Из тени и тишины (ЛП)

Все его тело взорвалось, огонь разлетелся, словно там была бомба, огонь пылал в воздухе.
Я пригнулась, но огонь меня не тронул.
— Богиня, — прошептал Истон рядом со мной. Я подняла голову, увидела, как Серый отшатнулся, его воины держали его, тушили огонь на его теле.
На лице Серого остался ожог, красный, кровоточащий.
Этого было мало, но я все же улыбалась.
Улыбалась, несмотря на боль и смерть.
Потому что это доказывало, что Серому можно было навредить.
И я знала, что Гриффин сделал то, что было нужно.
Он уже не страдал.
Но мы еще ощущали боль.
Мы шагали вперед, пробивали армию врага, чтобы добраться до Серого. Как только его не станет, это будет началом конца.
Мир все еще разбивался, и мне нужно было собрать его воедино.
Но я знала, что кристаллы во мне сделают это. Они зудели под кожей даже сейчас, хотели вырваться. Но они еще не были готовы.
Казалось, под моей плотью были ножи, и они пытались вырваться.
Может, я была не на правильном месте, или время еще не настало.
Но я знала, когда кристаллы вырвутся из моей кожи, это сделает мир мейсонов целым, каким он и должен быть.
Я на это надеялась.
Я не знала, что еще могла сделать, так что двигалась, сражалась.
И надеялась, что мы справимся.
Мы нуждались в этом.
— Лорды кончились, да? — рявкнул Серый. — Больше нет территорий и лидеров. Просто проигравший король и принц, который даже не получил свой титул.
— А ты — с манией величия, и ты ненадолго в этом мире, — крикнула я в ответ.
— Какие громкие слова. Но этого мало. Тебя не будет достаточно.
Кристаллы мерцали под моей кожей, я шагала вперед, вытянув руку, другая толкала Воду в тех, кто мог подобраться ко мне.
Я ощущала, как мой народ окружил меня. Лания и Дельфина двигались рядом с Розамонд и Эмори, убирали врагов одного за другим. Леди были в крови и саже, но еще двигались. Эмори хромала, но все еще сражалась.
Вин, Родес и Слейвик были на другой стороне, они были в крови, синяках, сами истекали кровью.
Но они еще сражались.
Джастис бился Огнем, сжигал врагов, прикрывая своего мужа. Ридли был на коленях возле члена Кредо, истекающего кровью.
Ридли спасал его. Спасал, кого мог.
Истон был рядом со мной, сражался, теплое присутствие за моей спиной. Он будет всегда помогать мне.
Я не дам больше никому из друзей или тех, кто был мне важен, умереть из — за того, кто верил, что власть над миром должна была стать его.
Маги Духа манили меня. Я ощущала их присутствие вокруг себя.
Мы победим.
Я одолею Серого.
Вдруг пророчество вернулось ко мне, и я знала, что близилась моя жертва.
Я знала, что нужно было сделать. Но мне нужно было подобраться ближе.
Я направилась к Серому, и он улыбнулся.
— Надоело позволять невинным умирать за тебя? — спросил Серый.
— Ты прячешься за армией, почти не сражаешься. Но я вижу след на твоей коже. Ты был не так силен, когда поднял руки и попытался спасти свою жалкую жизнь.
Его ладони рефлекторно поднялись к лицу, но он не коснулся шрама. Он прищурился, а потом улыбнулся мне.
Жестокость в той улыбке была как кипящая колыбельная, ведущая к кошмарам. Она скользнула по моему телу, но я игнорировала это.
Он был злобой, скрытой за красотой.
Но он не одолеет меня. Ни сегодня. Ни потом.
Потому что я была Жрицей Духа.
И мы победим.
— Я создал Падение. Короли умерли, потому что были слабыми. И теперь король Люмьера и королева Обскурита мертвы, это результат их поражений. Все мои фигуры на шахматной доске тут. И ты всегда была на два шага позади, проигрывала, потому что была недостаточно хороша. Ты зовешь себя спасительницей? Ты не можешь даже спасти своих друзей. Они умрут, зная, что ты была слабой. Зная, что они зря верили в Жрицу. Ты даже не знаешь, как использовать магию Духа. Ты слабая, всегда такой была. Никакие тренировки и кожаная броня не убрали бы тебя с пути, который я уготовил для тебя и себя. Путь смерти. По крайней мере, для тебя. Ты умрешь от моей руки.
— Я так не думаю.
Он взмахнул руками, теневая магия и магия Духа стали веревкой, обвившей мою грудь. Я вскинула руки. Моя магия Духа толкала тень. Она легко разрезала веревку, Серый посмотрел на меня, а потом улыбнулся. Меня наполнил страх.
 
Я поняла, как остановить теневую магию.
Но вряд ли этого хватало…
Нет. Это не был конец.
Я оказалась права, Серый тут же направился вперед, от приглушенной его магией какофонии в ушах звенело. Я ощутила струйку крови, барабанная перепонка лопнула, и другие кричали, падая на колени. Даже те, кто был на стороне Серого.
Он убивал всех.
Истон появился, шагнул вперед с магией Огня наготове, но Серый направил тень, ударил Истона об землю, закапывая его.
Я закричала, использовала все стихии — Огнем по лицу, Водой топила, Воздухом тянула кислород из его легких, Землей закапывала его.
Он принял удар, не дрогнув.
Мне не хватало сил.
Я не могла использовать все пять стихий вместе. Пока что. Но я пыталась.
Я могла сделать это.
Серый пошевелился, и я едва ощутила покалывание, задевшее меня.
Я не слушала уже крики, но опустила взгляд на веревку из тени, пронзившую мою грудь, мое сердце. Я посмотрела на него, не понимая, как он это сделал.
Это не мог быть конец.
Нет. Я была Жрицей Духа, и я еще не сделала мир целым.
От этой мысли кристаллы вырвались из меня, осколки боли пронзали кожу, будто миллионы кусочков стекла вылетали из моего тела. Я посмотрела в глаза Серого. Он думал, что победил.
А потом больше ничего не было.
Это была смерть.
Глава двадцать шестая
Истон
Я упал на колени, все тело дрожало. Я поймал Лирику.
Кровь лилась из открытой раны в моей груди, но не от клинка. Моя плоть была разорвана, но из — за дыма, пронзившего сердце моей половинки.
Я слышал, как другие кричали вокруг меня, некоторые не понимали, что происходило. Я тоже не понимал.
Глаза Лирики были открытыми, но я не видел ее зрачки и радужки. Дым двигался под поблескивающей пленкой, словно ее захватила теневая магия.
Я видел, как теневая магия и магия Серого выросли, когда он убил Алуру. Так что я мог лишь догадываться, что он влез в ее магию Духа.
Я не смог спросить у Лирики, как все это работало.
И больше шансов не будет, если я все не исправлю.
— Что? — спросил Родес, скользя по грязи и крови, опустившись на колени рядом со мной. Он посмотрел на неподвижное тело Лирики, его глаза широко открылись. — Нет. Так не должно произойти.
— И не произойдет. Займи всех. Мы это исправим.
— Серого нет, — крикнул Родес.
Как нам сделать это?
Серый пропал в облаке дыма и тени, словно ждал этого момента.
— Я не знаю, как это сделать. Но мне нужно спасти ее.
— Ты истекаешь кровью из того же места, что и Лирика. Рана смертельна, Истон.
Я посмотрел на мужчину, который был моим соперником, врагом, и я думал, что он любил Лирику до сих пор. Я выдохнул.
— Это не может быть конец, — прошептал я, все мое тело дрожало.
— И не будет.
Но земля задрожала под нами, глаза Лирики открылись еще шире, дым полетел из ее рта.
И она пропала.
Я остался с воздухом и тающим дымом в руках.
— Это еще что? — спросил я, вскочил, озираясь в поисках нее. Родес придерживал меня, мои колени дрожали. — Она пропала. Куда она пропала?
— Серый забрал ее, — сказал он, его голос дрожал, как мои ноги.
— Но мне нужно забрать ее.
— Нам нужно найти ее, — согласился Родес.
— Я найду ее. Я должен ее найти.
Я скользнул ладонью по зияющей ране в груди, кровь еще текла. Я видел ужас.
— Куда она делась? — закричал я, но Розамонд оказалась рядом, ее глаза и кожа сияли.