Свет мой, зеркальце… уймись! (СИ)
— А скромная какая!
— Чепуха, — девчонка только рукой махнула. — Скромности, чтоб ты знал, в политике и дипломатии не место. Как и совести! От этой совести одни убытки в государственной политике. Там мозги нужны, а не совесть!
— И ты хочешь сказать, что у тебя эти мозги есть? — кисло переспросил я, в очередной раз пытаясь наощупь найти хоть какой-нибудь рычажок, чтобы вырубить это проклятущее зеркало.
— Еще бы! У меня, между прочим, вообще математический склад ума! Я, между прочим, все задачки мэтра по высшему магану как орешки щелкаю!
— Высшему… чему?
— Магическому анализу!
Я с ума сойду. Честное слово!
Вздохнув, я прошествовал к выключателю и включил все-таки свет в спальне. Похоже, выспаться мне сегодня не судьба. С этой… математически одаренной принцессой!
— Эй, вернись немедленно к зеркалу! Я еще не все записала. Вот тут и стой. И в глаза мне смотри!
— Как я буду смотреть тебе в глаза если ты пишешь⁈ У тебя логика вообще работает? Что ты там пишешь, кстати?
Закатив глаза, фифа предъявила мне листок, исчерканный закорючками.
— Ну? Можно подумать, тебе это о чем-нибудь скажет!
— Погоди-ка… подержи так, — я подтянул стул и уселся перед зеркалом, разглядывая ее писанину. — Хм… а можешь вкратце объяснить, какие символы чему соответствуют и за что отвечают?
— Дурак! Ты что, думаешь, вот так сходу освоишь магическую тайнопись? Ха!
Ну, что можно сказать… если бы проходило соревнование в упрямстве, я бы этой фифе точно не уступил. Во всяком случае, в конце концов она, все так же закатывая глаза и фыркая, принялась объяснять.
Смешно, но больше всего это походило на примитивный язык программирования. Во всяком случае, логика прослеживалась очень похожая.
— Так, подожди… а ты уверена, что вот этот блок правильно зарисовала?
— Какой?
— Да вот, смотри… по логике вещей, он же отменяет предыдущий. И в нем тогда никакого смысла. И вот здесь, по-моему, что-то не так, бессмыслица какая-то выходит…
— Сам ты бессмыслица! Ой… а может, я тут и напортачила, когда связь устанавливала, и потоки сбила?
— Ну! Слушай, а если всю эту схему вообще упростить? Смотри, вот здесь… — сорвавшись с места, я сбегал за бумагой и ручкой и, в свою очередь, принялся перерисовывать принцессины закорючки — но со своими поправками.
Кстати, способ обмениваться записями мы нашли очень скоро. Чем бумажки хуже подушек? Достаточно скомкать листок и швырнуть в собеседника — и отлично он пролетает через зеркало. Друг до друга дотронуться было нельзя, а вот предметами друг в друга кидаться — запросто. Похоже, эту способность зеркало тоже приобрело благодаря кривым ручкам математически одаренной фифы. И это же давало надежду, что вполне реально можно построить и стабильный портал, не зависящий ни от каких нелепых матримониальных целей. Не то чтобы я мечтал пригласить фифу в свой мир. Но задача-то интересная!
13. Дарья
Картина, которую я застала утром в спальне Макса, была достойна запечатления. Так что первым делом я, само собой, сбегала по-быстрому за телефоном и немного пощелкала — чтобы потом не торопясь дорисовывать. А затем все-таки поискала бумагу, карандаш и хоть какую-то папку вместо этюдника. Бумага у Макса, само собой, самая паршивая, какая бывает — офисная, тонкая. Ну… хоть пару набросков сделать с натуры!
Сам братец дрых сидя перед тумбочкой, упершись лбом в зеркало. Вокруг него были живописно разбросаны скомканные бумажки и листы, испещренные какими-то мелкими закорючками. А сверху вся эта композиция была посыпана какими-то мелкими белыми шариками.
А по ту сторону стекла буквально зеркальным отражением в точно такой же положении почивала у туалетного столика принцесса Фирра. Если бы не стекло, они бы соприкоснулись лбами. Причем на разбросанных вокруг нее бумагах и клочках виднелись в точности такие же закорючки, как и у Макса. Белые шарики на ее темных волосах смотрелись особенно живописно.
Поискав лучший ракурс, я пристроилась в конце концов со своей папкой на краешке кровати — и только тогда обнаружила, что принцесса тоже не одна в своей комнате. За ее спиной на краешке ложа под балдахином примерно в такой же позе, как я, пристроился принц Деррен, торопливо черкающий что-то карандашом. Разве что перед ним был вполне удобный мольберт — наверное, к себе сбегал, счастливчик.
Заметив меня, принц улыбнулся краешками губ, приветственно кивнул, а потом приложил палец к губам. Можно подумать, я сама варвар, такую композицию побудкой рушить! Я только кивнула и улыбнулась в ответ.
Рисовали мы одинаково торопливо. Так, толком я вряд ли что-то сейчас проработаю, главное — схватить композицию, позы и отразить эту симметрию… еще бы светотень сразу обозначить, чтоб потом не мучиться, вспоминая, как вообще падал свет в принцессиной спальне. Ага, и вот эти очаровательные детали — расплющенная щека, пристроенная на локоть, волосы чуть встрепанные… интересно, перья-то там откуда? И шарики еще эти… неважно. Может, попробовать еще в шаржевом стиле набросать? Выразительно должно выйти, очень харАктерно…
Время от времени мы с Дерреном бросали взгляды друг на друга — то поочередно, а то и одновременно. Когда взгляды встречались, поневоле тянуло хихикать. А уж когда начали бесшумно показывать друг другу свои наброски, и вовсе стоило больших усилий не захохотать в голос. Наши рисунки, само собой, тоже получились зеркальными отражениями друг друга — с противоположных ракурсов и разными героями на первом плане. Хоть ты их в диптих оформляй. Жаль, что они в разных мирах…
Увы, идиллия должна была рано или поздно закончиться. Вообще я давно заметила: стоит найти идеальную модель, или невероятно интересный объект, или еще что-то вдохновляющее, погрузиться в творчество с головой — обязательно или припрутся какие-нибудь гости, или прорвет трубу в секции, или случится еще что-нибудь, требующее ну обязательно твоего участия!
…Или вот еще могут вломиться к твоей модели лично Их Величества король с королевой, не говоря уже о придворном маге.
Вообще-то то, что это именно король и королева, я поняла чуть позже, из разговора. А пока в комнату просто без стука вломилась эта троица: уже знакомый старичок — «Дед Мороз», красивая дама средних лет, одетая в кринолин, и усатый мужчина в камзоле, узких штанах и высоких сапогах.
— Вот, Ваши Величества, полюбуйтесь! — провозгласил старичок-волшебник.
— Кхм! — глубокомысленно прокашлялся усач, обозрев нашу теплую компашку.
— Милый? — вопросительно протянула женщина, задумчиво рассматривая нас. — Ты не хочешь мне ничего объяснить?
Макс и Фирра одновременно подняли головы, сонно хлопая глазами.
14. Дарья
На какую-то секунду у усатого короля сделался вид нашкодившего подростка. Однако он тут же, будто встряхнувшись, выпрямился… и поспешил перевести стрелки.
— Фиеррина! Как это понимать⁈ Что ты делаешь в таком виде в присутствии постороннего мужчины⁈
Принцесса Фирра душераздирающе зевнула и поморгала.
— Сплю! И ничего не постороннего… ой, да ладно, у них в мире еще не так одеваются!
В этот момент старичок–«Дед Мороз» подошел поближе и, уцепив один из исписанных листков, принялся с изумлением его разглядывать.
— Хм… Ваше Высочество! Следует ли это понимать…
— Ой, мэтр! — Фирра, кажется, даже проснулась. — А мы тут с Максом опыты проводили на проницаемость зеркального прохода. Представляете, она зависит не только от веса, но и от конфигурации предметов! Вот стул, к примеру, не проходит. А подушка…
— Позвольте узнать, как вы это выясняли⁈
— Экспериментальным путем! — не моргнув глазом, созналась принцесса. Интересно, это они что, стульями по зеркалу стучали? — Сначала кидались подушками. Потом пробовали стулья. Потом более мелкие предметы. Вот, к пример, перо тоже не проходит. А бумажные шарики…
— Дочь моя, — осторожно вмешалась королева, как будто не веря себе, — вы что… плевались в зеркало Истинных жеваной бумагой⁈