Тройная угроза (ЛП)

Клянусь, этот ребенок — дьявол.
Не обращая внимания на её насмешки, я достаю телефон и начинаю искать информацию об оскорблениях на ASL. Не так уж удивительно — потому что таков уж наш мир — я нахожу целую кучу ссылок с информацией и видео на YouTube. Проходит около пяти минут, прежде чем я узнаю, что она назвала меня болваном.
— Болван? — говорю я, подражая её жесту.
Её улыбка победоносна, и она кивает. Затем показывает:
— Ты.
Я выучил слово отродье и тоже показываю ей его, параллельно четко выговаривая, чтобы она не поняла неправильно. Опять же, я клянусь, что из нас троих у меня самая сложное задание. Спэрроу притворяется студентом университета, а Скаут делает то, что обычно делает Скаут.
А я в это время должен учить чертов новый язык.
И нянчиться с монстром.
Упомянутый монстр смотрит на меня и показывает на что-то, пробежавшее мимо. Потом она показывает жестами: Кошка.
Если Делла — дьявол, то Язычница — её талисман. Они обе гнилые до мозга костей. И моя тупая задница каким-то образом додумалась до того, что «кошки полезны для детей» и теперь мне приходится каждый раз брать эту чертову кошку с собой.
Ради всего, блять, святого.
— Сосредоточься, ребенок, — цежу я. — Ты должна учиться.
Она хихикает и качает головой, прежде чем снова показать мне этот жест. На этот раз я понимаю, что он означает. Болван.
— Ты засранка, ты ведь знаешь это? — бормочу я себе под нос.
Делла морщит нос, на её лице мелькает замешательство. Это напоминает мне о том, для чего я здесь. Чтобы попытаться улучшить её навыки чтения по губам. Я действительно отстойно справляюсь с этой работой. Это только вопрос времени, когда этот ребенок настучит своему папочке, что я не знаю, что, черт возьми, делаю.
И это только одна часть этого дурацкого задания. Я всё ещё должен как-то разнюхивать информацию для Брайанта. Не знаю, чего он ждет от меня. Что я прокрадусь в офис этого чувака и загляну в файлы? Удачи мне с этим дерьмом. Никто туда не попадет, пока он сам не позволит. Что я буду подслушивать его разговоры? Взламывать запертые двери, чтобы посмотреть, какие скелеты там прячутся? Я старательно избегаю всей этой работы супер-сыщика. Не похоже, что Брайант когда-нибудь узнает наверняка.
— Будь серьезной, — говорю я строгим тоном, делая четкие движения ртом. — Сосредоточься.
Она тычет пальцем в мое предплечье, попадая прямо в одно из мест, которое Язычница разодрала сегодня днем, пока я пытался затащить её в переноску. Я свирепо смотрю на злобную маленькую девочку. Восторг на её лице напоминает мне более молодого Скаута, мучавшего кого-либо.
Извращенные психи.
— У вас тут всё в порядке? — спрашивает голос с дверного проема.
Я вскидываю голову и наблюдая, как Лэндри медленно пробирается в комнату. На её лице такое нежное выражение, какого я раньше не видел. Солнечные лучи проникают в окна и освещают её кремовые черты, она выглядит почти ангелом. Её волосы мерцают, ловя каждый лучик света и отражая его в мою сторону.
Выясни, кто, блять, ударил Лэндри.
В голове проносится сообщение Спэрроу. Нахера бить кого-то, похожего на Лэндри? Безупречную и невинную. Но кто-то сделал это, и легкий синеватый синяк, скрытый под слоями макияжа, доказывает это.
Но кто бы мог это сделать?
Я изучил и прочитал всё о её отце. Он типичный высокомерный богач, но я не чувствую от него энергии детского абьюзера.
Детского?
Лэндри совсем не ребенок.
Может, это и есть тот грязный секрет, который Брайант хотел, чтобы я раскрыл. Я могу попытаться получить информацию от девочек. Мне нужно быть осторожным. Не знаю, прослушивает ли этот парень комнаты или нет. Возможно, я параноик, но у меня внезапно пробежали мурашки по коже.
Лэндри что-то показывает Делле. Я пропускаю весь их обмен репликами, не успевая за быстрым разговором. В конце концов, Лэндри начинает смеяться, звуча почти удивленно.
— Что? — ворчу я.
— Ничего. — Лэндри краснеет. — Я просто не ожидала этого.
Я хмуро смотрю на нее.
 
— Чего не ожидала?
— Что ты, эм, понравишься Делле.
— Вау. Спасибо, дорогая. Так удачно задеть мое эго.
Она качает головой из стороны в сторону, золотистые пряди её волос скользят по всё ещё розовой шее. У меня возникает желание отодвинуть её волосы и провести большим пальцем по пульсирующей вене.
— Прости за то, что было в университете, — говорит она, делая паузу, чтобы прикусить внутренние уголки губ. — Я была стервой.
Спэрроу ничего не говорил о том, что она была стервой. На самом деле, он вообще ничего не сказал, кроме того, что хотел, чтобы мы выяснили, кто её ударил. Похоже, мне придется докопаться до сути дела, поскольку я не могу полагаться на его дерьмовую информацию. По крайней мере, моя работа имеет немного больше смысла, чем раньше. Я могу её поддержать, потому что, черт возьми, не хочу, чтобы этот ублюдок бил её. Я заставлю её довериться мне любыми средствами.
Мой член подпрыгивает при мысли о том, как она будет шептать мне все свои секреты. Всё, что мне нужно сделать, это прижаться ртом к её киске. Я могу гарантировать, что таким образом смогу вытащить из неё всё, что угодно. Мой язык — мое главное достояние.
— Форд?
— Всё в порядке. — Я смотрю на Деллу. — Время перекусить?
Она кивает и выбегает из комнаты, явно желая покинуть наш урок. Когда я возвращаю свой взгляд на Лэндри, её глаза пытливы и полны любопытства.
— Что?
— Ты ей очень нравишься. — Её губы кривятся в улыбке. — Я просто удивлена, вот и всё.
— Она использует меня только ради кошки.
Улыбка Лэндри растет, и я сосредотачиваюсь только на ней. Её рот — самое интересное, что есть в комнате. Он розовый и сочный, а её губы созданы для поцелуев.
— Может быть, — говорит она, подходя к окну с видом на город. — Но, по крайней мере, она учится.
Учится?
Как быть грубиянкой, конечно. Но учится чему-то у меня? Вряд ли. Я подавляю насмешку над её словами.
— Она наблюдала за тобой и пыталась. — Лэндри смотрит на меня через плечо. — Это что-то новенькое для неё. Она такая упрямая большую часть времени.
— Интересно, откуда в ней это, — невозмутимо говорю я.
— Семейная черта. Она честная. — Юмор в её голосе исчезает, а плечи напрягаются. — Мне не следует оставаться здесь с тобой наедине.
Я пробираюсь к ней, не в силах удержаться. Лэндри Крофт — наша цель, девушка, с которой мы должны играть, чтобы сделать нашего дядю счастливым. Это задание должно быть похоже на нашу привычную работу. Холодную. Скучную. Повторяющуюся.
Но это не так.
Подобно льющимся внутрь солнечным лучам, окутывающим её ангельский облик, я согреваюсь. Тепло проникает сквозь мою кожу и в мои кости, растапливая замерзшие части меня, бывшие ледышками в течение последнего года. Я благодарен за то, что наша работа заключается в том, чтобы ухаживать за ней и выбивать из нее мысли о «браке по расчету», потому что я могу уступить своему эгоистичному желанию. Я могу…
Её дыхание сбивается, когда мои руки находят её бедра. По телу пробегает дрожь, но затем она напрягает все мышцы и замирает.
— Что ты делаешь? — требовательно и смущенно спрашивает она, задыхаясь.
— Трогаю тебя.
— Ты не должен. — Ещё одна дрожь. — Серьезно.
Ещё руки накрывают мои, но вместо того, чтобы убрать их со своих бедер, она накрывает их своими. Приняв это за разрешение, я действую дальше, зарываясь носом в её волосы на затылке. Она впивается ногтями в плоть на моих руках. Тем не менее, она не вырывается из моей хватки.
— Судьба говорит иначе, — я шепчу эти слова ей на ухо. — Мы учимся в одном и том же университете, и меня наняли в качестве репетитора твоей сестры. Неужели мы можем игнорировать судьбу?
— Форд…
Имя на её губах — фальшивое имя — охлаждает мою кровь. Несправедливо, что мы её, блять, обманываем. И если Спэрроу и Скаут могут игнорировать чувство вины, то мне приходится сложнее.