Королевства Доблести (ЛП)
Через пару часов, когда Тиверис отложил книгу, его воображение начало рисовать ему великое воинство боевых монахов патриарха Аламрика, спонсированное золотом Кельшары. Тиверис представлял себя во главе этого воинства. Он мечом нес правду в дома людей, восседая на своём чёрном жеребце. Что если Аламрик был прав? Что если путь насилия – единственный верный путь? Тогда он, Тиверис, лично мог оказать большую помощь патриарху. Но если эта истина была лишь мнением самого Аламрика…
- Нет, - прошептал Тиверис, - Я больше никогда не буду пешкой.
Он встал с кровати и быстро спустился по лестнице. Раз уж он не мог спать, то должен был отвлечь свои мысли другой книгой. Пройдя через внутренний двор, Тиверис проскользнул в аббатство. Тихо, насколько он мог, Тиверис передвигался по коридорам аббатства, и тут он заметил мерцание свечи. Он аккуратно заглянул в дверной проём.
Внутри часовни на коленях стоял патриарх Аламрик и что-то яростно причитал. Безусловно, он возносил молитвы Огму. Тиверис спешно отошел от часовни и пошёл в сторону библиотеки. Ему было не по себе, что он застал Аламрика за молитвой.
Проходя мимо комнаты Аламрика, он увидел оранжевый свет, просачивающийся через щель, между дверью и полом. Должно быть, патриарх просто не загасил свечу перед уходом в часовню. Но было что-то странное в этом румяном, оранжевом свечении, так сильно напоминавшем…
- Огонь, - прошептал он. В его воображении тут же появилась картина, как прогоревшая настольная свеча роняет огонь на иссушенные временем пергаменты. Огонь моментально разгорается и начинает лизать потолок…Сначала Тиверис хотел побежать в часовню, за патриархом, но это было лишь вопросом времени – когда огонь выйдет из под контроля. Тиверис выбил дверь и остановился, совершенно ошарашенный.
Ему в глаза тут же бросились две вещи. Во-первых, в комнате не было огня, а оранжевый свет исходил от банки, внутри которой было оранжевое…нечто, омываемое головокружительными газовыми волнами.
Во-вторых, в комнате был человек. Кельшара, сидевшая в стуле, обитом фиолетовым бархатом, казалось, не заметила Тивериса, и тот сделал шаг назад. Женщина казалась мёртвой – её бледное лицо не выражало никаких эмоций, и было абсолютно неподвижно. Если бы не постоянное колебание сиреневой мантии Кельшары, вызванное дыханием, Тиверис решил бы, что женщина действительно умерла.
Тиверис почувствовал холодок, пробежавший по его спине, и инстинктивно опустил руку к бедру, но не нащупал там меча.
- Магия, - прошептал он, - Безусловно, это магия…
Но что это значит? Неужели, Аламрик был магом и, используя заклинание очарования, он убедил Кельшару одарить его золотом. Не зная, что и думать, Тиверис решил как можно быстрее найти Мать Мелисенду.
Но он не мог оторвать взгляда от стеклянной банки. Он пытался разглядеть, что же было внутри.
И у него получилось. Тиверис разглядел оранжевый силуэт человека, который яростно колотил по чему-то, а его глаза были широко раскрыты от дикого страха. Хуже всего было то, что Тиверис узнал человека, силуэт которого был заключен в банке. Это был патриарх Аламрик.
- Что ж, ты наконец-то пришёл, - сказал жёсткий мужской голос, - Я ожидала этого. Карты Тоза никогда не лгут.
Развернувшись на пятках, Тиверис поднял кулаки и увидел перед собой Аламрика.
Но это был не патриарх. Несмотря на то, что перед ним стояло тело Аламрика, душа его была заключена в банке. Видимо, кто-то контролировал тело патриарха, о чём свидетельствовала его самодовольная улыбка.
- Кельшара, - прошептал Тиверис. Несмотря на то, что женщина всё еще неподвижно сидела в кресле, он знал, что она каким-то образом контролирует тело патриарха.
- Проницательный, - ответила колдунья голосом Аламрика, - Хоть на что-то хватило твоего ума. Видишь ли, кое-кто предсказал мне, что ты будешь стоять на моём пути, и поэтому ты падёшь.
Неожиданно, из мантии патриарха выскользнул изогнутый кинжал, и старик бросился на Тивериса.
Рефлексы Тивериса сработали безотказно. В два движения он увернулся от кинжала и перехватил руку патриарха. Но, поддавшись охватившему его куражу, Тиверис вывернул руку старика и вонзил нож ему под рёбра. В одно мгновение Тиверис осознал, что он сделал. Красное пятно на белых одеяниях патриарха разрасталось слишком быстро.
Тиверис попытался вытащить кинжал из тела Аламрика, но тот, с обезумевшими глазами и триумфальной улыбкой, обхватил руку Тивериса своей второй рукой и ещё глубже вонзил кинжал в своё тело.
- И я уже победила, - с этими словами банка разбилась, озарив комнату ослепляющим оранжевым светом.
Когда Тиверис проморгался, он увидел серые глаза патриарха, которые с ужасом смотрели на кинжал, вонзенный глубоко под рёбра старика. Издав последний вздох, Аламрик умер, а Тиверис позволил телу соскользнуть на холодный каменный пол. Струйки крови потекли по каменной плитке, растекаясь всё дальше и дальше.
- Что ж, спасибо тебе, - проговорила женщина, вставая со стула и поглаживая своё платье, - Я с ним закончила, и очень мило с твоей стороны, так помочь мне. Тоз, иди сюда.
Парализованный ужасом, Тиверис наблюдал, как маленькое существо запрыгнуло на подоконник, спрыгнуло на пол и неуклюже поковыляло к колдунье.
Это был кобольд. Он внимательно рассматривал Тивериса своими маленькими красными глазками.
- Видишь, Тоз, священник, который вовсе не священник, - она достала из кармана карту, на которой был изображен перевернутый священник, - Он был умён, но его постигла бесславная кончина, - женщина скомкала карту и бросила её на пол. Та превратилась в пепел раньше, чем опустилась на каменную плитку.
- И воин, который не воин, - прохрипел кобольд.
- Именно, - кивнула Кельшара, - В его сердце воинского духа больше, чем он готов признать – он убивает быстро и легко. Как и я.
Тиверис слишком поздно среагировал. Он прыгнул в сторону колдуньи, но та быстро достала из кармана карту с изображением перевернутого воина, и разорвала её.
Тиверис закричал.
Никогда в жизни он не кричал. Он терпел раны, которые убили бы многих. Он стерпел пытки раскалённым железом и наказания кнутом, но так и не подарил своим мучителям возможности услышать его крик. Но сейчас Тиверис кричал. Ему казалось, будто ужасающий коготь проткнул его горло и теперь пытался вытащить сердце через горло.
Но тут пришёл холод.
Тиверис повалился на пол. Его конечности судорожно подёргивались. Кельшара подошла к трупу Аламрика и достала маленький драгоценный камешек из кармана патриарха. Слеза Эверарда.
- Что ж, я получила то, за чем пришла. Не бойся, воин. Ты проживешь до тех пор, пока твои братья монах не посчитают тебя виновным в убийстве патриарха и не свершат суд. А мне пора идти.
С этими словами черноволосая колдунья подошла к распахнутому окну и произнесла несколько слов на гортанном, неизвестном Тиверису языке. Огромное чёрное нечто спустилось с небес и зависло над окном.
При жизни это, вероятно, был грифон. Благородное существо с телом льва и крыльями и головой орла, но это существо было созданием некромантии. Гнилая плоть свисала с пожелтевших костей, а глаза горели яростным, неописуемым цветом. Существо издало непонятный звук, заглушённый неизвестной чёрной жидкостью, наполнявшей его рот.
Кельшара взобралась на мёртвого грифона. Кобольд вскарабкался за ней. Разрезав воздух взмахом крыльев, грифон унёс свою хозяйку в ночь, оставляя Тивериса совсем одного.
Ближе к утру мастер Орвен наткнулся на спящего воина, сжимавшего окровавленный кинжал и мёртвого патриарха.
И всего через несколько мгновений звук колоколов разбил утреннюю тишину.
Это было холодное серое утро. Воздух был холодным из-за первого выпавшего снега. Тиверис стоял перед закрытыми воротами Эверардского аббатства. Никто не вышел, чтобы попрощаться с ним. А кто захочет? Ведь все в аббатстве считали его убийцей. Тиверис думал, что отчасти они правы.
