Темные тропы и светлые дела (СИ)

За пятьдесят золотых мастер пообещал разработать мне действенные методики для улучшения взаимодействия с питомцем, как и возможность открывать с большой долей вероятности по мере его усиления новые и нужные умения и их грани. Старик был согласен принести клятву на крови о неразглашении любых сведений, касающихся возможностей райса, но за отдельную плату — попросил сверху еще столько же кругляшей из презренного металла. А затем, подумав, добавил:
— Глэрд, такая смешная цена только потому, что мне до сих пор интересно все новое, а твой случай — это уникальный опыт в обучении новых тотемных зверей, появление которых не за горами. Ведь известно, где одно, там и второе. Природа не любит пустоты, и если некоторые рода сгинули, то на их место обязательно придут другие. И еще, тебе нужно уже сейчас думать о паре лирнийских варсов, измененных на Кровавых островах.
— Зачем? И кто они такие? — со «смешной ценой» я бы поспорил, но здесь для меня был важнее результат. А деньги можно заработать, в моем случае читай, отнять или добыть.
— Тебе предстоит пройти Ледяной путь. Это дорога каждого аристо из древних родов. Ты ведь не хочешь всю жизнь прозябать здесь? — обвел рукой пространство вокруг, подразумевая Черноягодье, не дожидаясь ответа, продолжил, как само собой разумеющееся, — И три-четыре года потребуется для воспитания этих животных, какие не проваливаются в снегу, не вязнут в болоте, мчатся со скоростью лучшего иноходца и даже быстрее, сильные, зубастые и смертоносные. Умные. Верные. За хозяина бьются до последней капли чужой или своей крови. Продаются всегда в паре, впрочем, и живут так же, дополняя друг друга. Встретить только одного… Редкость из редкостей, чаще после гибели собрата или сосетры, дохнут. Ты поинтересуйся у того же лэрга про варсов, и, если решишься, скажешь, а я тебе посоветую к кому обратиться в Речной Крепости. Но стоят они запредельно…
— Сколько?
— Около ста тысяч за одного. И это без учета их экипировки, трат во время роста. Сначала узнай, подумай. Хорошо подумай, а затем я тебе расскажу больше, потом еще раз все осмыслишь, и только тогда будет предметный разговор. Пока это информация к размышлению.
— Спрошу. Обязательно спрошу. Но возникает вопрос, почему Линсу Волки не купили этих самых варсов, учитывая, что его хотели отправить по Ледяному пути и даже проплатили за все про все больше двадцати тысяч?
— Пятьдесят не хочешь? Именно столько! Да, сумма огромная. Но не в коня овес! И, если бы была возможность, то и их приобрели бы. Но это для него не критично, за ним род, а ты один! А еще… Линс был мрочьим слизнем, он не знал слова «нет» и «надо», он жил только своими желаниями, сила воли отсутствовала, целеустремленности и цельности никакой. Он без магических цацек не мог даже… Но промолчу, мал ты еще для таких подробностей, несмотря на память крови. Все проблемы за него решали другие. Многим родам волчий выродок нанес множество обид и принес в их дома беды. А варсов нужно воспитывать. И слабого духом они не примут. Даже с привязкой убьют, неважно какие будут применяться методы, а затем черед дойдет до окружающих. И много крови прольют, прежде чем их остановят.
Прозвучало крайне натянуто, но по глазам старика становилось понятно, он многое недоговаривал. Цена внушала, однако… если Слезы Нирна на месте, то их обменять на… Стоп. Сначала все узнать у лэрга, потом перепроверить из других источников. Не стал и намекать на то, что даже пятьдесят тысяч, в чем я сомневался, — это не двести.
— Благодарю тебя за науку, мастер Проспер, — почтительно поклонился, прощаясь.
Старик последнему обрадовался, больше, чем полученному серебру, махнул рукой, пробурчал едва слышно одобрительно, когда я повернулся спиной:
— Хоть и тем еще мрочьим выкидышем был Харм, но приемыша воспитал правильному. Вежество ведает. Намедни, думал, показалось…
Сделал вид, что не расслышал, да и не должен был. Разобрал слова только благодаря уникальному слуху реципиента. И это без всяких имплантов. Пришлось побороться с собой, чтобы не ухмыльнуться, вспомнив чему на самом деле учил одноногий.
 
Кстати, про взращивание тотемов, кожаный фолиант, доставшийся в наследство от калеки и должный помочь, по моей мысли, в этом нелегком деле, оказалось написан не на имперском языке. Саму книгу убрал на дно защищенного сундука до лучших времен, но несколько отдельных слов с первой страницы переписал. Хотел обратиться в Демморунге в книжную лавку, которая, как и переводчики там присутствовали.
Предположив, что, во-первых, в начальных абзацах обычно какое-то малозначительное вступление, во-вторых, никто не догадается по отдельным словам, что мне попалось в руки. Для чего предосторожности? Ответ простой. Не зря же Харм хранил ее в тайнике. Хотя мог бы, как некоторые другие издания, например, «Славные деяния Лолина Отчаянного» или «Жизнеописание Дорга Кровавого повелителя Мрака из рода Воронов» в своем личном сундуке. Рядом с килограммом плохонького янтаря, как я подозревал, который должен был пойти в уплату обязательного налога, несколькими золотыми монетами, десятком серебра и кошелем меди. Еще на дне нашлись запечатанные сургучом бутылки из зеленого стекла, в каких плескалась тяжелая маслянистая жидкость. Отличная бригантина со встроенным защитным и лечебным амулетами, кривой меч, похожий на саблю, а может это она и была. Шлем, наручи, поножи, наплечники, боевые перчатки и моргенштерн. Чистая одежда, несколько отрезов ткани, и даже несколько кусков душистого мыла.
Вот сука грязная!
Все имел, но не мылся!
Будто почувствовав мои эмоции Флег фыркнул, потряс массивной башкой. Да, задумался. И погода действовала. Вновь осмотрелся вокруг. Сотник выделил мне место сразу за клеткой с членами Артульта. Знакомые все лица и даже некоторых знал по именам. Часть смотрела с ненавистью, другая с презрением, а вот печати безнадежности на их мордах не просматривалось. Всего в повозку набили шестнадцать человек, скованных по рукам и ногам кандалами, какие дополнительно цеплялись к длинной цепи, пропущенной через кованные кольца в полу.
Моим фургоном правил бывший стражник Норг, рядом с ним на козлах дымил трубкой Ленар Щепка, внутри спала Амелия и рабыня-служанка Тина. В телеге сидели еще двое в недавнем прошлом бойцов со Стены — Баск и Берг. Рядом с ними шел, разминая ноги, десятник Кевин Гросс. Я чуть придержал тирка, поравнялся с ним.
— Обстановка?
— Вроде тихо, но не нравится мне что паскудный Ирт из рода Волков скалится довольно, будто и не на казнь везут, а на свадьбу. И мрочий Койот не боится. Странно это… В прошлом они никогда особой смелостью не отличались. Подозрительно себя ведут, очень подозрительно, — сообщил тот.
— Держите арбалеты под рукой, если что прячьтесь за тирками и за фургоном, десятка стрел можете не опасаться. Амулеты должны сработать. Если кто-то нападет, то Норг, Баск и ты — стреляйте. Остальные пусть прикрывают. Ленар — по возможности. И внимательней. Парней предупреди, но тихо. Что-нибудь заметишь подозрительное, дашь знать. Если что-то начнется, на меня не обращайте внимания. Я буду действовать сам. Вы просто отбивайтесь.
— Сделаю, Глэрд, — сосредоточенно кивнул тот.
Вот и он заметил слишком приподнятое настроение контингента, которое продолжало улучшаться по мере нашего удаления от Черноягодья.
Да, отдавая подобный приказ понимал, что тягловая скотина в таком случае окажется приоритетной целью для противника. Но снабдить уже своих людей даже простенькими защитными амулетами не успел. Хорошо, что с гарнизонным кладовщиком договорился заранее, и с утра, перед самым выездом, бойцы успели получить свои старые доспехи и оружие.
Вчера вечером они, как и Таргар с Даргом, сегодня оставшиеся на подворье бдить, принесли мне клятву верности на крови сроком на шесть лет, с условием неразглашения любых сведений в течение всей жизни. А еще с пятерыми заключил договор в Канцелярии на срок — до конца сбора шляпника. С утра последние поступили в распоряжения Толя, строить тренировочную площадку. Помощник Железного Грогана, с ним мне не удалось встретиться, должен был из чугуна выплавить два десятка гирь разного веса, сделать разборные и литые гантели, штанги, перекладины для турников. Заказ получился специфическим, но кузнецу было плевать — лишь бы деньги платили, а их полностью внес.