Охотники Горелых земель (СИ)
Это и было вторым отличием Санго. Как уже пояснил Эд, в этом городе располагались огромные красильные заводы, а потому у горожан не было недостатка в яркой ткани — она шла на рубашки, платья, юбки, плащи, шарфы, тканевые узорчатые вывески. Местами над улицами горожане натягивали меж фасадов огромные полотняные тенты, так кстати скрывавшие нас от полуденного зноя.
Третьим отличием были сами люди. То тут, то там можно было увидеть группки однотипно одетых людей, которые шли по своим делам, сидели в небольших кафе, выбирали что-то в глубине магазинов за мутноватым стеклом витрин.
Вон прошли трое медянщиков в развевающихся белых одеждах под медными кирасами. Вон под тентом сидели и пили пиво, весело смеясь, трое людей с волосами, крашеными в цвет свежей травы. Мимо нас прошла пара людей в мягких тканевых плащах с капюшонами и винтовками за спиной.
А как тут пахло… Доносился запах реки, лёгкий душок рыбы, вихрь специй, кофе, запах десятков людей, терпкий аромат призрачного дыма, ружейное масло, яркий, немного неприятный запах красок, жареное мясо, до отвращения оглушительный запах апельсинов, в изобилии растущих прямо на улицах Города Трёх рек… И мне, и Коту понравилось в Санго. Жизнь тут будто чувствовалась острее, чем в степенном Асмине.
Кот напомнил мне про заварушку с культом. Действительно, куда ещё острее.
Достаточно быстро мы дошли до большого полукруглого моста из крупных булыжников. Под нами степенно текла глубокая и достаточно широкая река. Я запрыгнул на довольно низкую оградку моста, и поэтому мог "насладиться" видом неприятно выглядящей и ещё более неприятно пахнущей воды. В реке плавали разноцветные пятна, какие-то серые частички, кости, обрывки сетей, изредка попадались прогнившие до неузнаваемости доски и прочий хлам. На столбах, на которых опирался мост, наросла бурая тина.
— Эдвин, это что там? — ведьмочка подергала волшебника за рукав, смотря на другую сторону моста.
Я, подчиняясь любопытству, спрыгнул с оградки, перебежал мост и вспрыгнул наверх. Лучше бы я этого не делал.
На небольшом помосте, который скорее можно было назвать причалом, собралась небольшая толпа. Из нее выделялось несколько фигур — трое в высоких красных меховых шапках и просторных жемчужно-серых халатах, стражник и заключённый в изодранной рубахе. На шее узника был закреплён металлический обруч, который был прикреплен парой звеньев цепи к длинному древку, которое и держал в руках стражник. Один из серых халатов что-то зачитывал с свитка. Что именно, было не расслышать — между нами было не менее пятиста метров.
— А что происходит? — спросил уже я.
Эдвин глубоко вздохнул.
— Может, пойдем дальше?
— Нет, серьезно, что это?
— В Белой долине все крутится вокруг рек. У нас принято купать новорожденных, обмывать тела усопших, и ещё очень много ритуалов, связанных с речной водой. Соответственно, у нас не рубят головы, как принято в Драконьих королевствах. У нас в реках даже казнят.
Волшебник будто подгадал момент. Зачитывание приговора было завершено, один из серых халатов что-то вложил в рот заключенного, и стражник, чуть погодя, толкнул древко вперёд, естественно, вместе с преступником. Когда тот с брызгами свалился в воду, полицейский просто начал удерживать его в воде.
Лира в испуге отошла на пару шагов, наткнувшись спиной на какого-то прохожего. Тот хотел ругнуться, даже повернулся, но, увидев остроконечную шляпу, прикусил язык.
— Монна Фольди, у нас принято давать таким осуждённым корень ногопута. Вы, как мастер-алхимик, сами знаете, какое это мощное успокоительное. Преступники не испытывают сильного ужаса. Кроме того, хочу заметить, что в Алой реке топят только законченных рецидивистов.
— А эта река чем-то отличается? — удивился я. Почему-то меня несильно тронула смерть преступника.
— Мисс Фольди, пойдёмте, — проигнорировал мой вопрос Эд. — Я более чем уверен, что казненный это заслужил. Хотя приезжим так не кажется, у нас не любят лишний раз казнить. И так люди постоянно гибнут в бунтах.
— Я понимаю ваши доводы, анди Моуз. Просто такой способ…
— В свое время мне показалось дикостью рубить людям головы, — пожал плечами Эдвин. — Это кроваво, это всегда обставлено торжественно, и преступникам не дают никаких препаратов. Неизвестно, кому больше страшно и больно. Пройдемте дальше, прошу вас. Я стараюсь не показывать вам неприглядные стороны жизни в Белой долине, но сами понимаете. Иногда случай бывает превыше любых сил.
— Да, я поняла. Пожалуй, нам действительно стоит двинуться дальше.
И мы зашагали прочь от места казни.
Да, Красные Княжества — дело тонкое.
* * *Как быстро пояснил Эдвин, Алая река действительно отличается от прочих. Во-первых, у нее солоноватая вода, непригодная для питья и сушащая кожу. Во-вторых, это единственная река, которая не смешивается ни с какой другой и не впадает ни в какие озера. Алая река собирается из двух ручьёв в предгорьях Сверкающего хребта и, извиваясь в попытках не смешать свои ядовитые воды с другими реками, впадает в Совиное море. Поэтому, недолго думая, долинники начали использовать Алую реку как одну большую канализацию. Эту функцию также совместили с ритуальной — прах умерших, а иногда и тела ужасных преступников также утилизируют в реку. Мол, чтобы ничего не оставалось в Белой долине. Совиное море примет все.
"Ганг" — вспыхнула головная боль. Интересно, к чему это?
Благодаря кошачьей беззаботности, я выкинул мысли об этом происшествии. Вернее, их кое-что вытеснило.
Мы ещё не сошли с моста, как рынок оказался совсем близко. Некоторые бедные торговцы расположили свои прилавки прямо на мосту, а некоторые вообще не стали утруждать себя прилавками — они расположили товары прямо на булыжниках моста.
Отдельные порывы ветра привносили в вяжущую вонь реки новые ароматы. Ароматы рынка.
Лак для дерева. Ещё больше красок. Специи, зелень. Свежее мясо, с наверняка ещё капающей кровью. Тонкий оттенок вяленых овощей… Эти и, без прикрас, сотни других запахов доносились до меня с другого края моста, где уже виднелись прилавки с тканевыми тентами-крышами.
Когда кончился мост, мы сразу же оказались на рынке. Многоголосая, многоликая, быстро движущаяся и источающая миллион ароматов толпа перемещалась между прилавками. Брали еду, безделушки, зелья, ножи, выбирали мебель в длиннющих палатках, приценивались к саженцам деревьев — и это только то, что я увидел за полминуты. Призраки составляли опреденную часть толпы, и, стоит заметить, немалую — продавцов. То тут, то там за прилавком или на земле на расшитом ковре сидели бесцветные силуэты, все как один в тонких перчатках.
Видя замешательство Лиры при виде такой толпы, Эдвин аккуратно прихватил ее за локоть и наклонился к ее уху.
— Госпожа Фольди, не сочтите за фамильярность, но, похоже, вам придется взять меня под руку, чтобы вы тут не потерялись. Пройдемся по списку и покинем это место, если оно вас так… дезориентирует.
— Да, дезориентирует. Верное слово. Тут такая толпа… — затрясла кудряшками девушка. — Ладно, не вижу ничего плохого. Потеряться не хотелось бы.
И девушка подхватила волшебника под руку.
Проклятье, почему мне хочется возмущённо крикнуть "э-э-э-э"?
— В первый раз на северных рынках всегда трудно, — понимающе улыбнулся Эд. — Следите за кошельком. Тут полно воришек. Конечно, тех, кто позарится на кошелек ведьмы, немного, но вероятность ненулевая.
— О, а вот это я предусмотрела, — как-то недобро сверкнули глаза девушки. — Если кто-то украдёт мой кошелек, то мы это узнаем.
— И как же? — спросил я.
— По запаху, — с усмешкой ответила ведьмочка.
Бр-р-р-р. Иногда Лира перестает быть милой и пушистой…
Мы порядка трёх часов ходили по рынку. Купили продуктов на неделю, свежего мяса, Лира купила небольшой ящичек разнообразных склянок, Эд новый точильный камень и специальные струны для Геау-ти, а мне достался кусочек ветчины.