Враги (СИ)

-- Потому что солдатам гарнизона обычно не приходится обнаруживать себя по уши в... проблемах, из которых непонятно как выкручиваться, за них офицеры думают. А со Стражами такое случается сплошь и рядом. По крайней мере, по моему опыту.
-- Это точно, - хохотнул Огрен.
-- А может, мне просто невероятно везет, - продолжила она. - Но поскольку везение, похоже, распространяется на всех окружающих, приходится подбирать людей себе подстать.
Натаниэль хмыкнул, но решил смолчать. Вернулся Андерс, и они двинулись дальше.
Элисса привела их в "Корону и лев", оставив за столом, о чем-то долго говорила с трактирщиком, потом, велев начинать есть, ее не дожидаясь, исчезла на втором этаже, где были гостевые комнаты. Вернулась она, впрочем, до того, как все успели поесть, принялась за свою порцию, ничего не объясняя. Потом трактирщик принес ключи от комнат, и Элисса велела всем бросить вещи и дальше развлекаться на свое усмотрение - "только город ненароком не развалите", а Натаниэль пока пойдет с ней. Андерс пообещал, что непременно оставят пару зданий в целости и сохранности, пусть не волнуется.
-- Куда мы? - спросил он, едва выйдя на улицу.
-- В церковь конечно, - сказала она, - Где еще записаны все браки?
Нанатиэль обругал себя за недогадливость - сам он собирался порасспрашивать торговцев - в любой гильдии все про всех знают. Правда, захотят ли разговаривать с чужаком - неизвестно.
Мать-настоятельница заметно обрадовалась, увидев Элиссу, и совсем расцвела, когда та выложила перед ней полдюжины целительных зелий.
-- Золотом, увы, помочь не могу, - сказала Страж-Командор. - Но чем богата...
Та рассыпалась в благодарностях. Видать, дела в городе совсем плохи, решил про себя Натаниэль. Посад выглядел совсем нищим, бездомные тут и там прямо у дороги, внутри городских стен откровенных оборванцев он не встречал - видимо, стража не пускает, но то, с какой радостью настоятельница приняла целебные припарки, говорило, что на попечении церкви множество больных и увечных. Интересно, куда смотрит Эсмерель?
Нужную запись они нашли быстро, торговца, за которого вышла Делайла, мать-настоятельница знала - жертвует щедро. Значит, хотя бы живут небедно, решил про себя Натаниэль. Хоть что-то.
Где живет Альберт с молодой женой, в торговом квартале знали все. Когда Натаниэль взялся за придверный молоток, колени подгибались. Он сам не понимал, чего страшится - но сердце колотилось где-то в горле, а когда на пороге возникла женщина, лишился дара речи.
Делайлу он узнал сразу - лицо осталось почти девичьим, таким же наивным, как когда-то. Фигура изменилась - округлилась, оформилась, ведь уезжал он, когда сестра только-только начала превращаться из девчонки в девушку. Она недоуменно уставилась на высоченного мужчину в доспехах - ахнула, прижав ладонь к губам, и повисла у него на шее, смеясь и плача.
-- Ты. Живой...
Натаниэль обнял ее - создатель, каким дураком он был когда-то, отмахиваясь от "телячьих нежностей" - приподнял над полом. Бережно поставил обратно.
-- Живой... - повторила она.
-- Да что мне сделается? - криво улыбнулся Натаниэль, стараясь не шмыгнуть носом.
-- Ой, да что же это я на пороге держу, - спохватилась Делайла, ухватила за руку, заводя в дом. И застыла, увидев за его спиной Элиссу.
-- Ты?
И это "ты" звучало совсем по-другому, растерянно и почти испуганно.
-- Я сейчас уйду, - сказала Элисса. - Просто проверить, что ты и в самом деле жива.
Делайла молчала, не отрывая от нее взгляда - и так и не выпустив руку Натаниэля.
-- Пойду я, - неловко повторила Элисса.
-- Погоди... То, что говорили про тебя и... отца - правда?
-- Правда.
-- Но почему? Ты ему нравилась... Хотел Томаса женить...
Томаса? - изумился про себя Натаниэль? - На Элиссе? Отец с ума сошел? Он же ей совсем не подходил... Нет, Натаниэль любил брата, но тихоня-Томас и Элисса?
-- То, что говорили про твоего отца и мою семью - тоже правда, - сказала она.
Делайла опустила голову.
 
-- Я не хотела верить...
Элисса молча кивнула.
-- Тогда заходи и ты, - сказала Делайла.
-- Как-нибудь в другой раз, ладно? Дел - вот столько, - она провела ребром ладони по шее.
-- Значит, как-нибудь. Заходи, правда. Я буду рада.
Особой радости в голосе Натаниэль не услышал.
-- Зайду. Непременно
А вот Элисса вроде, не врет. Она никогда не любила недоговоренностей, а сейчас между ними словно стена ледяная повисла, как от Андерсового заклятья. Хрустальная, в трещинах, сквозь которые ничего не разглядишь. Понять-то Делайла поймет, а вот простить... Сам-то он простил, но сестра - не он.
-- Тогда до встречи.
Элисса снова кивнула и пошла прочь.
-- Заходи, - повторила Делайла. - Совсем взрослый стал...
-- Ты тоже.
-- Как ты, - сказали они одновременно, и одновременно же засмеялись. Делайла затащила Натаниэля за стол, и как тот не отнекивался, начала потчевать. Пришлось есть снова - впрочем, Натаиэль больше говорил, чем ел. Про Вольную Марку, Недремлющее море и морскую болезнь, про какую-то совершенно неважную чепуху, старательно обходя молчанием самое главное. Делайла щебетала про новых подружек, цены на продукты и что хороших тканей стало не достать - и тоже неловко замолкала, стоило разговору уйти не туда. Наконец, Натаниэль не выдержал.
-- Как ты?
-- У меня все хорошо, - сказала Делайла.
-- В самом деле? - он помолчал, подбирая слова. - Я понимаю, что деваться было некуда... Но у меня есть жалование, и... - слов не хватало, пропади оно все пропадом. - Словом, если тебе плохо с ним, незачем оставаться.
Делайла изумленно на него уставилась.
-- Погоди...
-- Если ты вышла замуж только потому, что некуда было деваться...
Она улыбнулась. Ласково, точно несмышленышу.
-- Я люблю Альберта. Я вышла бы за него вопреки воле отца. Но случилось так, как случилось.
-- Правда?
-- Правда. Он замечательный. Да сам увидишь, скоро должен вернуться.
Натаниэль взял ее за руку, спросил, как когда-то:
-- Правда-правда?
-- Правда-правда, - рассмеялась Делайла. Помолчав, вздохнула. - Я уже думала, что придется бежать из дома. Отец... Не знаю, что с ним случилось, если бы он был магом, можно было бы сказать, что одержим, а так - не знаю.
Она покачала головой.
-- Альберт... мы давно любили друг друга, но отец не разрешил бы. А потом, - она снова вздохнула, - Стало некого спрашивать. У меня не осталось ни дома, ни приданого, ничего - но ему было все равно.
Натаниэль молчал. Бывает же. Но непохоже, будто сестра лгала лишь для того, чтобы его успокоить.
-- А где ты нашел Элиссу?
Натаниэль рассказал. Все как было, совершенно себя не щадя. Умолчал лишь о разговоре, что явно не предназначался для его ушей. Делайла охнула, услышав про скверну. Потом сказала.
-- Передай ей, чтобы непременно пришла. Или приведи сам. Я растерялась сегодня. Просто не знала, что говорить, и как себя вести, - голос ее упал до шепота. - Какую же кашу отец заварил... Скольким еще расхлебывать...
Натаниэль не ответил. Самому бы знать.
Стукнула дверь, Делайла подхватилась из-за стола. Натаниэль тоже поднялся, приветствуя хозяина дома, как подобает.
Сестра не обманывала. Слова могут лгать, но взгляды, улыбки, мимолетные прикосновения, шутки, понятные только двоим... Они и правда любили друг друга, и в их доме было тепло. Хвала создателю, хоть кому-то среди того безумия, что устроил отец, стало тепло.
Когда было пора уходить и хозяева вышли к двери, прощаясь, Натаниэль сунулся в заплечный мешок.
-- Раз уж я не попал на вашу свадьбу и задержался с подарком - считай это приданым.
Делайла просмотрела бумаги, изменилась в лице.
-- Я не могу это принять. Слишком...
-- Тогда считай это подарком вашему первенцу. Ведь родите же вы кого-нибудь, - улыбнулся Натаниэль.