Легенда о слезах двух Лун (СИ)

— Церемония начинается, Ваше Величество, — сообщил парень.
На площади установили сцену с красной тканью, чтобы все присутствующие люди могли видеть происходящее издалека. Цветы разносили свой запах по всей округе, а их лепестки красиво развивались по ветру. Епископ Андрей стоял на красной ткани, переговариваясь со своими помощниками, и негодуя о происходящем. Несмотря на то, что Альвиан смог усмирить его, остатки недовольства всё равно просачивались через подсознание епископа. Окружающие его священнослужители, поддакивали, но мысленно разглядывали красивый вид, который создали королевские слуги.
Как гром, среди ясного неба, прогремели звуки органа. Епископ Андрей с остальными людьми на площади обратили своё внимание на собор Святого Вита, откуда звучал инструмент. Альвиан сразу предупредил епископа о том, что этот звук будет служить началом торжества. Хоть звуки органа и были сами по себе очень мрачные, правильно подобранные ноты смогли создать спокойное и торжественное настроение.
Выйдя вперёд епископ Андрей, наряженный в яркую драгоценную рясу, стал читать первую молитву, обращая свои руки к небу. За ним повторяли все присутствующие люди, даже те, кто не знал слов. В конце вышел Альвиан, чьё белое одеяние заблестело ярче небесного светила. По просьбе епископа он укоротил свои белые волосы. Из-за короткой стрижки лицо высшего стало выглядеть старше. И пусть они с Отакаром не были на самом деле братьями, многие люди приметили их схожесть.
Король Чехии встал на одно колено перед епископом, и тот стал представлять Альвиана Богу. Пока над Императором читали молитвы, совсем недалеко от них стояла Лолита. Истинная смотрела на высшего, и от этого взгляда Альвиану стало не по себе, будто его протыкают мечом насквозь. Он отвернулся, стараясь не обращать внимания на появившуюся сияющую фигуру. Этот день был слишком священный для него, чтобы думать о чём-то кроме самого торжества. Император подумал о том, как сейчас появится его будущая жена. Как она будет прекрасна в этом свадебном платье. Сладкое томление разлилось по всему телу высшего, и ему захотелось увидеть Мари прямо сейчас.
Его просьба была исполнена, как только он подумал о ней. Мари, сопровождаемая Аникой и другими детьми из дома Полетты и Бланш, которые несли длинный подол белого платья, вышла на площадь. Девушка встала напротив Альвиана, и дрожь окутала её всю. Она думала, что стоящий перед ней мужчина заметит это, но Император видел только олицетворение красоты, которая уже сейчас станет его. Высшая не сводила влюблённого взгляда от голубых глаз, которые также смотрели на неё. Лёгкая улыбка скользнула по лицу Альвиана и передалась ей.
Правители повернулись к епископу. За ними сразу встали два священнослужителя, которые держали над их головами короны. От них шёл тот же жар, что от императорской в Ахене. Король и королева не ощущали на себе тысячи любопытных глаз, которые смотрели на них с восхищением. Сейчас они были только вдвоём.
— С этого дня, с этого часа вы будете жить, как одна душа, — епископ двигал руками вокруг правителей, — Ваш брак будет закреплён на небе Господом нашим. Жена должна подчиняться мужу, как Церковь подчиняется Христу, а муж должен быть главой семьи, как Христос есть глава Церкви. Осквернив свою клятву, вы оскверните душу свою, и во время Великого Суда заплатите по делам своим.
Слова епископа Андрея повторялись эхом в сознании Мари. Альвиан чувствовал тоже самое, будто они находились в закрытом помещении, которое с каждой секундой становится всё меньше.
— Имеешь ли ты, Бедржих, сын Божий, намерение доброе и непринуждённое взять себе в жёны эту дочь Божью Мари, которую перед собою видишь?
— Имею, отче, — подтвердил Альвиан, смотря на Мари.
— Имеешь ли ты, Мари, дочь Божья, намерение доброе и непринуждённое взять себе в мужья этого сына Божьего Бедржиха, которого видишь перед собой? — повторил вопрос епископ для высшей, и сразу же услышал ответ.
— Имею, отче.
— Не давал ли обещания иной жене? — обратился епископ к королю.
 
— Не давал, отче, — ответил он.
— Не давала ли обещания иному мужу?
— Не давала, отче.
Улыбка Мари становилась шире. Она не могла поверить, что всё происходит именно так, как она хотела. С её детства отец всегда твердил, что она выйдет замуж только за того, кого выберет он. За богатого, конечно же, и того, кто сможет дать титул её семье. Если бы Корентин узнал, что она выходит замуж за короля и Императора, то его самооценка опустилась на дно. В самый ад. Мари поняла, что обида на отца вызывает в ней корысть и злорадство, которое она всегда попрекала.
— Благослови, небесный владыка! — закричал стоявший позади них священнослужитель, оторвав Мари от мыслей.
Все разом повторили за ним и запели очередной псалом о спасении души и мире. Песни шли одна за одной. В это время взгляды высших не отрывались друг от друга. Они не слышали о чём поют вокруг них, но слышали песню в их сердцах. Они не заметили, как Андрей взял венцы в свои руки.
— Венчается раб Божий Бедржих с рабою Божьей Мари во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
— Аминь, — повторили все священники и перекрестились вместе с епископом.
Они повторили это трижды, прежде чем Андрей повторил венчание Мари:
— Венчается раба Божья Мари с рабом Божьим Бедржихом во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
— Аминь, — вновь повторили вокруг и трижды перекрестились.
— Господи Боже наш, славою и честью увенчай их! Возложил Ты на главы их венцы из драгоценных камней. Жизни они просили у Тебя, и Ты дал им. Ибо дашь им благословение во век века, возвеселишь их радостью перед лицом Твоим.
Епископ принял из рук другого священника чашу, наполненную вином. Из неё каждый из высших отпил по три глотка, разделяя друг с другом радость, горе, богатство, бедность, здоровье и болезнь. Это вино казалось тяжёлым, а выпить его, что прожить всю жизнь за несколько секунд. Слова епископа сильно действовали на правителей. После его слов чувства друг другу стали ещё сильнее. Они понимали, что всю жизнь они проживут только друг для друга, даруя и разделяя чувства.
Наблюдающие люди запели под звуки органа. Вся Прага участвовала в торжестве объединения душ. Светящее солнце благословляло этот брак, как думали люди. Сами ангелы наблюдали за этим с чистого неба и пели чистую песню в своих райских садах. Вера в перерождение страны возрастала и от прежнего недоверительного отношения к правителям ничего не осталось. Только домыслы от том, что они — больше божьи дети, нежели его рабы.
Пир прошёл быстро. Под звуки музыкальных инструментом, громких песен, разгорячённых тел. Полетта танцевала с Рейдком, иногда заливаясь слезами счастья о своём единственном ребёнке. Отец Альвиана успокаивал её и старался не давать ей сидеть на одном месте. Тётушка Бланш вместе с молодым воином из армии Константина не упускала возможности попробовать как можно больше вина. Она узнала Альвиана, как только тот вступил на чешский трон, но никому об этом не сказала, кроме Рейдка. Шлегр сразу же заставил поклясться тётушку не говорить об этом, но она и не собиралась, потому что не была большой сплетницей. Катарина вместе с Джакубом целый вечер активно обсуждали обустройство их нового дома и не могли решить, как правильно всё расставить. Только Константин сидел за столом, вглядываясь в полную тарелку.
-Аппетита нет? — Аль-Камиль сидел рядом с ним и не смог не заметить апатичное состояние своего нового воина.
— Всё настолько хорошо, что настроения нет, — усмехнулся Константин, — Я не любитель таких праздников. Но я очень рад за них.
 
— Как только мы соберёмся в путь, дел будет невпроворот. Говорят, Фридрих всё-таки собирает войска для взятия Иерусалима. Мари забрала его право на корону, но… Все знают этот сорняк. Он появляется снова и снова.
Альвиан слушал этот разговор, сидя далеко от собеседников. Он разрешил Константину ехать вместе с Аль-Камилем только потому, что понимал, что сейчас военная сила ему не нужна. Если что, он сможет всех поставить на свои места только своей силой. Но даже сейчас, держа под контролем сознания многих людей, силы тратятся. Он мог бы прибегнуть к медитации, как говорила Мари, но ему казалось, что силы всегда будет достаточно. А её недостаток — сказки, которые никогда не сбудутся.