иностранного языка тяжело. В ближнем кругу возникла недоступная область, что страшно её раздражает. Спорить невозможно, знание иностранного языка для любого человека огромный плюс. Не враг же она любимому сыну. Вместе с тем понимает, что моё влияние на Кира ей не подконтрольно и закрыто даже от наблюдения. Вполне могу незаметно говорить брату гадости про неё, и она ничего не сможет заметить. Она пробовала, — своим противно приторным тоном, — выведывать, о чём мы разговариваем. Ничего подозрительного не обнаружила. Зато я обнаружил недостойные поползновения и рассказал Киру анекдот про мачеху. Там парень женился на женщине старше себя, а его отец на дочери той женщины. И пошла катавасия с родственными отношениями. Родной отец — зять, потому что женат на падчерице, жена парня тёща отцу, а родной сын тесть. Падчерица парню одновременно мачеха, потому что замужем за его отцом. Но этого мало. Настоящий бардак начался, когда у обоих родились дети… сам чуть не запутался в том анекдоте, а какие очумелые глаза были у Кира, ха-ха-ха…