Начало немыслимого

Любое поражение само по себе неприятно, но для поднявших голову англичан оно было неприятно в особенности. Разбитые немцами в пух и прах в мае сорокового года, в течение шести невыносимо долгих лет они мужественно прошли горькие университеты войны, постигая все ее премудрости от альфы до омеги. Стойко терпя все выпавшие им беды и невзгоды, англичане научились одерживать победы над своим заклятым врагом на полях Африки, Италии и Франции. Благодаря помощи американцев и самоотверженной работе британского тыла, к концу войны солдаты королевской армии не испытывали никакого недостатка в вооружении и содержании.
Их пушки, танки и самолеты по своему качеству мало чем уступали вооружению остальных стран союзной коалиции. Британский флот успешно громил противника на всех морях и океанах земного шара и по праву считался вторым в мире по своей мощи и силе. Сердца солдат и офицеров были полны духом победы и гордости за свою страну. В разговорах между собой они неизменно именовали себя лучшей армией Европы, снисходительно отдавая пальму первенства в Америке – американцам, а в Азии – русским. За шесть лет войны британская армия получила хорошую подготовку и обрела боевой опыт. Однако, несмотря на все это, англичане терпели чувствительные неудачи в боевых действиях против Красной Армии.
Внезапный удар советских армий не просто нанес чувствительные потери британским бригадам и дивизиям, что подпирали разгромленные соединения Шернера в северной Германии. Благодаря умелым действиям противника была полностью нарушена связь между полевыми войсками и армейскими штабами, и последние лишились возможности эффективно управлять ими.
Оказавшись один на один с противником, не зная быстро меняющейся обстановки, английские подразделения были вынуждены действовать вслепую и несли неоправданно высокие потери. Так, выполняя ранее полученный приказ командования о занятии того или иного городка или деревни, англичане могли неожиданно попасть под губительный огонь советской артиллерии, уже его занявшей. Двигаясь к местам своего сосредоточения, британские войска в любой момент могли попасть под удар наступающих советских танков, авиации или моторизированной пехоты.
Лишенные связи с главным штабом, командиры бригад и дивизий совершенно не знали, какие силы неприятеля им противостоят, положение их соседей и что происходит у них в тылу. Не удивительно, что в этой ситуации британская армия вместо крепкого монолита являла собой рыхлую массу разобщенных войск. При первом хорошем ударе противника она развалилась, и началось повальное отступление.
По замыслу Лондона в первые два дня конфликта главную скрипку должны были играть немецкие соединения Шернера. При поддержке английской артиллерии и танков они должны были максимально расшатать построение советских войск. С третьего по четвертый день конфликта планировалось вступление в дело английских ВВС. Их задача заключалась в расчистке дорог английской пехоте, которая, по замыслу командования, вступала в действие на пятый день конфликта.
Именно к этому времени, по мнению командования, под воздействием агрессивной пропаганды, английские солдаты будут готовы повернуть свое оружие против вчерашних союзников вместе со вчерашними противниками. С первого дня конфликта специально присланные офицеры вели в войсках разъяснительные беседы, усердно разоблачая коварство Сталина в отношении интересов своих союзников. Агитаторы честно отрабатывали свой хлеб, но солдаты и младшие офицеры не очень-то охотно слушали их. Не столько из-за веры в Сталина и верности боевому братству союзничества, сколько из-за стойкой неприязни к немцам. Слишком много крови пролегало между новыми союзниками, и перешагнуть через нее они не были готовы.
Командир танковой королевской дивизии, стоявшей под Висмаром, генерал-майор Генри Килиан усердно готовил своих подчиненных к часу «Х». Соблюдая полный режим секретности, он собирался отдать приказ полной боевой готовности дивизии в самый последний момент. Генерал уже приготовил и выучил специальную речь, приготовленную офицерами из отдела пропаганды, но она оказалась ненужной. Внезапное наступление русских спутало англичанам все карты.
 
Судьба свела генерала Килиана с подразделениями 3-го танкового гвардейского корпуса генерал-лейтенанта Панфилова, имевшего задачу наступления на Ратцебург, Любек, Киль. Начав наступление вечером четвертого июля, русские танкисты смяли хлипкий заслон немецких войск и продвинулись на глубину десяти километров, не встречая серьезного сопротивления.
Узнав о коварных действиях большевиков, посмевших упредить благородных островитян, генерал Килиан привел свою дивизию в полную боевую готовность и рано утром следующего дня выступил на противника. В авангарде шла моторизированная бригада полковника Гулля. Она построилась в боевую колонну и двинулась на юго-восток, где, по данным разведки, должен был находиться неприятель.
Впереди согласно боевому распорядку двигалась первая рота танкового батальона майора Добби. За ними следовали грузовики с пехотой, противотанковыми орудиями и штабом, вместе со второй ротой танков и бронетранспортеров. Затем снова двигалась пехота и прочие соединения дивизии, под прикрытием третьей роты танкового батальона. Следовало отметить, что почти семьдесят пять процентов солдат ехало на машинах, но этот фактор не добавлял английским соединениям маневренности. Двигаясь как единое целое, бригада утрачивала подвижность.
Пугая шумом своих моторов местных бюргеров, англичане одну за другой проезжали чистенькие и аккуратные немецкие деревни, не встречая никакого намека на присутствие русских войск. Взвод мотоциклистов уверенно шел впереди колонны, имея дистанцию отрыва в полтора километра и поддерживая с головным танком устойчивую радиосвязь. Лихо отматывая километр за километром и сосредоточив все внимание на дороге, они не обратили никакого внимания на одинокую ферму с коровником и на основательно заросший кустарником придорожный холм. Все это не вызвало у мотоциклистов никакого подозрения, и не снижая скорости, они пролетели мимо, выписав плавную петлю.
Скрытое присутствие врага выяснилось в момент прохождения танков, когда словно по команде загорелась сначала головная машина, а затем идущая в хвосте. От меткого попадания в борт, словно спичка, вспыхнул огнем и тут же окутался дымом красавец «Кромвель». Не прошло и полминуты, как вслед за ним загорелся пораженный снарядом концевой «Валентайн». С яростным лязгом и скрипом, чтобы не наехать друг на друга, английские танки встали на дороге. Высунувшись из люков, командиры машин принялись лихорадочно озирать окрестности в поиске причин, вызвавших гибель их товарищей.
– Русские, русские танки… – тревожно пронеслось по волнам эфира и отразилось в шлемофонах танкистов. Десятки глаз устремились в направлении, куда несколько минут назад уехала мотоциклетная разведка, но никакого врага они перед собой не обнаруживали. Застыв прямо на дороге и занятые поиском неведомого врага, англичане не осознавали всю сложность и опасность своего положения. Теряя драгоценное время, одни пытались выйти на связь с разведчиками, другие докладывали в штаб о случившемся инциденте. Ясность в ситуацию внесли два следующих выстрела, прозвучавших для британцев как гром среди ясного неба. Идущий третьим номером в колонне танк получил попадание в моторный отсек и полностью лишился хода. Грозно вращая стволом своего орудия, он искал своего обидчика, но тщетно. Дым от горящего впереди «Кромвеля» застилал ему обзор, и выпущенный танком снаряд ушел в никуда.
Второй выстрел из русской засады был более удачным. Стоявший в середине колонны «Шерман» не выдержал испытания своей бортовой брони. Кумулятивный снаряд на раз пробил его защиту, и мощный столб огня влетел внутрь машины. Прошло несколько секунд, и танк потряс страшный взрыв. Могучая сила взрыва отбросила в сторону башню «Шермана», и огненный вулкан вырвался из его недр.
Ничто не порождает больший страх и неуверенность, чем осознание своей беззащитности перед врагом, который безнаказанно тебя уничтожает, оставаясь невидимым. Вновь раздался нестройный ответный залп английских танкистов. Его результативность по-прежнему оказалась нулевой, но это по большому счету уже мало кого волновало. Осознав всю ущербность и опасность своего стояния на дороге, британцы спешили покинуть смертельно опасное для себя место. Громко взревели моторы, танкисты стали сползать по дорожным откосам, не всегда удачно. Паника охватила водителя танка, зажатого пылающим «Кромвелем» и подбитым «Шерманом». Боясь разделить горькую судьбу своих товарищей, он попытался как можно скорее вырваться из коварной ловушки. Лихорадочно маневрируя на узком пятачке, водитель неверно рассчитал угол наклона, и многотонный «Кромвель» свалился под откос.