Вера (СИ)

— Это моя подруга. Решил ей помочь. Мальчишки подрались. И я честно не понимаю, что тут обсуждать. Вспомни, как мы в наше время дубасили друг друга. И всегда как-то сами улаживали наши конфликты. Дети потом помирятся, а взрослые ещё долго будут волком друг на друга смотреть. Нам это ни к чему.
— Ты прав, Миш.
— Но, милый, — влезает худенькая жена Анатолия.
— Цыц! — рявкает мужчина. — Развела тут бучу. Подрались и подрались. Пусть учиться становиться мужчиной, а не за мамкиной юбкой прятаться. Разбаловала совсем пацана, пока я на работе пропадаю.
Анатолий хватает свою маленькую жену и тащит на выход.
— Раз так. Тогда предлагаю возвращаться на работу. Инцидент исчерпан. Что скажете, Римма Михайловна? — подытоживает мой начальник.
— Да, как скажете, — лебезит женщина.
— Вот и прекрасно. Вера, пойдем, — зовет меня Михаил и я безропотно за ним следую. Кажется, у меня появился свой супергерой.
13.
По пути вместе с Михаилом забираем Павлика из мед. пункта и садимся в машину. Внутри меня всю распирает от чувства благодарности и восхищения этим замкнутым мужчиной. Как ловко мой начальник вывернул ситуацию. И как легко он подчиняет себе людей, словно играючи. Всё это не может не затягивать в трясину под названием Михаил Михайлович Давыдов…
Сын идет рядом, кидая на моего начальника странные взгляды. Это конечно проблема. Дома придется объяснить Паше, что это за мужчина и почему он решил прийти нам на выручку.
Вадику называю свой адрес, чтобы нам завезти Павлика домой.
— Мам, — дергает меня за рукав сын.
— Да, дорогой.
— А кто это? — шепчет мне в ухо Павел. Хотя все-равно слышно на весь салон. У Давыдова на лице вырисовывается еле заметная полуулыбка, а вот я не чувствую себя столь расслабленно. Вообще надеялась объяснения оставить до дома. Но понимаю, что младший не оставит меня в покое, пока я не удовлетворю его детское любопытство.
— Сынок, это Михаил Михайлович, мой начальник.
— Как смешно его зовут, — прыскает Павлик.
— И что же тебя так рассмешило, в моём имени, парень? — полуулыбка превратилась в полноценную и я даже залюбовалась красивым мужественным лицом начальника.
— Ну как же. Вашего папу звали Михаилом и вас так назвали. Ваши родители разве других имен для мальчиков не знают?
— Паша! — одёргиваю сына. Как неудобно. Михаил сейчас подумает, что я совсем не занимаюсь воспитанием детей. Младший у меня всегда такой. Говорит, совершенно не думая. Прямолинейный.
— Все нормально, Вер. А ты, Павел, по-своему прав. Просто в нашей семье традиция такая. Моего деда тоже звали Михаилом, как и прадеда и прапрадеда. Не знаю уж откуда это пошло. Но я с тобой согласен. Смешная традиция.
— А вашего сына тоже Мишей зовут? — мужчина на глазах грустнеет. И я понимаю почему. Наверняка вспомнил свою беременную погибшую жену.
— У меня нет сына, — тихо отвечает Михаил, — но если бы был, то да, назвал бы Мишей.
Машина останавливается, и я вижу родной с детства подъезд.
— Сынок, тебя проводить? — переживаю я. Знаю, что взрослый, но все-равно хочется, как можно дольше о нем заботиться. Как же дети быстро растут. Закричать бы во всю глотку. Время остановись! Дай ещё чуть-чуть насладиться радостями материнства! Но оно безжалостно ко всем, в том числе и ко мне. Продолжает свой неумолимый шаг вперед.
— Мам, ну ты чего! Меня же во дворе друзья засмеют. Я сам.
Паша закидывает на плечо рюкзак, поворачивается к Михаилу и говорит:
— А тачка у вас улётная! Тоже когда вырасту, куплю себе ауди! — и выпрыгивает из машины.
Я провожаю взглядом из окна Павлика до подъезда и откидываюсь на спинку.
— Вы извините, пожалуйста. Сын у меня такой непоседа. Вечно говорит первое, что приходит на ум. Надеюсь он вас не обидел? — прикусываю изнутри щёку.
— Вер, у тебя классный пацан. Никогда не извиняйся за его поведение. Он такой, какой и должен быть.
— Спасибо.
— С чего ты вообще взяла, что Паша меня обидел?
— Просто вы как-то погрустнели. Вот я и подумала.
 
— Не бери в голову, просто кое-что вспомнил. Это никак не связано с твоим сыном.
Мы замолкаем, и я перевожу взгляд в окно. До администрации ещё ехать минут двадцать. И я пытаюсь собраться с духом и наконец отпроситься назавтра в ЗАГС. Надоело откладывать подачу на развод. Хочется наконец отрубить топором и начать новую страницу своей жизни.
Поворачиваюсь в сторону мужчины, тот пристально смотрит на меня. Вся моя решительность вновь тает. Да что же это такое. Почему от его взгляда я вечно теряюсь, начинаю себя чувствовать маленькой девочкой. Ерунда какая-то.
— Вер, — я замираю, — я был бы счастлив иметь такого сына, как Павел. Он сегодня повел себя достойно. Постоять за свою семью, врезав обидчику. Это поступок настоящего мужчины. Ты хорошего сына воспитала.
— Спасибо, — еле шепчу, потому что на глаза наворачиваются слезы, моё дыхание сбивается, а сердце разбивается на тысячу кусочков. Игорь никогда мне таких слов не говорил. Вообще мальчишек будто не замечал. А здесь посторонний человек…
— Вер, извини за любопытство, если не хочешь не отвечай. А где отец Павлика?
— Игорь в Саратове, — через некоторое время неохотно делюсь я. Так противно начальника посвящать во всю эту грязь. Да и жалости от него не хочется.
— Их? — удивляется мужчина.
— Михаил Михалович, у меня два сына. Павел младший. Старшего зовут Александром.
— Не знал. Ты ведь оттуда вернулась, по словам Инны Геннадьевны. Вы развелись и поэтому ты приехала?
— Ещё нет, — вздыхаю. А вот и повод попросить админ. часы. — Но собираюсь. Как раз хотела у Вас на завтра отпроситься в ЗАГС. Отпустите?
— Вер, ты не похожа на женщину, которая сбегает с двумя сыновьями из-за глупой обиды. Что случилось? — допрашивает Давыдов. Вот какое ему дело до моего развода?
— Михаил Михайлович, я не думаю, что должна отвечать на такие вопросы.
— Ты права, не должна. Прости за неуместный вопрос. А в ЗАГС можешь не ходить. Форму заявления я тебе сегодня же предоставлю. Заполнишь в офисе, и я лично передам в нужные руки. Зря что ли мы с тобой в администрации работаем? — пытается разрядить обстановку начальник и у него это получается.
— Спасибо, — шепчу. При мысли о том, как я пойду писать заявление, на меня накатывает такая тошнота. Настолько для меня противоестественно слово развод. А тут ещё и инициатором этого действа выступать. Михаил снова спасает меня, избавив от этой ужасной процедуры.
— У него появилась вторая семья, — вылетает из меня практически беззвучная фраза. От осознания, что мужчина мне помогает, совершенно не зная причину развода, развязывает мне язык. А может просто хочется увидеть его реакцию. Поймет или осудит? Почему-то для меня это становится важным.
По взгляду Давыдова понятно, что он всё расслышал и понял меня и мою боль. Я с облегчением выдыхаю.
Остаток пути мы едем молча, каждый погруженный в свои невесёлые думы.
14.
В офисе я никак не могла сосредоточиться на работе. Оттягивала свои ежедневные дела как могла. Потрещала с Инкой. Рассказала какой начальник у меня герой. Подруга воодушевилась, начала наговаривать, что это всё неспроста и принялась сватать меня холостому Давыдову. За что я поругала подругу. Михаил просто хороший человек, вот и не оставил свою подчинённую в беде. Но червячок сомнения всё же закрался. После насладилась вкусным зеленым чаем, привезенным из самого Китая. Его мне начальник отдал по причине того, что он пьет либо черный, либо травяной. Он вообще частенько даренные вкусняшки передает мне.
Под конец дня все-таки решила поработать. Но даже с таким простым заданием, как разложить в определённом порядке почту, никак не могу справиться уже битый час. Перекладываю пятый! раз. Мысли как бумеранг возвращаются к Михаилу.
А вдруг Инка права? Почему он мне помог? Просто человеческое сострадание к моей ситуации или что-то большее? А что бы меня устроило?