Дело молодых (СИ)
Местность довольно ровная, трава невысокая, если и будет какая-то яма, то я увижу её раньше, чем въеду. Воткнул первую-вторую-третью, да так и почапал километрах на сорока в час. Город оставался слева, и я ехал себе и ехал, попирая колесами степное разнотравье. Мотор рычит, трансмиссия гудит, капот дребезжит — успокоительная звуковая гамма УАЗика. Периодически приходилось преодолевать невысокие, где-то в полметра, длинные узкие насыпи. Я не сразу сообразил, что это. Только когда на третьей, что ли, по счёту буксанул колёсами, перегазовав, и раскопал под травой и мусором головку ржавого рельса. Я даже остановился и вылез: действительно, железнодорожная двухколейка, вполне обычная, как у нас. Видимо, стала не нужна, вот и забросили. Странно, что не демонтировали рельсы — качественный же металлолом, отменное сырьё. Да, похоже, междугородняя логистика тут как-то иначе устроена. Мало ли что человечество здешнее удумало? Может, подземные трубы с пневмопоездами, а может, воздухом как-то ловко доставляют. Железные дороги родом из девятнадцатого века, и проектов, чем их заменить, тоже хватает. Вполне вероятно, что лет через двадцать и у нас одни насыпи останутся. Правда, рельсы с них точно свинтят.
Через пятьдесят километров по одометру мне стало казаться, что я на необитаемой какой-то планете. Хотя, если приглядеться, то следы технологической цивилизации можно было обнаружить без особого труда. Прямые контуры лесопосадок лишь немного расплылись от самозасева, кое-где встречались артефакты в виде довольно ржавых металлических сооружений, более всего похожих на ЛЭП. Причём одна из них лежала на боку, вросшая в землю и закрытая кустами так, что я чуть в неё не въехал.
Судя по состоянию упавшей опоры, люди здесь присутствовали скорее в смысле археологическом. Этому трудно было не удивляться — такое запустение было чрезмерно даже для самого экологически повёрнутого социума. Отсутствие объектов тяжёлой индустрии ещё можно было понять — постиндастриал, нанотехнологии, вот это всё, — но куда делось сельское хозяйство? По ряду признаков можно было догадаться, что ещё недавно оно тут было — степная зона, по которой я ехал, визуально разделялась на прямоугольники, которые не могли быть ничем другим, кроме как бывшими полями. Теперь же по ним невозбранно бродили какие-то копытные, издалека похожие на оленей. Близко они меня не подпускали, уносясь прыжками в лесопосадки. Один раз я спугнул из кустов семейство кабанов, а уж лисы и зайцы резвились совершенно свободно везде. Нормальный природный биоценоз средней полосы. И что ещё любопытно — если ехать по такой же местности в нашем мире, то каждые двадцать-тридцать километров будешь натыкаться на деревню, а тут — ни одной. Хотя, с другой стороны, если сельского хозяйства нет, то какие нафиг деревни? А нет деревень — нет и дорог, отсутствие которых меня тоже сильно удивляло. Однако больше всего напрягало не это безлюдье — оно мне только на руку, — но то, что я понятия не имел, насколько правильно я еду.
В реальной местности, даже такой плоской, как степная, невозможно постоянно ехать по компасу. Приходится объезжать рощи и посадки, уклоняться от оврагов, и вообще немало маневрировать. Я, конечно, старался каждый раз возвращаться на намеченную траекторию, но даже небольшие ошибки навигации имеют свойство накапливаться. Так что дорогу я встретил с большой радостью.
С первого раза я её чуть не проскочил, приняв за очередную неровность рельефа, однако вовремя заметил остатки ограждения. Шесть полос минимум, плюс разделитель, от которого и остались фрагменты металлоконструкций. По нашим меркам — магистральное шоссе федерального значения, по здешним — бог весть. Дорога заметена листвой и грязью так, что уже начал завязываться плодородный слой, и на этом фоне отчётливо видны две прокатанные колёсами колеи. Одна — туда, другая — оттуда.
Я вылез осмотреться. Колеи широкие, не легковой транспорт. Видно, что сроку им несколько дней, прошло много больших машин, почти точно след в след, потому непонятно, сколько именно. Но ехали они после долгого перерыва в движении, пробивая путь по нанесённому на асфальт грунту. Бывает, значит, и тут колёсный траффик.
По твёрдой и ровной поверхности я набрал крейсерскую в 70. Идеальный экономичный режим для УАЗа. Вполне можно укладываться в 12 литров на сотню. Ехал долго, держась колеи и удивляясь ее ровности — как по линейке машины шли, чётко выдерживая траектории в немногочисленных плавных поворотах трассы. В трех местах увидел следы расчистных работ — сверкающие свежими распилами стволы упавших деревьев были оттащены с трассы и валялись рядом. Не знаю, что за автопробег тут на днях устроили, но вряд ли это регулярное мероприятие. Шансов нарваться немного.
Поднявшись на очередной холм, увидел впереди неожиданный город. Неожиданный, потому что у нас бы сначала шли дачи, потом пригороды, потом промзоны, и только потом начался бы город. Иной раз, без знака на белом фоне и не поймёшь, что это городская черта. А тут всё иначе — город чётко кончался единой чертой окружной дороги, за которой сразу начинался дикий степной ландшафт. Дорога, по которой я ехал, упиралась в город, переходя в его улицу. Я остановился на возвышенности и задумался. С одной стороны, направление вроде верное и сворачивать в сторону не хочется. Объезжать город может оказаться долго и неудобно, придётся перебираться через кучу бывших подъездных путей, хоть и заброшенных, но создающих заметные неровности ландшафта. Да и удастся ли при этом не сбиться с пути и выехать точно на то же направление? Но, с другой стороны, проезжать город насквозь может оказаться небезопасно — если там беспилотные машины и ведомые виртуальностью жители, как бы кто-нибудь с разгона под колёса не вбежал. Для бега трусцой от маразма это будет слишком неожиданный финиш…
Залез на капот и достал из кармана дешёвый китайский монокуляр. В круглом поле зрения приборчика сразу стало видно странное — город, хотя и похожий на первый, как две детальки «лего», выглядел как-то не так. Вроде и тот был на первый взгляд безлюднее некуда, но этот пустовал как-то иначе. Витало над ним то странное ощущение, которое отличает нежилое место от жилого. Я набрался терпения и вглядывался в пустые улицы минут пять. Движения ноль. И ещё я заметил — двери некоторых домов-кубиков зияли щелями приоткрытых створок. Такое ощущение, что жители куда-то вышли, не закрыв за собой дверь, да так и не вернулись. Неприятное чувство.
На въезде остались следы нанесённого с дороги колесами грунта — здесь в город вошла колонна техники, оставившая колею на трассе. Видимо, здесь же она его и покинула. Эвакуация? Это первое, что приходит в голову, но как можно вывезти население целого города?
Путь через пустующие улицы оказался на удивление неприятным. Вроде и нет мне дела до этого чужого непонятного города, так непохожего на наши, и всё же — давит. Мне доводилось бывать в постсоветских «заброшках», где клочьями сброшенной драконьей шкуры осыпалась былая мощь усохшей Империи — точно такое же ощущение оставляли те разваливающиеся пятиэтажки и проросшие клёном тротуары. Но если там были полуразложившиеся трупы городов, то здесь совсем свежий. Совершенно целый, совсем как живой, только наглухо пустой город. Как подштукатуренный покойник в гробу.
Увидев в одном из домов-параллелепипедов приоткрытую дверь, остановился и, после недолгих колебаний, взялся за край, открывая проход. Дверь с усилием, но поддалась — она выезжала на довольно остроумно сделанном трапециевидном подвесе с электрическим, по-видимому, приводом. Я зачем-то взял с собой топорик — настолько не по себе было.
Снаружи казалось, что тёмный пластик на стенах домов был полосой сплошного окна — однако внутри темно. Пришлось достать из кармана фонарик. Параллелепипед дома оказался разделён пополам лестницей, которая вела… Нет, не на второй этаж, а скорее на приподнятый относительно земли первый. Строение в один жилой этаж, однако пол его выше земли где-то на полтора метра. Короткая лестница привела в небольшой коридорчик, разделяющий дом поперёк ровно пополам. В обе половины вело по двери — здесь они не сливались со стенами, а были выделены визуально в виде более светлых относительно серых стен прямоугольников. Ручек на них, впрочем, всё равно не оказалось. Я не стал искать сложных способов и вставил в тонкую щель лезвие топорика.