Туманный колокол

Пользуясь открывшимся знанием, я еще раз обыскал все, что было мне доступно. Ничего… Ни намека на дверь. Магия, которая обрушила двери, больше не появлялась. Интересно, как Филу удалось использовать свою? Может, потому что он темный? Или были другие причины? Что-то я не слышал, чтобы темные маги проваливались в пустоту, когда им вздумается.
— Анри! — звала Пустота. — Вот негодник! Ты еще не устал?
Нет, не устал, и уставать не собирался. Все равно здесь нет времени, а снова попасть в ловушку и быть обманутым я не желал. Поэтому обошел хозяйку этого мира и снова скрылся в тумане.
— Анри, ну нельзя же так! — уговаривала она. — Что за детские игры? Выходи, обещаю, больше никаких дверей! Поговорим, как взрослые люди. Может, до чего-нибудь и договоримся. Анри?
Вдруг пространство вокруг меня задрожало, и я едва не упал. Даже Пустота ойкнула, подняла руки, призывая магию, и все прекратилось.
— И что это было? — спросила она. У меня? Или у себя самой? — Чем занят этот бездельник Пьер? На чем я остановилась? Ах да! Анри, давай поговорим. Я предложу тебе варианты, ты выберешь.
— И почему я тебе не верю? — отозвался я, тут же уходя в туман. Пустота метнулась на голос — и никого не нашла.
— Потому что ты по природе такой недоверчивый, — покачала она головой. — Ну же, детка! Не упрямься!
— Зачем я тебе? — И снова в туман.
— Одной скучно. Ты бы пожил здесь с мое, тоже бы заскучал.
— Что тебе нужно от Филиппа?
Пустота рассмеялась, уже даже не пытаясь меня поймать.
— Лучше спроси, что ему от меня нужно. Мальчишка беззастенчиво ворует мою силу, и сам этого не понимает. Ничего, рано или поздно попадется. Вдвоем вам будет веселее.
— Не смей!
— Ладно, ладно, шучу я. Ты разве сам не знаешь ответа на свой вопрос?
Я промолчал. Знал. Хорошо, просто догадывался, потому что отец всегда боялся, что рано или поздно силы Филиппа проснутся. Он не говорил напрямую, что с ними не так. Наверное, боялся, что расскажу брату. Но намекал, что его способности могут быть опасны — прежде всего для него самого. Чем? Не тем ли, что он ныряет в пустоту, сломя голову? Зачем, если у него и так все в порядке, если верить моей собеседнице?
— Ну вот, а сам спрашиваешь. — Пустота верно истолковала мое молчание. — Не беспокойся, Анри. У меня нет к нему счетов. И у тебя нет. Но рано или поздно он придет сам, потому что за все приходится платить. Особенно за силу.
— Он не придет.
— Увидишь. Думаю, ты дождешься этого момента. А пока что выходи, и я сделаю тебе предложение. Ну же!
Еще чего. Нашла дурака! Я снова нырнул в туман. Если бы Пустота хотела что-то мне предложить, она бы сделала это уже давно. А раз не сделала — значит, снова желает обмануть. Пусть старается! Все равно ничего у нее не выйдет.
Филипп
И кто собирался лечь спать хотя бы в полночь? Я опять явился в комнату под утро. Если бы не Роберт, проспал бы все на свете. Но моему соседу было безразлично, что у меня глаза закрываются на ходу. Пока я собирался, он успел высказать все, что думает о моих ночных отлучках, потому что опять заглядывал куратор Синтер, расспрашивал о готовности к поединкам и прочем, и прочем. Я слушал его вполуха. Первую пару и вовсе проспал, заняв последнюю парту, и спал бы дальше, если бы вторую не читал куратор Синтер. Он бы не простил столь пренебрежительного отношения к его предмету, поэтому пришлось вспоминать, где я нахожусь. В двенадцать дня я был готов сразиться с кем угодно, чтобы обеспечить себе билет на одни сутки в мир за стенами гимназии. Увы, кроме меня еще пять кандидатов мечтали о подобном, и надо было обойти того, кто достанется мне по жребию. А победить надо было любой ценой. Список — списком, но точно ли с Пьером все в порядке? Почему он не приходит? Я старался гнать эти мысли прочь, но получалось скверно.
Впрочем, в таком сосредоточенном настроении пребывал не только я.
— Знаешь, чего я хочу? — угрюмо спросил Роберт, пока мы толклись в тренировочном зале, где и должны были состояться боевые поединки.
 
— Чего?
— Чтобы мне снова выпал Эш и я мог надрать ему уши.
— Вчера ты ему проиграл, — напомнил я.
— А сегодня готов победить!
Да, уязвленное самолюбие еще никому не помогало, но я промолчал. Жребий сам покажет, кому и с кем сражаться. Прибежала Лиз, задержавшаяся на индивидуальном занятии, и почти сразу за ней вошел директор Рейдес в сопровождении кураторов. Эдакая стая черных воронов с восьмиконечными звездочками.
— Рад приветствовать шестерых участников сегодняшних поединков, — обратился к нам директор. — Условия таковы: бой длится десять минут. Он может закончиться раньше, если один из противников будет не в состоянии его продолжать. Если же оба останутся на ногах, то решение будет вынесено голосованием кураторов, а решающий голос останется за мной. Прошу, тяните жребий.
Я решил, что буду тянуть последним. Роберт же вышел первым, взглянул на листок — и закусил губу. Ему досталась Анна. Все-таки тяжело воспринимать девушку как противника в боевом поединке. Вторая пара тоже составилась быстро, а мне уже не было необходимости участвовать в жеребьевке. Извини, Роберт, с Эшсм сегодня сражаюсь я.
— Везет тебе, — шепнул Гейлен.
— С каждым днем — все больше, — ответил я. — А тебе везет на хорошеньких девушек.
Роб только хмыкнул. Ему предстояло сражаться первым, и они с Анной замерли друг напротив друга. Анна казалась излишне хрупкой, но с Лиз они вчера бились на равных, а Лиз была сильной магичкой. Особенно после инициации — она бы могла давно уйти на ступень, а то и на две выше, если бы не дожидалась меня. Так что Роберту предстояла непростая задача, учитывая, что биться с девушкой он и вовсе не желал.
— Начинайте, — махнул директор, и Анна тут же атаковала.
Она, как оказалось, в совершенстве владела боевой школой огня, и растерявшемуся Робу оставалось только отбивать шар за шаром. Анна не дала ему времени поставить хорошие щиты или хотя бы продумать линию защиты. Наоборот, била как сумасшедшая. Неужели эта девчонка побьет Роберта? То-то шуму будет!
Но Роб справился с первыми минутами боя, а Анна ощутимо начала уставать. Ее атаки немного замедлились, и Роберт смог наконец поднять двойной щит, а затем и атаковать. Стоило признать, защищалась Анна так же хорошо, как и нападала. Ни одно заклинание Роберта не пробивало ее защиту. Гейлен сделал вид, что так и надо. Едва уловимый пасс рукой — и на полу будто растянулась черная паутина. Атака в лоб, неверный шаг назад — и Анна забарахталась, стараясь избавиться от захватившего ее заклинания, а Роб провел несколько сильных атак.
— Бой завершен досрочно, — объявил директор. — Победил Роберт, четвертая ступень.
Раздались аплодисменты. Роб протянул Анне руку, и она пожала ее в ответ. Судя по его улыбочке, Роберт решил приглядеться к сопернице более пристально. Что ж, его право, пусть поступает, как считает нужным.
А на поле боя уже вышла вторая пара. За их сражением я наблюдал с меньшим интересом, оценивая только уровень применяемых заклинаний. Ничего необычного, все достаточно стандартно. Надо было настроиться на свой бой.
Я даже не заметил, когда завершился поединок. Очнулся только, когда произнесли мое имя, а однокурсники слаженно пожелали удачи. Вот не стоило им этого делать! Какая уж тут удача?
Я замер напротив Железного Эша. Тот смотрел на меня свысока, чуть прищурившись, точно раздумывал, как избавиться от надоедливой козявки в моем лице. Я тоже думал до последней секунды, когда директор дал старт поединку.
 
Эш не стал атаковать сразу, как и я. Каждый занялся своими щитами, а на это требовалось минимальное время. Я вплел в свой щит одну зеркальную ниточку. Главное, чтобы Эш не заметил ее до того, как она понадобится. Что ж, теперь в бой!
Я все-таки атаковал первым, прощупывая, какими неприятными сюрпризами чревата защита противника. Попробовал пробиться сквозь его щит — не вышло. Интересно. Мы закружили по залу, не обращая внимания на возгласы зрителей. Каждый курс болел за своего претендента. Но на стороне Эша, как оказалось, еще и симпатии многих девушек. Поэтому шум стоял оглушающий, и трудно было на него не отвлекаться.