Загадка на отгадку (СИ)

— Тинтир, ты чего? Почему ты хмуришься? — спросила я у нее.
— Пока не знаю почему, но что-то мне не нравится и это меня сбивает с толку. — говорила девушка и морщилась, будто бы съела кислушку.
Мы сидели в палатке, когда услышали звук горна. К этому моменту мы были уже одеты и готовы к выходу. Выходили мы по-одному: сначала Лаула, за ним я, Мерген, Тинтир и Шокир. А в палатке была суматоха. Уверенной походкой Лаула направился к горнисту и встал рядом с ним, а мы, как цыплята во круг наседки, обступили своего главу отряда.
Через минуту, после окончания музыкального подъема, вышли жители лагеря из своих палаток, а вот из общей никого. Появился тот мужчина, который вчера или уже ранним сегодня разрулил ситуацию с новоприбывшими в лагерь.
Он осмотрел строй. Удивился, когда увидел нас и начал раздавать указания, построив нас. Мы все встали по отрядам.
— Первая и пятая группы отчитаться о вчерашней проделанной работе! — крикнул он.
Из строя вышли девушка и парень. Девушка была маленькая и щупленькая, с большими окулярами на носу вместо очков. Основная часть рыжих волос была стянута кожанным шнурком, а те что были покороче или выбились из прически стояли торчком и создавали вид "одуванчика" на голове. Глядя на нее хотелось смеяться, прижать и пожалеть, дать ей конфетку. Но как оказалось внешность обманчива.
Парень был бугай. Выше всех присутствующих ростом. Из-за мускул на руках голова казалась очень маленькой, словно это и вовсе и не голова, а не нужный нарост. Да он был весь перекачен и напряжен, поэтому и головы то из-за этого не было видно. Я стояла и не прилично на них пялилась с открытым ртом и все что они говорили я пропустила мимо ушей. Потом были другие, но они не производили на меня такого впечатления, как первые.
Мужчину, раздававшего приказы, все тут называли просто "Глава". Он послушал отчеты, раздал задания, при этом не обращая на нас никакого внимания.
— Труби еще раз! — крикнул Глава горнисту, когда распустил первое собрание.
Горнист протрубил. Как только началась музыка, из палатки вышли эльфы, за ними орки, гоблины, а последними вышли люди. Они были неопрятны и расхлябаны; громко говорили, смеялись и с большой неохотой шли к нам.
Подошедшие к нам эльфы были слегка удивлены, что не они первыми стоят рядом с горнистом, но это удивление резко сменилось брезгливостью, по отношению к человеческим парням, которые последними встали в шеренге отрядов. Глава даже мускулом не дернул, что бы их одернуть или как-то привести к порядку.
— Постройся! — прокричал он. — Я Глава этого Лагеря. Сегодня был первый и последний раз, когда горнист трубил дважды утром. Ждать никого никто не будет. За опоздание вы будете отрыбатывать штраф, если вы не у целителя в палатке лежите в лёжку и умираете. А сейчас я задам каждому отряду по нескольку вопросов. Отвечать обязательно. — проговорил громким голосом мужчина и начал с нас. — Почему вас не трое в группе?
Лаула вышел вперед и встал так, как это делали жители этого лагеря до нас.
— Глава! — крикнул он. — Нас распределяла тренер Кёнигин Рани, поэтому группы так разбиты неравномерно. — сказал Лаула и встал на свое место. Тренер качнул головой.
— Теперь все понятно. — повернулся к эльфам. — Кто был вашим тренером?-
Эльф вышел и спокойным певучим голосом пропел, что это был гоблин Мух и вернулся в строй. Глава не задавал боьше никаких вопросов, кроме "Кто был вашим тренером?". Кивал своим выводам. Меня распирало от любопытства и очень хотелось распросить ребят, о том кто же этот мужчина? Я и пугалась и уважала его, стоило только посмотреть ему в нашу сторону, странные ощущения. Потом мы через жребий получали свои порядковые номера и вставали на спое место. Наш был восьмой, как оказалось нас двадцать три группы, а из-за отсутствия некоторых раненымми, в построении было тринадцать отрядов.
— Сейчас, к каждая из групп идет к своему полю. Номер вашей группы это и номер вашего поля. Вас там встретят. — прокричал Глава. — А теперь пошли! У вас десять минут! — прокричал опять мужчина.
 
И опять Томан подхватил меня и посадил к себе на рюкзак. И как рванули! Я опять вжалась в рюкзак Томана, но через секунду мы остановились, а потом опять рванули и так шесть раз. На седьмой Лаула нас всех остановил около дерева. Выглянув из-за плеча Томана я увидела огромное дерево посреди степи. Оно было похоже чем-то на яблоню. Я даже видела там плоды очень похожие на тайские розовые яблоки и хотела сорвать один, когда слезла с Томана, но он перехватил мою руку.
— Не трогай плоды этого дерева. — сказал он мне. — Мы не хотим что бы ты отравилась.
— Они отравленные? — спросила я, отдернув руку от плода.
— Пока зеленые. — ответил мне парень.
— А-а-а, короче, когда они поспеют, то их можно кушать? — с радостью сказала я.
— Не совсем так. Плод должен упас и расколоться пополам. Такой фрукт собирают в специальных плотных перчатках. Снимают плотную кожуру и выбрасывают ее за не надобностью, а мякоть слегка отваривают. Только тогда этот плод можно кушать. — объяснил мне рядом стоящий Лаула, и погладил по голове, как маленькую девочку. А я подошла к дереву поближе и посмотрела под крону и там увидела номер восемь. Наш номер!
  
Глава 12. Тренировки
 
Каждый из нас прикоснулся к табличке с номером восемь и нас затянуло в нее. Оказались мы в пустыне. Позади нас стояло то самое дерево к плодам которого нельзя прикасаться. Недалеко стояла палатка, а в ней сидело два существа одетые по-сабийски и спиной к нам.
— Прежде чем мы подойдем нам надо одеться соответственно, иначе мы умрем уже через полчаса. — предупредил нас Лаула.
— Мы в пустыне Вадон. — сказал Мерген, опять превращаясь в страшилищу. — Смерть в ней буквально на каждом шагу и что бы дойти до палатки, надо еще проверить место прежде чем кто-то из нас наступит куда-то. Идем след в след. Считайте, что мы в трясине болота. — говорил он и водил носом по воздуху.
Тинтир стояла как вкопанная и смотрела на палатку. Взглянув на нее я очень удивилась на сколько ее зрачек увеличился, прекрыв радужку и большую часть глазного яблока.
— Лаула! — испуганно позвала парня я. — Что с Тинтир!?
— Она смотрит. — сказал Мерген.
— Это иллюзия. — сказала Тинтир сухим шелестящим голосом, как ветер в этой пустыне. — Двое стоят в четырех дарханах от сюда.
— Лаула, а что такое дархан? — спросила я.
— Это четыре сотни километров на оркском наречии. — тихо сказал Томан мне, я, аж, присвистнула.
Мы переоделись кто во что горазд, но старались в длинные одежды белого цвета. Обувь решили не менять. Я оделась в академическую ночнушку, которая закрывало горло, руки до запястей и ноги до щиколотки. Голову и лицо замотала блузкой, из материала как и ночнушка похожего на хлопок. И мы пошли.
Мерген нюхал своим ужасным носом воздух и аккуратно наступал на поверхность песка. Томану запретили сажать меня за спину, как объяснил Мерген — дорога очень хрупкая и двойной вес может обрушить ее.
В певый день мы прошли до первого пяточка, где мы смогли расположиться на отдых. Время по солнцу в этой пустыне отпределить было не возможно, так как казалось будто бы оно постоянно в зените. И только мы все приготовили для отдыха, как неожиданно солнце упало в закат, а после и вообще скрылось за горизонтом. Наступила кромешная тьма и только небольшой учаток около костра был освещен. Мы жгли кизяки и варили жидкую похлебку из крупы и муки. Я благодарила Алим за то, что она одолжила мне свою бездонную фляжку. Если бы не она, то мы погибли от голода и обезвоживания. Ночь в пустыне без костра и теплой одежды- верная смерть для путника. И мое предположение о том, что песок будет отдавать тепло и будет не холодно спать, оказалось крайне не правильным, особенно когда песок покрылся инием. Пришлось одеваться во все что у меня было в сумке, а там была и теплая одежда, которую я приобрела на эту зиму. Я одела все что у меня было, но все равно ни как не согревалась.