Висзерия. Окрик судьбы (СИ)

Глаза Данноэ’саэвэля разбегались, пока он шел за Сормитом, который искал табачный павильон.
Взгляд эльфа упал на товар прилавка драгоценных камней. А именно на очень красивый камень бело-жемчужного цвета, в середине которого словно пульсировал холодно-голубой цвет.
— Дорогой друг, покупай! Только у меня лучший товар, по самым щадящим ценам! — заметил заинтересованность Данноэ’саэвэля темнокожий человек лет пятидесяти. — Какой тебе показать?
Эльф ткнул пальцем на заинтересовавший его камень.
— А-а-а… хороший выбор, мой друг! — Продавец ловко взял камень и положил Данноэ’саэвэлю в руки. — Погляди, какой красавец. Он называется лунный крик, — сказал с улыбкой.
Дан внимательно изучал камень, который был необычайно красив. Пульсирующий холодно-голубой цвет словно морозным зимним взрывом застыл в камне.
— Лунный крик — очень хороший камень, мой друг! Он приносит удачу, заживляет раны, — посмотрел на безобразное лицо Данноэ’саэвэля продавец. — Налаживает любовь, уберегает от беды. Говорят, эти камни — слезы луны, которые она изредка роняет на Висзерию! Если в полнолуние глубокой, тихой ночью прислушаться к камню, можно услышать, как она зовет свои слезы обратно.
— Так почему он называется «лунный крик», а не «лунная слеза»? — не отрывая взгляда, спросил эльф.
— А-а-а… мой друг, — заулыбался пуще прежнего продавец. — Посмотри на этот голубой цвет внутри, он словно застывший крик луны, будто ее зов. Отсюда и название.
Холодно-голубой цвет внутри бело-жемчужного камня продолжал пульсировать, пока его крутил в руках эльф.
— За сколько отдашь?
— Не отдам, — похлопал по плечу покупателя темнокожий человек. — Продам! Ха-ха! Всего-то каких-то десять серебряных кедров.
— А если два возьму? — наконец поднял взгляд эльф.
— С серебряной цепочкой?
— С двумя серебряными цепочками и камнями в обрамлении.
— Ну-с… двадцать серебряных кедров. Считай — цепочки с обрамлением в подарок.
— Пятнадцать серебряных кедров?
— Без цепочек забирай за восемнадцать.
— Ладно, двадцать — так двадцать. Я сейчас вернусь. — Он отдал камень обратно продавцу и растворился в потоке толпы, сновавшей между рядов с прилавками.
— Сколько?! Пятнадцать медных кедров за синедымку?! Ты совсем рехнулся, старый гном? Я за десять всегда брал! — возмущался рыжебородый дверг. — А что сразу не серебряными кедрами, а медными?
— Вот и бери там, где брал! — холодно ответил продавец табака.
— Ну и хамло же ты! Где твоя продавецкая радушность?
— Сорм? — похлопал по плечу друга эльф.
— Не мешай, Дан! Меня тут средь бела дня грабят! — кивнул тот на продавца.
— Мне срочно.
— Что опять стряслось? — повернулся дверг к другу.
— Займи мне двадцать кедров, пожалуйста. Как только отдадут за дело монеты, я сразу все отдам. Весь свой долг.
Дверг угрюмо отсыпал медные монеты в руку.
— Двадцать серебряных…
— Что?! Ты совсем рехнулся? На что тебе понадобилось двадцать серебряных кедров? — возмущенно спросил он.
— Мне правда очень нужно, потом покажу.
— Нет, так не пойдет! Я уже давал тебе деньги на меч, и что в итоге из этого вышло? — Дверг перевел взгляд на продавца табака, будто ждал от него поддержки своим словам. Гном с не менее холодным взглядом, чем его голос, смотрел на них.
— Брат, — сдался и выдохнул Данноэ’саэвэль. — Мне нужно купить два камня, которые я обещал найти Рианэсс. Даже и не думал, что встречу их, и вот неожиданно обнаружил у здешнего продавца камнями. Умоляю, займи мне двадцать серебряных! Я все отдам, — дал обещание он.
Сормит, наверное, ожидал услышать все, начиная от какого-нибудь красивого оружия или эффектной одежки, но никак не камень. Раздражение в нем переродилось в ярость, которая из желудка стала подниматься ко рту. Но после улыбки эльфа, которая раньше была довольно эффектной и пользовалась большущим спросом у женщин, а сейчас выглядевшая смешно и нелепо на отекшем лице, ярость растворилась на уровне кадыка. Вместо брани он смиренно из нагрудной сумки достал другой кошель, отсчитал нужную сумму и дал счастливому другу. Данноэ’саэвэль поблагодарил его и мгновенно ретировался. Дверг вновь повернулся к гному.
 
— Уж на пятнадцать медных кедров теперь не обеднеешь, — впервые улыбнулся тот.
— Ай, ну тебя к черту! — Он раздраженно отсчитал пятнадцать медных монет и отдал продавцу табака.
Минут через пятнадцать друзья вместе шли к месту, где оставили своих лошадей.
— Покажи хоть, что за камни. — Сормит ткнул в бок эльфа.
Данноэ’саэвэль достал серебряную цепочку, на которой покачивался необычный камень, и дал ее другу. Тот сразу взял его и стал внимательно разглядывать.
— Вроде настоящий. Я был уверен — тебя обманут и продадут подделку, поэтому пожалел, что не пошел с тобой. Но вроде обошлось.
— Никто меня не надурит, я к таким вещам крайне чувствителен, — гордо ответил эльф.
— Ну-ну… а где второй камень?
Данноэ'саэвэль расстегнул еще одну верхнюю пуговицу рубахи и, потянув за цепочку на шее, продемонстрировал камень. Дверг обратно вернул подарок, предназначавшийся для Рианэсс.
Внимание друзей привлек безумец, что залез на бордюр, и громко вещал на весь рынок.
— Висзерийцы, внемлите моими словам! Сорок колец сожмут яблоко! Сорок колец заставят сок его течь не реками, а океанами! Покайтесь своим Богам, молитесь им! Ибо срок Висзерии подходит к концу!
— Какое еще яблоко? — не отрывая взгляда от безумца, спросил эльф.
— Мне почем знать, что у этого психа на уме. Не обращай внимания, — буркнул дверг.
— Он придет с востока! — продолжал надрывать тот голос. — Он навлечет сорок колец на ваши шеи! Жители Висзерии, молитесь! Ибо ослабевший и поверженный, он всяко мощнее всех вас! Спасайтесь, глупцы! Спасайте ваши души! Тьма поглотит всю Висзерию!
Двое стражников грубо спустили его с бордюра и, дав пендаля, отправили восвояси.
— Поверженный он всяко сильнее вас, — намного тише продолжал твердить он, проходя мимо Сормита и Данноэ’саэвэля.
Эльф с любопытством посмотрел в его глаза, в которых обнаружил страх и отчаянье, но не безумство.
***
Они не стали задерживаться в Темносводе и двинулись на север, в портовый городок Порфир.
Друзья молча, каждый в своих мыслях, покинули границы города и выехали на тракт. Данноэ’саэвэль правой рукой взялся за лунный крик, висевший у него на шее, и, сжав его в кулак, думал о Рианэсс. Сормит ушел глубоко в свои мысли. Что в них было: переживание о случившейся ситуации с Бакаром или разработка дальнейшего плана действий, можно только догадываться.
Не прошло и двадцати минут, как они услышали стук копыт за спиной. Обернувшись, увидели подъезжающих к ним семерых стражников Темносвода на белых лошадях.
— Это за нами? — недоумевающе спросил эльф.
За стражниками показалась карета.
— Хм… едва ли, — ответил дверг.
Настигнув двух путников, стражники перегородили им путь, взяв тех в кольцо.
— Сормит Занавер и Данноэ’саэвэль? — задал вопрос, видимо, старший по званию.
— Допустим, — вызывающе ответил рыжебородый дверг.
К ним подъехала карета, которая остановилась в трех метрах.
— Вам необходимо проехать с нами. Спешивайтесь и полезайте в карету, — приказал все тот же стражник.
Сормит внимательно оглядел транспорт. Он не был похож на тот, в котором перевозят арестантов. Довольно обычная, уже повидавшая виды карета. Окна ее были завешаны черными шторами изнутри.
— Это еще с какой стати? — поинтересовался он.
— Тебе солнце башку напекло? — вмешался еще один стражник, по правую сторону от первого.
— Орест, если мне понадобится твоя помощь, я дам тебе знать, — сурово посмотрел первый стражник на второго.
— Ну если этот тупица не понимает с первого раза! — не отводя глаз от Сормита, продолжал дерзить тот.
— Ты тоже дурень. — Взгляд его сделался еще суровее.
Как ни странно, других путников на тракте не было ни в одну, ни в другую сторону. Благодаря словесной перепалке стражников Сормит принялся оценивать ситуацию. Много времени не понадобилось. Силы были совсем не равны, а Данноэ’саэвэль и вовсе больше обременял его, сковывая в движениях.