Тайна острова Химер

— Ты и я, Пьер-Мари, — продолжил Эдвард. — Если бы ты только знал, сколько раз я просил небо предоставить мне случай помириться с братом.
ПМ громко рыгнул.
— Еще бы… Тебя интересует только сокровище. Мы найдем его, и ты помашешь мне ручкой.
— Не могу помешать тебе так думать, — вздохнул Райан. — Жаль…
Он отошел от бара и уже сделал несколько шагов, когда ПМ окликнул его.
— Если я тебе помогу, где гарантия, что ты не заберешь все себе?
Райан повернул к нему голову, изобразив разочарование.
— Ты еще не понял, что единственное сокровище, которое меня интересует, — это Мари. Ты не понял, что если я и занял место Эдварда, наложил металлическую шину на ногу, обрек себя терпеть это семейство, то ради нее, чтобы быть поближе к ней. Мне плевать на золото, ты можешь взять его себе, если хочешь. У меня же только одно желание: обезвредить убийцу и увидеть ее счастливой.
Впервые ПМ почувствовал искренность в словах брата и разволновался.
— Она полицейский, она тебе не позволит…
— Это мои проблемы.
Райан вернулся к ПМ:
— Ты принес третий текст.
Вивиан видела, как погас свет на втором этаже.
Картины, одна другой постыднее, рисовались в ее затуманенном ревностью воображении, и она никак не могла от них избавиться. Захотелось убежать, все бросить, но она оставалась на месте, точно собака, ждущая своего хозяина.
Она превратилась в рабыню!
Она лишь поплотнее забилась в тень, но в это время Лукас вышел из замка. Вивиан с удивлением увидела, как он подошел к своей машине и тронулся с места.
Куда понесло его в этот час?
Молодая пейзажистка не стала теряться в догадках. Главное, его не было с Мари и Спящая красавица теперь оказалась в ее власти.
Она вышла из тени розария и проскользнула в дом, как только машина Лукаса выехала за границу владения.
Лестница на второй этаж была свободна.
Вивиан тихо повернула дверную ручку и проскользнула в комнату Мари.
В это самое время Лукас остановил машину. Противоречивые, неведомые ранее чувства раздирали его.
Он видел, как Вивиан проникла в дом, и ему точно было известно, что у нее на уме. Смерть Мари была неизбежной, однако мысль о том, что ее нежное, чувственное тело скоро превратится в холодное мясо, была ему очень неприятна.
Мари олицетворяла саму жизнь, и эту жизнь он держал в своих объятиях, когда занимался с ней любовью. Ему не хотелось, чтобы угасла эта жизнь.
Полиэтиленовый пакет зашуршал, когда Вивиан вынимала его из кармана и разворачивала. Осторожно приподняв голову Мари с подушки, она надела его на нее.
Полиэтилен начал постепенно облегать контуры лица. Дыхание спящей вдруг стало прерывистым. Мари стала дергаться во сне, рот ее открылся, хватая остатки воздуха, протяжный приглушенный стон поднялся из горла.
И глаза ее широко раскрылись…
Лукас влетел в комнату, с первого взгляда рассмотрел всю сцену: Мари, задыхающаяся под полиэтиленом, Вивиан, с удовлетворенной улыбкой разглядывающая умирающую.
С поразительной быстротой он сдернул пакет и нанес сокрушительный удар по затылку Вивиан.
Наклонившись над находящейся в полусознательном состоянии Мари, он достал из кармана пистолет для инъекций и быстро сделал ей укол, чтобы она опять погрузилась в глубокий сон.
Из замка он вышел с перекинутым через плечо телом Вивиан.
Пока Райан внимательно изучал эпитафию третьего надгробного камня, ПМ заканчивал рассказывать, как он открыл тайный проход и комнату с реликвиями.
— Я все еще спрашиваю себя: что две старушенции собирались делать под землей?
— Может быть, именно там они прячут убийцу.
— Будь это так, Луиза бы не смолчала, когда ее отпрысков убивали одного за другим, нет?
— Некоторые люди иногда предпочитают молчать, нежели раскрывать свою тайну.
И неожиданно обоим представилась тень их отца, возникшая из темноты, ставшей вдруг гнетущей.
Воцарилось молчание, в ходе которого Райан закончил обводить некоторые гэльские слова.
ПМ передернулся.
— Ты читаешь на гэльском, ладно, — пробормотал он. — У тебя всегда были способности к языкам. Но как ты можешь знать слова, которые надо сохранить?
 
Райан ухмыльнулся:
— В тюрьме я много изучал древние коды, которыми пользовались друиды, когда хотели передать что-то важное в невинном на первый взгляд тексте…
— А на французском как будет? — полюбопытствовал ПМ.
Райан написал на листе бумаги фразу: «На пересечении четырех точек».
ПМ съязвил:
— Ну вот, теперь все стало яснее ясного!
Тогда Райан достал два других переведенных текста и зачитал обведенные слова в каждом из них:
 
 
В этом королевстве верующих,
 
опозоренном дочерью Дагды.
 
На пересечении четырех точек…
 
 
ПМ выслушал Райана, быстро ему объяснившего, почему королевством была часовня в озере и что означала третья фраза.
— Четыре точки и пересечение имеют отношение к четырем стихиям, отображенным на кельтском кресте: воде, огню, земле и воздуху.
На лице ПМ появилась гримаса, выражающая сомнение.
— Если допустить, что ты прав, и даже если мы найдем недостающие надгробия, чтобы дополнить текст, мы не сможем погрузиться в озеро, потому что за ним постоянно наблюдают.
— Жандармы — это моя забота. А ты вплотную занимайся поисками стел Золейга и Сеамуса.
— Я уже побывал во многих местах, предупредил специалистов и коллекционеров. Надеюсь, это что-нибудь даст.
— Надо сделать больше. Опроси местных жителей, резчиков надгробий, кладбищенских сторожей, молодых искателей…
ПМ закатил глаза к небу.
— А ты, что ты будешь делать?
— Напоминаю: я в розыске…
Машина Лукаса остановилась перед домом Вивиан.
Та пришла в себя, когда он бесцеремонно скинул ее на кровать.
— Если еще хоть раз дотронешься до Мари, я тебя убью!
Слова эти хлыстом ударили по ней.
— Ты влюбился в нее! Да? Я знала это! Я знала! Поэтому я хотела от нее избавиться…
Лукас схватил любовницу за горло, сильно прижал к изголовью.
— Мы заключили договор, и я сдержу свое слово. Но мне решать — когда и как! Глупо убивать Мари вот так, разве что ты хочешь, чтобы обвинили меня!
Вивиан в панике завращала глазами. Нет, нет…
— Если я утону, я утащу тебя за собой, — добавил он. — Вот только смягчающих обстоятельств у тебя не будет.
Слезы потекли по щекам Вивиан, и, всхлипывая, она попросила у него прощения.
Он разжал хватку и вздохнул.
— Очень надеюсь, что у Мари не осталось никаких воспоминаний о том, что произошло, иначе все пропало!
Потом, смягчившись, он обнял Вивиан.
— Верь мне. Скоро все закончится. — И ушел. Ему нужно было еще кое-что уладить.
Шхуны больше не было.
Когда Райан прибыл на причал, место, которое занимало судно Кристиана, пустовало. Озадаченный, он вгляделся в опускающиеся сумерки и заметил ее выходящей за границу порта. Он со всех ног помчался к молу, одновременно пытаясь соединиться с моряком по мобильнику.
Вызов.
Сотовый долго трезвонил, но Кристиан, лежавший на одной из кушеток каюты, не сделал ни малейшего жеста, чтобы взять его.
И не без причины.
Его туго связанные руки, соединенные крепким шпагатом со спутанными лодыжками, красноречиво свидетельствовали о жестокой реальности.
Хотя грудь его тихо вздымалась, он не спал — он был без сознания.
Мужчина у руля заглушил мотор и поднял главный парус, сразу наполнившийся ветром. Когда шхуна вышла в открытое море, он включил автопилот и направился к каюте.
Лукас.
Взглянув на звездное небо, он довольно улыбнулся, взял топор и поднялся в рубку.
Там он разбил радио и все навигационные приборы, затем спустился в трюм и принялся пробивать дыру в наиболее уязвимом месте корпуса судна.