Брак по драконьему обычаю, или с Новым Гадом, наследница! (СИ)

Эльф на портрете молчал. Ох, знал бы он правду, ответил бы на такие излияния куда как более крепким словом!
Но бедный король снежных эльфов даже не подозревал, какая гадюка вползла в семью, мечтая заменить собой его любимую жену. Что поделать, мужчины частенько бывают невнимательны к женщинам! Подумаешь, много лет взглядом прожигала? Так это она от сестринской заботы, не иначе! Да и вообще — взгляды и шепотки на ухо о том, как слаба её бедная сестра для такой ответственности, к делу не пришьешь! Заботится же! Как умеет, не щадя ни других, ни себя, ни уши короля!
В мечтах миледи Лавенталь уже давно примеривала корону, сокрушаясь о том, как же бездарно провалились другие заговорщики. Вот она точно все предусмотрела! И злобу, и ярость разожгла в племяшке к этой выскочке трау, на которую их желанный дракон глаз положил!
И даже нашептала своей девочке, чем адептка Дакари благосклонность зарабатывает. Племяшка девочка вспыльчивая, яду в ней не меньше чем в тетушке, просто поглупее пока… но знает, что делать.
В общем, все у последней заговорщицы было замечательно, пока дверь в её покои не распахнулась резко пинком, а воздух вокруг не загудел от поднятого антипортального купола.
— Тирра Лавенталь, именем Стихий вы арестованы по подозрению в разжигании ненависти между адептами Академии Сангрэ, нарушении клятвы преподавателя и покушении на жизнь и свободу лорда Неймира Айто и его супруги! Советую не оказывать сопротивления, — добавил холодно страж в форме Академии.
Неудачливая заговорщица лихорадочно зашарила по карманам. Что они себе позволяют! Чтобы её, почти королеву? Да чтобы она и не ушла?! Да как они смеют?
— Что вы себе позволяете, охранник? — Поджала губы и вытянула шею, становясь похожей на стервятника. — Меня? Арестовывать? Вы права такого не имеете, все профессора Академии защищены…
— Защищены контрактом до тех пор, пока не нарушают его, — эльфийка дернулась от знакомого голоса, но даже не успела шевельнуться, как на руках сомкнулись антимагические оковы, — Академия ничего вам не должна, тирра, — жестко закончил ректор, — а вот вы ей — очень даже.
— А-ах, — выпучила глаза обвиняемая, попытавшись аристократично уйти в обморок.
— Ловить не буду. Пол каменный, — оскалился дракон.
И было в его глазах что-то, что напугало прожженную интриганку до мозга костей.
Ярость стихии, ярость зверя, которому чужда человеческая природа и её условности.
Неймир Айто удовлетворенно хмыкнул, когда заключенная без возражений проследовала под стражу. Вот теперь точно все. Ещё немного — и он сможет вздохнуть спокойно и уделить все свое время жене. Любимой жене.
Стойкость, женская мудрость, озорная юность, светлая душа и преданное сердце — он мог бы долго перечислять, почему ему приглянулась именно эта девочка. Ведь кажется — они совсем не похожи. И одновременно с этим идеально дополняют друг друга.
Поэтому… все ещё впереди. И споры, и страсть, и полеты, и магия… Он сумеет дать своей семье самое главное — безопасность.
А потому — в заговоре пора ставить точку. Эльфийка сдаст всех, чтобы выторговать себе жизнь — в этом лорд Айто был уверен. А, значит, у его брата, того самого, который был Советником императора Изменчивых, и у самого императора будут развязаны руки. Пройдут аресты заговорщиков и империя успокоится… надолго успокоится.
До рождения очередных наивных, грезящих властью.
Но это будут уже не его проблемы — урчал внутри дракон. Они будут счастливы, они будут с их девочкой. У них будет семья… А потом — драконятки. Много дракошек, мальчиков и девочек.
Никогда ещё казематы Академии не слышали восторженного урчания огромного хищника в теле ректора Академии.
Где-то в Академии. Один магистр, он же состоявшийся отец семейства, и трау Заррас 
Магистр Нир Ши ещё раз проверил тренажеры, установленные в зале для занятий огневиков третьего курса — боевые маги огня всегда отличались излишней вспыльчивостью, а потому помещения, где они занимались, обладали повышенной огнеупорностью и крепкостью.
 
Смугловатое лицо мага казалось почти расслабленным, диагностические искры легко слетали с пальцев, а мысли текли ровно и спокойно. Дочь. Дочь и сын. От нее…
Шаэнна Нерг Шад, наследница Пятого дома. Та, что нашла его после очередной безумной стычки с северянами.
Умирающего, не желающего больше цепляться за жизнь, в которой не осталось ничего дорогого, обледеневшего изнутри. Тогда, много лет назад, он только и жил от стычки к стычке. Горел местью — потому что больше в жизни бывшего генерала небольшого человеческого государства ничего не осталось.
Ни страны, которой он служил, ни дома, ни верных ему солдат и офицеров. Ни присяги — потому были мертвы те, кому он её давал.
Тогда, лежа в снегу посреди разбитой стоянки северян, он уже прощался с жизнью. Сожалел только о том, что не прихватил с собой побольше врагов. Он не услышал тихих шагов, но дернулся от голоса:
— Госпожа, здесь один выживший. Человек. Добить? — Судя по звенящим ноткам и чуть шипящему тембру, голос был нечеловеческим.
— Нет, Наэдир, — раздался другой голос.
И бесшумные почти шаги по снегу. И лицо божества, спустившегося к смертным с небес. Нежное лицо, величественное, одухотворенное как будто и восхитительно прекрасное. Чуть раскосые янтарные очи, длинные ресницы, розовато-смуглые лепестки губ, серая кожа, заостренные ушки и водопад белоснежных волос.
Тогда, в горячечном бреду, ему привиделось, что это сошла с облаков сама Дева-Воительница, чтобы почтить своим присутствием славную битву. Одетая в легкий пластинчатый доспех, трауресса как никогда походила на это божество из человеческих сказаний.
— Богиня пришла… — прошептал, закашлявшись, генерал Нир Ши — и над головой сомкнулась тьма.
Пришел в себя он уже в личных покоях Матери Пятого Дома трау. Очнулся — и устыдился своей слабости, всеми силами цепляясь за жизнь. Что за обряды тогда проводила юная Шаэнна, что вдохнула силы в изувеченное тело? Он не знал. Не спрашивал, зная, что ответа не получит.
Но постепенно страстное желание сбежать и продолжить бессмысленную войну — потому не было уже того, ради чего стоило воевать — исчезло. Он был покорен. Впервые в жизни у него появилось что-то кроме войны, впервые он был влюблен.
И его любили в ответ — в этом трудно было ошибиться!
И пусть о его присутствии знало только ограниченное количество доверенных трау, пусть он не покидал территорию Пятого Дома, но был счастлив. Они были счастливы. Расслабились. Упивались восторгом встречи, узнавали друг друга, привыкали к различию менталитетов и влюблялись ещё сильнее, споря порой до хрипоты и устраивая спарринги на радость воинам.
А потом Шаэнна забеременела. Неожиданно — потому что трау редко когда могли иметь детей от других рас, тем более, от людей. Это был мальчик. И первым звоночком стало то, что его пришлось выдать за ребенка одного из приближенных воинов Шаэнны. Никто не должен был знать, что Заррас — полукровка. Наступило тревожное время.
Вокруг Дома Шаэнны постоянно было какое-то шевеление. Начались покушения. По пещерам поползли слухи о том, что Мать Дома сошла с ума, окружила себя любовниками из людей и чуть ли не сама хочет бросить дом и сбежать на поверхность. Кто распространял эти слухи — найти не удалось.
Шаэнна перестала улыбаться и почти не приходила к нему по ночам. Старалась избегать его и днем. Стала тенью себя самой, вечно хмурой, жесткой и озабоченной. Он пытался помочь, у него был и опыт раскрытия заговоров, и навыки диверсанта — кем он только не был за свою долгую жизнь! Но ему велели не лезть.
Человек будет приметен. Старшие Дома поймают — и казнят без разговоров.
С каждым днем становилось все хуже, прокатились бунты — вроде бы бессистемные, предъявляемые бунтовщиками требования были абсурдны. Но… похоже все нити уходили к первым трем домам. Тогда генерал был в этом уверен. Он мог бы ответить! Мог бы организовать оборону! Мог бы защитить любимую женщину и сына! Но ему не дали.