Демоноборец (СИ)

— Ты как-то используешь мощь Подземелья, чтобы высвободить больше своей драконьей сути в гуманоидном теле… — покивала Нэроко.
— Эм… ну… да… хотя не совсем, но в общем приближении…
— Разумеется, — с готовностью кивнула мне нэка, ободряюще глядя в глаза, словно пытаясь показать, что они всё понимают и я не должен переживать об этом, — сложнейшие процессы Высшей Магии Иного Мира парой слов не опишешь…
— Эй, хватит сбивать Вайтлиана с мыслей! Нам тут интересно, что с ним стало, а ты опять про магию! — пофыркала на мою котю моя волчица, продолжавшая меня обнимать. И никого это не смущало… ка-а-а-айф.
— (__)… — судя по взгляду, чародейка отомстит. Потом забудет и отомстит ещё раз, но Рёко не привыкать. — Прости, продолжай, — сиреневые глаза поймали мой взгляд.
— В общем, тот метод, которым я развиваю своё тело, он… Короче, он требует вбирать в себя энергию, которая выделяется в момент смерти демонов. И за последнее время я набрал её очень много. Достаточно, чтобы не просто улучшать линейно, а сделать качественный скачок, выходя далеко за пределы доступного организму эльфа, да и любого другого простого смертного. Требовался для этого только последний шаг, и я подумал… хм… В общем, что та субстанция, которая находится в Сердце многоуровневого Подземелья, мне его обеспечит… Но получилось так, что набрал я слишком много, да и в самом Подземелье было тоже слишком много магической энергии, которая включилась в процесс, и… И меня выкинуло за пределы мира, где мне пришлось… кхм… в ручном режиме усваивать накопленную энергию…
— Это было сложно? — с беспокойством спросила Эдель.
— Понимаете, такого рода энергия не может быть просто взята и «перелита»… она как бы воплощается в своего рода противников, которых нужно уничтожить…
— М-м-м, ты говоришь о поединке с воплощёнными страхами или злым двойником? — уточнила Эдель.
— Ближе к первому, — признал я. — А вы с таким встречались?
— Да, мы слышали о такой магии, — кивнула вместо сестры Адель.
— В некоторых культах есть такой ритуал, чтобы жрец мог преодолеть себя, искореняя недостатки и превосходя предел души, становясь много ближе к идеалу. Но это опасно — подавляемые пороки, воплощённые магией в физическую форму, могут оказаться сильнее, и тогда — смерть, — более подробно объяснила старшая тёмная эльфийка.
— Так тебе пришлось сражаться с каким-то врагом в ритуальном поединке? — оживилась Рёко. — И кто это был? Об этом можно будет сложить балладу?
— Кто о чём… — закатила глаза Нэроко. — Но в самом деле, кто это был? — тем не менее девушке было интересно, всем девушкам. — Если это, конечно, не секрет… — хотя кошкодевочка оставалась идеальной и очень тактичной.
— Живые мертвецы, скелеты и призраки — что-то вроде тех, что мы повстречали в Подземелье Греноса, — вздыхаю, прикрыв глаза. — Пятьдесят тысяч таких немёртвых, если быть точным.
— Пятьде… — народ повис.
— И ты их… всех?
— Угу…
— Это объясняет, почему тебя столько не было… Ты как?..
— Ну, я действительно стал много сильнее и… — освободив одну руку, окутываю её голубой маной, — теперь могу использовать обычные заклинания, но… Я очень устал… Морально. И, кажется, насквозь пропитался вонью пожаров и горелой плоти…
— Ничего… — шёпот в левое ухо.
— Мы поможем… — в правое.
— Как следует отдохнуть нашему дракону, — теперь синхронно. Близняшки оставались негодяйками, прекрасно знающими слабость одного конкретного паладина.
— Развратные Ифрайн, — припечатала их нэка, тут же сама обняв меня покрепче и уткнувшись носиком в шею, типа отняла-защитила.
— Я в деле! — а вот лучница, как всегда, пылала энтузиазмом.
— Кто бы сомневался, — явно смущённая Нэроко продолжала «отстреливаться» от подруг. Угу, не прекращая меня обнимать и елозить носиком по коже.
— Кхм… — держать лицо! Не сметь расплываться в улыбке добравшегося до крынки сметаны наглого кошака! Держать, я сказал! Лицо, а не котоволшебницу! Эх… бесполезно. Пока командовал, руки уже обняли малышку, одна забралась между сиреневых ушек, а вторая уже гладила спинку. Ну и ладно. — А как тут у вас? — такой себе вопрос, конечно, но, как ни посмотри, нужный.
 
— Тоже «весело», — призналась с комфортом облокотившаяся мне на плечо локтями Адель. — Слушай…
По рассказу девочек, картина выходила довольно смешанной. Подземелье закрыть-то закрыли и даже на тему демонятины уже обнесли, но вот понесённые «иностранными легионерами» потери выбили всех из колеи. Потому, если раньше отряд Героинь, получив определённые почести, спокойно бы двинулся дальше, то сейчас все они пребывали в городе и думали, что делать. И думали не они одни. Эльфийские земли были относительно неподалёку, а потому в городе хватало представителей соответствующего народа, причём за последние дни обнаружились даже несколько светлых эльфов, чьи земли сильно восточнее и севернее. Но суть не в этом, а в том, что раньше они были не то чтобы заперты в городе, но лишний раз соваться за его стены из-за Подземелья и его обитателей, что начали бродить по поверхности и вырезать всё живое, никто не желал. А тут с Подземельем случились мы, плюс сестрёнки успели навестить земляков и поставить тех в известность, что в это «мы» входит эльфийский паладин адамантитового ранга, который едет в Шинлизир. В общем, не успели они толком даже на поверхность выйти после зачистки, как представительниц клана Гард начали осаждать сородичи и спрашивать, нельзя ли присоединиться к нашему отряду. Не в смысле вступить (хотя и такие запросы были), скорее организовать караван и добраться до родных краёв. И фишка тут была в том, что пусть самих эльфов в городе было меньше трёх десятков (двадцать пять тёмных и трое светлых), но к ним прилагались полуэльфы — ещё десяток, плюс семьи-друзья, ибо… бывает. Нэроко мне не на пустом месте рассказывала, что при встрече с кшарианцем, у которого уши растут из того же места, что и у людей с эльфами, я должен не удивляться, а просто иметь в виду, что это кто-то с эльфийской кровью. Такой вот эффект давали смешанные браки. И в южных городах таких браков хватало. Как поведала Эдель, на переезд в полисы в основном тянет молодёжь, что была не то чтобы лишней на эльфийских землях, но… долгий срок жизни имеет свои неудобства в плане общества, назовём это так. Ты можешь быть сколь угодно хорошим алхимиком-артефактором, но работать с тобой будут единицы, просто потому, что за пару сотен лет привыкли покупать всё у конкретного мастера. И какие тогда варианты? Правильно, или терпеть и «нарабатывать авторитет», который придёт к тебе только лет через пятьдесят в лучшем случае, или подаваться к короткоживущим расам, где «эльфийский мастер-артефактор с двадцатилетним стажем» будет звучать круто и внушительно, а не вызывать улыбку и пересуды из серии «ох, как девочка выросла, а ещё вчера делала три ошибки при зачаровании фонаря». И да, последнее было цитатой от Адель, объяснявшей мне, как в городе оказалось столько эльфов, на примере одной из своих тётушек. Ну а коль приехал на место и обустроился, тут хочешь не хочешь, а с представителями других рас не только познакомишься, но и дело будешь иметь, а там уже бывает и так, что искра проскользнёт и что-то получится. Разница в сроке жизни, конечно, препятствует долгим отношениям, но любовь — штука такая, разум редко спрашивает, да и варианты есть — хороший маг или жрец может прожить немногим меньше эльфа. Ну а у авантюристов ещё проще — когда ты можешь в любой момент умереть на задании, независимо от формы ушей, на столетия вперёд не задумываешься. В общем, были и полуэльфы, и смешанные семьи, и просто друзья, которые предпочитали рвануть к эльфам и отбиваться от демонов там, чем ждать у моря погоды, сидя в независимом городе-государстве, не имеющем даже подобия регулярной армии. И суммарная численность желающих набиться в караван, в общем-то, шла к сотне.
Пока представительницы клана Гард чёткого ответа не давали, ссылаясь на «как лидер вернётся», но вот теперь лидер вернулся и ему сообщили. И по всему выходило, что нам действительно придётся тащить эту ораву до Шинлизира. Кроме того, возникли у девочек и напряжёнки с Героинями, ибо к ним уже подходила Каэдэ на предмет присоединения, правда, в тот момент мечница полагала, что я мёртв. Ей, конечно, объяснили, что это не так, но факт оставался фактом — ситуация «подвисла в воздухе» и со всем этим требовалось как-то разобраться и что-то решить.