Миряне (СИ)

Я удивлённо посмотрел в том направлении, где были лучшие места цирка, действительно князь Игорь Всесветович кивнул мне головой. Ну что ж, посмотрим мордобойку из вип-ложи, согласился я на перемену места. К моему изумлению мне поставили мягкое кресло с левой стороны от дочки князя, Миранды. Что-то она ко мне неравнодушно дышит, то розами разбрасывается, то уговорила папашу пересадить мою скромную персону поближе к её княжескому телу.
— Вы сохранили мою розу? — начала княжна с больной для меня темы, которая непосредственно касалась взрывного характера Иримэ.
— Я когда умывался, её утащила бродячая собак, — соврал я.
— Какое свинство! — вспылила Миранда.
— Я ей так в след и крикнул, ты не собака, ты свинья! — я внимательно посмотрел на команду стрельцов, которая выстроилась на манеже.
Кто же из них легендарный Федот, недоумевал я. Ну, молодого паренька отметаем сразу, не солидный. А может этот бородатый и хмурый здоровяк? Вряд ли, с таким лицом хорошо работать на кладбище, могилы копать. А Федот — любимец публики, размышлял я. В команде стрельцов приветствовали зрителей двое братьев погодок, с лихими кудрявыми волосами, примерно моего телосложения и возраста. И ещё один весёлый длинноусый коротышка. То, что внешность и рост бывают обманчивы, лично я никогда не сомневался. Но если Ханарр при своих метр двадцати сантиметрах имел бычью шею и огромные бицепсы, то этот «метр с кепкой» из стрелецкой слободы был поджарый и жилистый, как Брюс Ли.
— Фе-дот! Фе-дот! — скандировала перед третьим решающим боем публика.
Неужели этот длинноусый недомерок и есть Федот, опешил я. Ну что ж посмотрим, как он со своим ростом в метр пятьдесят пять будет месить здоровенных горцев из княжьей дружины.
— Никаких шансов у стрельцов нет, — прошептала Миранда, — Джигурда — это самый сильный воин, который когда-либо появлялся на свет.
Капитан горцев, как будто услышав похвалу дочки Игоря Всесветовича, повернулся в нашу сторону, кинул на меня гневный взгляд и галантно поклонился её высочеству Миранде. А похож на Никиту Джигурду, улыбнулся я «самому великому войну». Наверное, тоже хороший сочинитель, особенно той части, которая касалась его предположительных подвигов.
— А давайте заключим пари на золотой, — предложил я княжне, — что стрельцы сейчас снова победят и без труда выйдут в финал.
— Если вам не жалко денег, то извольте! — высоко задрав свой красивый носик, гордо приняла вызов девушка.
Что же я такой лопух, мысленно обругал я себя, нужно было поставить пять! Никакой нет у меня предпринимательской жилки!
— Бой! — наконец выкрикнул рефери чемпионата по мордобойке.
— Убей! Убей! Веселее в морду бей! — ритмично хлопая в ладоши стали скандировать зрители со стоячих мест.
Однако команды княжеских дружинников и стрельцов не бросились в мгновении ока колошматить друг друга. Наоборот, бойцы противоборствующих сторон начали делать ложные выпады, и возвращаться на дистанцию, в ожидании тактической ошибки соперника. Через двадцать секунд, лично мне стало скучно.
— Житомир стрельцы, в мордобойке спецы! — выкрикнул я, чтобы хоть как-то подзавести бойцов, после чего в ладоши отстучал самый известный среди спартаковских болельщиков ритм, — та-та-та-та та-та!
Миранда недовольно хмыкнула, что было естественно, так как она болела за команду своего отца.
— Княжья рать, дружно в морду может дать! — сориентировался я в непростой политической конъюнктуре и добавил ещё одну свеженькую кричалку, — хоп давай-давай, хоп давай-давай, хоп давай-давай, в морду слёта попадай!
На какое-то время в циркусе все притихли, потому что стрельцы и княжьи дружинники не решались пойти в свой последний и решительный бой, а зрители, услышав незнакомый болельщицкий фольклор, оценивали его на кричабельность. И вдруг сначала «хоп давай-давай», завела одна стоячая трибуна, затем другая, а после к самым активным фанатам мордобойки подключились и зрители на более дорогих, сидячих местах. Даже сопровождающие Игоря Всесветовича куртизанки с большим азартом стали скандировать «хоп давай-давай».
 
Первым не выдержал психологической атаки трибун Джигурда, который с рёвом бросился на Федота. Горец под метр девяносто ростом, и минимум сто килограммов боевого веса разом опустился на мелкого, но жилистого стрельца. Однако в какие-то доли мгновений Федот крутанулся вокруг своей оси и оказался уже за спиной нападавшего, после чего он как клещ прыгнул на спину и провёл жесткий удушающий приём, зафиксировав правую руку на бычьей шее Джигурды.
— Души! — заорали истерично трибуны.
К сожалению болельщиков стрелецкой команды Джигурда оказался не так прост. Он подпрыгнул вверх и, развернув корпус, со всего маха полетел спиной, за которой прятался Федот на манеж циркуса. От падения сплетённых тел на арену опилки большими брызгами разлетелись в разные стороны. Хватка Федота вмиг ослабла, и горец тут же вырвался из удушающего приёма. И пока стрелец пытался прийти в себя, распластавшись на манеже, Джигурда вскочил, и ещё раз подпрыгнув вверх, полетел добивать Федота, целя локтем тому в голову. И вновь миниатюрный боец в последний момент буквально исчез, из-за чего княжеский дружинник грохнулся на пустое место. Время для себя замедляет, маленький пройдоха, догадался я. А тем временем в левой от меня части манежа два горца и два кудрявых стрельца лупили друг друга в кровь, обмениваясь размашистыми хлесткими ударами. А вот справа самый молодой стрелец уже был в отключке, зато бородатый здоровяк из стрелецкой команды, оседлав одного горца сверху, вбивал свои пудовые кулаки ему в голову. Периодически отмахиваясь от княжеского дружинника, который пытался прийти на помощь своему товарищу.
— Раскрои ему череп! — орал какой-то психованный болельщик, перекрикивая свит и визг всего зала, прямо в двух метрах от бородача.
— Как вообще можно на это смотреть? — выругался мысленно я, — никакой системы! Эти значит, в этом углу выбивают зубы друг другу, те в том ломают руки, а в середине хитрым приёмом из айкидо Федот выкидывает Джигуруд за пределы барьера прямо под ноги зрителей. Толи дело футбол, стеночки, забегание, вратарь — дыра, нападающие — мазилы, а виноват во всём тренер — физрук.
Между тем Федот, воспользовавшись временным отсутствием на манеже Джигурды, подлетел в левую от меня часть арены и двумя чёткими ударами со спины «утихомирил» двух горцев. Двое кудрявых братьев погодок получили время, чтобы немного прийти в себя и стереть с лица кровь. Правда зря они это сейчас затеяли, потому что не заметили, как выскочил из-за бордюра на манеж уже Джигурда и двумя своими тяжёлыми ударами отправил «отдыхать» братьев прямо в свеже-окровавленные опилки. В правой части манежа, картина с того момента, как я перестал за ней следить кардинально поменялась. Здоровенный бородатый стрелец, безуспешно пытаясь подняться, пропускал сильнейшие удары ногами и в голову, и в тело от рассвирепевшего княжеского дружинника.
— Терпи Агафон! Терпи! — подбадривали здоровяка болельщики.
На помощь одноклубнику наконец-то подлетел вездесущий Федот и без всяких предисловий вырубил уже третьего горца. Из живых на манеже остались Джигурда, Федот и Агафон, у которого всё лицо было, как кусок отбитого мяса, на котором лично я глаз рассмотреть не смог. Бедный стрелец, вообще не понимая, что происходит, как пьяный топтался на месте. Остальные тела мордобойцев работники циркуса вынесли за кулисы, где, скорее всего над ними сейчас в прямом смысле слова колдовал лекарский магик сэр Пилигрим.
— Сейчас Джигурда им всем покажет! — горячо прошептала Миранда.
И как только она это произнесла, Федот разбежался и, вновь с невероятной скоростью прыгнув на своего противника, нанёс правый боковой удар. Джигурда же скорее опираясь на свои боевые инстинкты, просто выбросил правую руку вперёд. Смачный хлопок раздался над окровавленной ареной. И стрелец, и горец одновременно без сознания рухнули в опилки.
— Да-а-а! — взревели трибуны, которые яростно болели за своих стрельцов.