Котёнок выпускает когти (СИ)

— Далеко не уходи. Вдруг понадобится уточнить какую-нибудь подробность, о которой ты забыла упомянуть.
— Ага… Я тут рядышком посижу, погляжу.
Всё было тихо и спокойно. В подъезде меня никто не видел. Я одет как мальчишка. Широкие штаны серо-непонятного цвета. На ногах кеды. Чтобы ноги не мёрзли, я надел ещё шерстяные носки. Всё равно ногам было мокро и холодно, но в ботинках было бы не так удобно скакать по чердакам и крышам. Пальтишко на мне серое и шапка из искусственной Чебурашки. Таких как я сотни по округе шатаются, как инкубаторские цыплята. Все из одного магазина одетые. Шапку на глаза. Лица почти не видно.
Поднявшись наверх пешком, я увидел, что замок на месте, а значит, на чердаке никого нет. Та-ак… Но если я войду, то снаружи будет видно, что внутрь кто-то вошёл. Вот это засада.
— Инга! А на этот чердак есть другой вход?
— Только через крышу. Но дело в том, что этот дом стоит углом. И одна крыша выше другой на пару метров. Так что возможно будет трудно перебраться из чердака одной половинки дома в этот чердак.
— Ладно. Тогда у нас нет выбора. Идём в другой подъезд.
***
Соседний подъезд, за углом нам не помог, так как там вообще не было выхода в чердак и на крышу. В следующем подъезде замок на чердачной двери не поддавался на наши уговоры и никак не хотел открываться. Можно было бы и силу приложить, но шуметь совсем не хотелось. И лишь крайний, то есть последний подъезд нам принёс удачу. Замка не было вовсе. И хотя проволока закрепляющая петли была толстой, но ржавой. Немного терпения. Туда-сюда примерно минут за пять проволока сдалась. Мы на чердаке.
***
На чердаке пыльно и захламлено. Видимо местные жители, не мудрствуя лукаво, стаскивали сюда, на чердак, всякий хлам, чтобы не переть его на помойку. А может, думали, что вещь потом пригодится. Но не срослось. Короче. Помойка помойкой, а не чердак. Идти приходилось осторожно. Так и ногу можно подвернуть на ровном месте. Доски с гвоздями. Разбитые бутылки и банки. О… А вот и целые банки. В уголке стоял деревянный стеллажик, а на нём стояли двух- и трёхлитровые банки с какими-то то ли соленьями, то ли компотами. Сквозь толстый слой пыли было плохо видно, а трогать эти пыльные банки как то не очень-то и хотелось. Но крышки вроде бы не вздутые, а значит, есть шанс, что внутри ничего не испортилось. Ладно. Сейчас не время. Может, потом когда и посмотрим: что и как. Если получится.
Выход на крышу с деревянными жалюзийными дверцами. Дверцы перекошены. Видимо от дождей и холодов. Часть реек выломана. Левая дверца совсем не открывалась, а правая просто выпала, оставшись у меня в руках в виде сломанных кусочков рамы и реек.
Так. Стоп. Совсем забыл. Руки. Перчатки. Натягиваю тонкие женские перчатки с бантиками. Нашёл, забытые кем-то на остановке. А уж какие нашёл, те и ношу. Не до жиру. По крайней мере, отпечатков точно не будет.
Осторожно выхожу на жестяную крышу. Снега почти нет. Снегопада не было уже несколько дней, как стало холодать, но всё равно пытаюсь обходить снег. Чтобы следов оставлять поменьше. Стараюсь переступать аккуратно, чтобы железо не гремело. Почти получается. Надеюсь, что жильцы верхних этажей меня не слышат.
Иду в противоположный конец, минуя ещё два таких же выхода в чердачное пространство. Они мне без надобности. Мне нужен край крыши и переход на соседнюю. Перегибаюсь через край. Смотрю вниз. А не так уж и высоко. Оттуда правда проблематично будет подниматься. А отсюда — пара пустяков. Перелезаю через железный бортик, повисаю на руках, осторожно приземляюсь в кедах на крытую гулким железом крышу. Не слишком уж и громко получилось. Но всё равно замираю, прислушиваясь. Минута. Другая. Вроде тихо. Начинаю медленно переходить с одного листа железа на другой. Стараюсь наступать на рёбра жёсткости, чтобы не шуметь. Получается.
Добравшись до входа внутрь чердака, снова слушаю тишину. Вроде бы тихо. Гудит ветер, гуркают голуби. То, что надо. Если голуби внутри, значит людей там быть не должно. Принюхиваюсь. Табаком вроде бы тоже не несёт. Король много курит. А на чердаке, да не покурить… Нет. Вроде бы дымком табачным не тянет.
 
Нащупываю дверцу. Тяну на себя. Хрустит, но открывается. Проскальзываю внутрь, прикрываю дверцу на место. Выдыхаю. Оглядываюсь. Тихо.
Осторожно, стараясь не оставлять лишних следов двигаюсь к запертой снаружи чердачной двери. Прижимаю ухо к щёлке. Снова прислушиваюсь. Обычный шумовой фон. Лифт загудел… А вдруг они уже здесь? Надо торопиться. Главное успеть. Я скинул своё пальтишко в углу за какой-то трубой, чтобы не было видно. Остался в довольно тонкой вельветовой куртке. Прохладно, конечно, но так будет удобнее действовать.
Грязные, но крепкие верёвки… Заранее принесённые ещё вчера. Да. Я вчера уже был здесь. Но зашёл ненадолго, а потом вышел, закрыв за собой замок.
Один конец верёвки закрепляю к вертикальному столбику поддерживающему крышу, другой конец пропускаю через какую то трубу, свободный конец оставляю лежать на том месте, где буду прятаться. Место я продумал заранее. Практически рядом с дверью. Там какой-то закуток получился. Странная планировка, но мне пригодится. Так что я наблюдать всю картину буду как бы из-за угла. А меня не будет видно вовсе. Особенно человеку, который из ярко освещённого подъезда попадает на сумрачный чердак. Где свет лишь только чуть пробивается из решетчатых дверок выхода на крышу.
Свою дубинку кладу рядом. Дубинка… Это просто песня, а не дубинка. Я её сшил сам из кожаного голенища выброшенного на помойку рваного женского сапога. Формой получилась что-то типа большого баклажана. Ухватистая в узком месте и расширяющаяся в широком. Я насыпал внутрь песка. Хорошего такого песка. Сухого. Позаимствовал из живого уголка, у черепахи. Взял немного. Мне хватило. Вперемешку с песком по классике надо было бы дроби свинцовой насыпать в пропорции примерно пятьдесят на пятьдесят… Но где я её сейчас достану дробь-то… Выручили рыболовные грузила. Купил их в магазине для рыбаков. Целую горсть. Правда вышло немного дороговато для меня, но оно того стоило.
Сначала насыпал внутрь кожаного баклажана песок с дробью. Зашив выход, пришил туда же петлю из того же материала. Минут десять замачивал в горячей воде на пищеблоке. И несколько дней потом сушил на батарее. Кожа сжалась. Дубинка получилась в меру гибкая, в меру крепкая, и в меру тяжёлая на ударном конце. Проверить было не на ком, но я надеюсь, что эта старая, отработанная ещё в средние века технология кожаной дубинки меня не подведёт.
Но на всякий случай у меня с собой ещё был приготовлен маленький ломик типа фомки, молоток и кухонный нож с лезвием примерно сантиметров двадцать. Но это уже совсем на всякий случай. Разложил всё поудобнее. Вдруг пригодится. А в горячке «боя» надо знать, где чего хватать. Надо чтобы всё под рукой было.
***
Тихо!!!
Шум в подъезде с той стороны. Я замираю в своём закутке. В правой руке зажата дубинка, в левой свободный конец верёвки.
Скрежет вынимаемого замка…
Свет из подъезда…
  
Глава 12
 
Первым из подъезда на чердак залезает мелкий Клоп, за ним двигается Король… Дверь со скрипом закрывается… Снова темно.
Время пошло!
***
Дёргаю за верёвку. Король запинается, спотыкаясь о натянутую верёвку, пытаясь поймать равновесие, падает вперёд. Прямо на Клопа.
Выскакиваю из-за угла. С размаху бью кожаной дубинкой по затылку главного злодея. И ещё раз. И ещё…
Клоп ещё ничего не понял. Он шебуршится под навалившимся на него Королём. Вот он кое-как выбирается из-под более крупного старшего товарища… Хотя, какие они к чёртям собачьим товарищи. Мразота… Хреначу мелкого по лбу… И контрольный в голову! Ну, то есть получилось, что в висок.
Клоп задёргался, а потом затих. Король замер ещё раньше. Я их не поубивал часом сгоряча?
А меня долбит адреналин. Аж, трясёт всего от возбуждения. Пытаюсь себя успокоить. Но руки продолжают делать свою работу не отвлекаясь на мощный впрыск адреналина в кровь. Стаскиваю перчатку с левой руки. В правой по-прежнему сжимаю дубинку. Меня продолжает трясти. Но постепенно дрожь спадает. Трогаю шею Клопа. Ещё раз. Нет пульса. Или я не могу нащупать его. Проверяю Короля… Жив, собака. Дышит. Быстро начинаю действовать.