Украденное дитя (СИ)

И действительно лишь пару мгновений спустя мимо Фриды, визжа, пробежали серые тени и скрылись за деревьями. А герцогиню очень скоро догнала белая болонка, весьма собой довольная.
— Демоны знает что, — пробормотала Фрида и ускорила шаг.
У озера их уже ждали. Точнее, вряд ли именно их (Фрида о своей внезапной поездке никому не сообщала, если не считать слуг в Виндзор-холле — спасибо Ричарду), однако Тайной полиции у озера было до странности много.
— Опять вы! — выдохнул граф Цевет, завидев герцогиню. — Леди Фрида, а сейчас-то вы что здесь делаете?
«Искупаться решила», — мысленно огрызнулась она, а вслух холодно сказала:
— Это мои владения, если я не ошибаюсь.
— И вы их ночью осматриваете? — также холодно поинтересовался граф.
— Мой брат пропал. — Фрида шагнула к озеру. — Я хочу его вернуть, и поскорее.
— Собираетесь на «ту сторону»? — Цевет направился за ней. — Хм… Странно. Сейчас озеро как озеро. Я уверен, совсем недавно оно было бездонным и с этим ещё туманом… Правда, Рэндел?
— Да, милорд, — откликнулся один из помощников графа. — Когда Майкл нырял, мы и подойти к нему боялись, такой туман был. Точно живой.
«Значит, только меня не пускают», — подумала Фрида.
— Что за Майкл, граф?
— А вот он, — Цевет кивнул на воду.
В этот момент из озера вынырнул золотоволосый юноша, бледный до синевы и весьма похожий на утопленника. Он дико огляделся и, дрожа, выбрался на берег. Ничего, кроме мокрой сорочки на нём не было. А ночь-то была не тёплая…
— Нашли что-нибудь, Майкл? — спокойно поинтересовался Цевет, явно предвкушая отрицательный ответ.
— Н-нет, м-милорд, — с трудом проговорил полукровка.
— Ну так что же вы разлеглись? Ныряйте снова!
— Да ради всех богов! — выдохнула Фрида, бросаясь к полукровке. — Он еле живой! Плед, скорее же!
Собравшиеся вокруг озера полицейские с усмешкой переглянулись.
— Какой плед, миледи? — тихо поинтересовался помощник Цевета.
Фрида резко выдохнула — очень хотелось ругаться — и стянула с себя тёплую накидку. Потом шагнула к трясущемуся полукровке и укрыла его.
— Госпожа, лучше я, — начал было Ричард, подошедший следом.
Но Фрида отмахнулась.
— Мне не холодно. Граф, как это понимать?! Сколько ещё полукровок у вас ныряет? Вы всех до смерти довести хотите?
— Как будто их это убьёт, — презрительно отозвался Цевет. — Разве вы не каждую ночь тут, как русалки, плещетесь?
Это «вы» и обидное сравнение стало последней каплей. Фрида, сверкнув глазами, направилась к главе Тайной полиции. Тот с усмешкой смотрел на неё: дескать, что ты мне сделаешь, «леди»? Склонившийся над полукровкой Ричард выпрямился — кажется, пора защищать госпожу…
Но скандала не случилось. Граф, к его счастью, так и не узнал, как близок он был к принудительной утренней ванне в лесном озере — потому что берег неожиданно накрыл туман, и лес затих. Не шелохнулась ни ветка, ни травинка не дёрнулась. Замолчали птицы и сверчки. В этой колдовской тишине туман разлился над озером, действительно как молоко.
— Что происходит? — прошептал кто-то из полицейских, и его слова утонули в тумане.
Люди оглядывались, ёжились, кто-то заряжал пистолеты. Им было страшно, но Фрида, замерев у кромки воды, чувствовала, только покой и умиротворение. Гнев исчез, утонул в лесной прохладе и туманном «одеяле».
— Что происходит? — резко повторил вопрос замерший рядом граф Цевет.
Фрида невольно откликнулась:
— Лесной король.
— Что?..
А потом озеро забурлило, и на берег вылетела маленькая юркая тень. Вскочила и с криком: «Фрида!» — кинулась к герцогине.
Та рухнула на колени, сломав кринолин, и крепко-крепко прижала мальчишку к себе.
— Уилли, боги!..
Из воды тем временем появлялись дети, всё ещё очарованные, а потому тихие и улыбчивые — им как будто снился приятный сон. Опомнившиеся полицейские снимали плащи и торопливо накрывали ими продрогших ребят, которые, впрочем, холода не чувствовали.
— Винсент! — прошептал нырявший полукровка, поднявшись. Он бросился куда-то в сторону, выхватил у полицейского белобрысого мальчишку и прижал к себе, прямо как Фрида Уильяма.
 
— Мистер Майкл, — пробормотал Майк и заморгал, точно только что проснулся. — А что, мама разрешила мне сегодня покататься верхом?
Полукровка что-то отвечал ему, шепча на ухо, и забрать у него мальчишку полицейские не торопились.
Когда на берег вышел последний ребёнок, туман соткался в призрачную фигуру — прекрасный фейри в белой тунике и короне из бузины встретился с Фридой взглядом. Люди замерли, глядя на него, очарованные.
— Прости, дитя, — прошептал лес.
Где-то за лесом прокричал петух. Лесной король исчез, и налетевший ветер разметал туман меж деревьями, а первый солнечный луч позолотил чёрную воду озера, теперь неподвижную.
Прижимая к себе брата, Фрида поднялась.
— Господа, прошу всех в мой замок. Детям нужно в тепло.
Перечить ей, конечно, никто не стал.
— Я что-то должен был сказать тебе, Фрида, — сказал Уилл, когда герцогиня, много позже, укладывала его спать. — Не помню… Как будто всё в тумане… Так и должно быть?
Фрида поцеловала его в лоб и улыбнулась.
— Да, милый. Спи.
— Не говори маме, что я нашёлся, а? Можно я с тобой поживу?
— Спи, Уилли.
— Она меня в школу хочет отправить. Я не хочу в школу! Я обратно хочу, к твоему отцу! Он… такой… чудесный…
На этом Уилл заснул и на следующее утро не помнил ни короля, ни Волшебную страну. Как и другие похищенные дети.
* * *
Над Волшебным лесом сгустились тучи — прямо как над Огненной страной. Они то и дело стонали громом и рыдали дождём, а всполохи молний были красны, как кровь.
Новый король Огня, стоя на коленях у лесного озера, обхватил рога руками и рыдал так страшно, словно у него вырвали сердце. Впрочем, Эш бы сейчас с удовольствием вырвал себе сердце сам, если бы мог — так оно болело.
— Тебе легче было не помнить, — прошелестел лес, и Эш, запрокинув голову, дико закричал. Боль была невыносимой.
Лес молча наблюдал.
— Отпусти, — наконец, простонал Эш. — Отпусти, ты же можешь!
— Я не держу тебя, — шепнул лес.
Эш со стоном уткнулся лбом в траву. Никогда раньше мысли о смерти его не посещали — до этого мгновения. До того, как он очнулся с короной Огненного короля на голове и понял, что произошло. Кто он. И что он никогда больше не вернётся в мир людей. И кого он там оставил.
— Ты желал этого, — проговорил лес, и туман окутал Эша, словно одеялом. Туман пах листвой и мокрым деревом. Туман успокаивал.
Эш вскинулся и, ничего не видя от слёз, замотал головой, не замечая, что задевает рогами ветви деревьев. Не замечая даже, что его любимые, прелестные рога, которые он так холил и лелеял, трескаются и ломаются. Ему уже было больно, невыносимо больно!
Так больно, что даже лес не выдержал его тоски.
— Ты же мечтал уйти от людей, — склонились под ветром деревья. — Ты хотел найти дом. Сейчас ты дома.
Эш затрясся и, обхватив плечи руками, с трудом ответил:
— Мой дом не здесь.
Лес задумчиво затих. А Эш, дрожа, склонился к земле, лёг, поджав колени к груди, и закрыл глаза. Умолкла гроза, погасли молнии, ветер разогнал тучи, открыв чёрное звёздное небо. Магия Огненного короля золотыми струйками уходила в землю, впитывалась в почву вместе со слезами — так бывает, когда фейри больше не хочет жить. Он застывает, потом каменеет — и так ждёт скончания времён, не живой и не мёртвый.
С Эшем это тем не менее не случилось. Ответил наблюдающий лес — из тумана появился Лесной король и склонился над фейри. От тонких пальцев короля золотой свет потёк к Огненному королю обратно. Эш дёрнулся, резко выдохнул.
 
— Не надо… Уйди!
Король, конечно, остался. Никто не приказывает ему на его земле.
— Ты любишь мою дочь. И то несчастное дитя, чья кровь так ценна, а будущее мрачно, — сказал он, а лес напряжённо слушал, замерев, несмотря на ветер.