Вкус страха

Не доходя до церкви, в которой, как предположила Скарлетт, террористы устроили временный штаб — выбор у них был невелик, Гаденыш приказал свернуть на заросшую тропинку, шедшую вдоль одного из зданий поменьше. Она дошла до конца и остановилась. Впереди ничего не было, кроме травы, а за ней — подножья холма, поросшего редкими деревьями.
— Иди, — скомандовал Гаденыш. — Прямо.
— Куда?
— Иди. Ясно? Вперед.
Скарлетт подчинилась. С каждым шагом тревожное чувство усиливалось. Что-то здесь не так. Зачем он уводит ее в лес, подальше от остальных?..
Она резко остановилась, обернулась и посмотрела Гаденышу в глаза. Они буквально сочились вожделением. Точно так же, как на корабле. Точно так же, как в лесу.
Скарлетт похолодела.
Поняв, что она догадалась о его намерениях, Гаденыш нахмурился, и его сросшиеся на переносице брови сложились в букву М. Скарлетт попыталась бежать, но он схватил ее за волосы и рванул назад. Зажав ей рот ладонью, он прижался всем телом и задрал подол ее платья. Его пальцы протиснулись под эластичную резинку трусиков и сорвали их. К своему отвращению, она почувствовала, что он уже возбужден.
Скарлетт вырывалась изо всех сил, но никак не могла высвободиться. Тогда она со всей яростью, на которую только была способна, вцепилась зубами в ладонь, зажимавшую рот, вырвав кусок мяса. Рот наполнился горячей кровью. Гаденыш взвыл от боли, и его хватка ослабла. Скарлетт сумела оттолкнуть его, но не пробежала и пары шагов, как он снова нагнал ее, развернул лицом к себе и влепил затрещину, от которой она упала на спину.
Гаденыш бросился на нее и навалился сверху.
Скарлетт завизжала.
Он снова ударил ее. Когда туман в глазах рассеялся, подонок уже успел задрать ей платье до пояса; его собственные трусы болтались на коленях. Она металась из стороны в сторону, но Гаденыш был слишком тяжелый. Скарлетт никак не могла его стряхнуть. Он отбросил в сторону украшения, висевшие на ее шее, и рванул ворот платья так, что затрещали пуговицы. В отчаянии она схватила трехдюймовый львиный коготь, подаренный Купером, и полоснула им по лицу Гаденыша, оставив длинную отметину на левой щеке. Замахнувшись еще раз, она ткнула насильника когтем в лоб, а потом дернула его вниз, точно через глаз.
Прозрачная жидкость брызнула, словно сок из виноградины. Гаденыш с ревом скатился с нее, дав возможность отползти в сторону. Он посмотрел на нее, прикрывая ладонью рану, в тщетной попытке остановить хлещущую кровь. Уцелевший глаз был полон яростной ненависти.
Скарлетт вскочила и бросилась бежать со всех ног в сторону леса, подстегиваемая неописуемым ужасом. Сквозь собственное тяжелое дыхание она слышала топот преследователя. Лес, густой и непроницаемый, становился все ближе. Отчаявшийся мозг кричал ей, что эта зеленая стена не пропустит ее, но она не знала, что еще делать. Если он тебя поймает, то изнасилует и убьет… изнасилует и убьет после того, как вырежет тебе глаз, чтобы поквитаться…
Скарлетт заметила зияющую щель в склоне холма. Она была размером с дверь и обрамлена каменными плитами и деревянными балками, которые заросли настолько, что издали их не было видно.
Вход в рудник?
Ей было плевать. Это не важно. Главное — убежать.
Она бросилась напрямик.
Высокая трава хлестала по ногам. Земля была твердая и неровная, и Скарлетт очень боялась споткнуться и упасть. Но этого не случилось. Иначе она бы погибла. И вот, даже не соображая, что делает, она ринулась прямо в разинутую пасть входа, прикрывая лицо руками от хлещущих лиан и веток. Темнота поглотила ее. Скарлетт побежала вглубь рудника, одной рукой касаясь каменной стены. Она бежала слишком быстро и слишком безрассудно. Так недолго и наткнуться на что-нибудь. Но она не сбавляла ход.
Она слышала топот Гаденыша совсем рядом. Ему достаточно было лишь протянуть руку и…
Пол под ногами вздрогнул и завибрировал. Скарлетт споткнулась и повалилась ничком на деревянные доски, бешено затрясшиеся под ее весом. Гаденыш зацепился ногами за нее и тоже упал. Она на четвереньках проскочила мимо него. Одна из рук провалилась между досками в пустоту.
 
Какая здесь глубина? Что там внизу?
Едва она успела высвободить руку, как Гаденыш настиг ее, вцепился в одежду и прижался всем телом, обдавая Скарлетт зловонным дыханием.
Подол платья снова оказался на талии. Доски царапали и терли голые ноги и зад. Она почувствовала его. Маленький, твердый, настойчивый. Она скривилась от отвращения.
Гаденыш пытался раздвинуть ей ноги, а она сжимала бедра как можно плотнее.
Раздался резкий, словно щелчок хлыста, треск, сразу за ним — еще.
Скарлетт почувствовала, что падает.
  
ГЛАВА 29
 
— Если не заставишь его говорить, — сказал Яхья, обращаясь к Сэлу, — я тебя убью. Понял?
Сэл посмотрел на Дэмьена Фицджеральда. Убийца сидел, привязанный к деревянному стулу, вытянув ноги вперед. Штанины были закатаны, открывая изодранные и кровоточащие голени. Кожа висела клочьями, обнажая плоть под ней. Рядом со стулом валялась доска, которой террористы, видимо, скребли по его ногам, будто натирая кусок сыра на терке.
Хорошо.
— Что ты хочешь знать? — спросил Сэл.
— Кто он? Что он здесь делает?
— Его зовут Дэмьен Фицджеральд. Этот недоумок — наемный убийца.
Сэл рассказал все, что ему было известно, начиная с пожара в «Принце» и заканчивая тем, что Дэнни выяснил у Дона Си в Макао. Все это время он не сводил глаз с ирландца, казалось, не замечавшего, что происходит вокруг, словно он полностью погрузился в себя.
— Вот доказательство, — закончил свой рассказ Сэл и вынул из кармана маячок.
Яхья осмотрел его.
— Это правда? Все, что ты мне рассказал?
— А зачем мне врать?
Яхья кивнул:
— Да. Возможно, я тебе поверю. А если это так, будет вполне разумно избавиться от убийцы. Не вижу смысла дальше сохранять ему жизнь.
Фицджеральд наконец взглянул на Сэла, словно вспарывая кинжалом.
Раздался резкий женский крик, далекий и пронзительный. Спустя несколько мгновений раздался мужской вопль, в котором слышалась мучительная боль.
Яхья обменялся парой коротких фраз по-арабски со своими подручными, потом вместе с бородатым выскочил наружу, а тот, что с усами, направился к выходу из церкви, но за ними не побежал. Сэл остался на месте, пытаясь понять, что за чертовщина тут происходит.
— Сраный идиот, — произнес Фицджеральд.
Сэл посмотрел на него:
— И это все?
— Жить хочешь?
— Ты меня спрашиваешь? — удивленно ответил Сэл. — Приятель, это же тебя собираются прикончить.
— А потом прикончат и тебя.
— Я готов рискнуть.
Но, по правде сказать, Сэл был очень встревожен. Сейчас он имел дело не с рационально мыслящими людьми. Они хладнокровно расправились с Джоанной и до сих пор ни словом не обмолвились о возможном выкупе. Что, если он с самого начала ошибался? Что, если им не нужны были деньги? Если это так, то ирландец прав. Времени у него в обрез.
— Я могу помочь тебе выбраться отсюда, — сказал Фицджеральд. — Но сначала дай мне слово, что потом освободишь меня.
— Хорошо, — пожал плечами Сэл. — Я даю тебе слово.
— Ему вообще есть цена?
— Твоя жизнь. У тебя есть выбор?
Фицджеральд выпрямился на стуле и подтянул ноги, морщась от боли.
— Я их отвлеку, — объяснил он. — Когда говиюк возле входа подойдет посмотреть, хватай доску и вырубай его.
— И все?
— А ты чего хочешь? Долбаной поддержки с воздуха? Выруби его. Забери оружие. Избавься от оставшейся парочки, когда они вернутся. Есть идеи получше?
Сэл прокрутил план в голове. Это могло сработать.
— Времени мало, — сказал Фицджеральд. — Начальству пора принимать решение.
Сэл пропустил подколку мимо ушей:
— Хорошо.
— Отойди чуть назад, поближе к доске.
Сэл попятился.
Фицджеральд закатил глаза и начал биться в конвульсиях.