Из любви к искусству (СИ)

Она была у Мика старшей женой и отличалась очень обстоятельным характером. У Каримы ко всем прочим достоинствам, к которым можно было отнести и дивную экзотичную красоту, имелись два высших образования, архитектурное и дизайнерское. Если орчанка говорила, что в моем жилище форменный разор, она говорила это авторитетно и с полным пониманием.
– Но ты не расстраивайся, дорогая, – тут же поспешила успокоить меня подруга, – все поправлю. Сегодня же созвонюсь со своими строителями, сделаем все аккуратно, стильно и недорого. Гарантирую. Тебе даже больше прежнего понравится.
С улыбкой поблагодарила Кариму, которая так рвалась помочь.
– Вот только, наверное, нужно будет еще и сигнализацию поставить получше, – вздохнула я.
С последним утверждением девушки были целиком и полностью согласны.
– А пока поживешь у нас, – добавила с улыбкой Джуман, сверкнув белоснежной улыбкой.
Клычки у нее были совсем маленькие, аккуратные и почти не выпирали. По оркским канонам красоты такой прикус считался далеко не лучшим, но Мик попал под очарование желто-карих лукавых глаз. Впрочем, выбора у него особого и не было, ведь в тот день, когда мой агент положил глаз на Джуман, ее привела к ним в гости Карима. Никаких вариантов.
– Гостевых хватает, а нам всем будет куда спокойней, если ты будешь на глазах, – поддержала подруг Гайда. – А телохранителя своего лучше уволь. Совершеннейшая же бестолочь! Такую дрянь проглядел. За что ты ему вообще деньги платишь?
На последний вопрос и у меня самой ответа не было.
– Это ваш муж его нашел и мне едва не силой всучил. Оборотень. Боги помилуйте… Лично я хотела найти какую-нибудь основательную орчанку. У меня уже есть две кошки, зачем мне заводить еще и кота? А вдруг начнет метить углы?
Девушки переглянулись. Можно было и не сомневаться: только что я обеспечила Мику несколько неприятных минут. Проще говоря, жены вынесут негодящему мужу мозг быстро и с гарантией. Оставалось только помолиться за моего агента. Человеческие мужчины подчас скандал и от одной законной супруги выдержать не могут, а тут сразу три.
На следующий день меня уже выписывали. Что характерно, забирать меня явилась целая делегация, в состав которой входили мой агент, каэ Неро вместе с моими кошками в переносках, оба дознавателя и даже режиссер. Я напряженно вглядывалась, ожидая, что и Милад откуда-нибудь выскочит, как бес из табакерки, но боги были ко мне милостивы, и коллега не снизошел до моей скромной персоны. Никогда еще так не радовалась невниманию.
Кошки возмущенно орали. Хитам каэ Неро выглядел как мученик в процессе становления, собственно говоря, мучеником. Ларо Дрэйк старательно делал вид, что он тут совершенно не при чем и явно желал смыться как можно быстрей и как можно дальше. Оно и понятно, актриса в больнице – но съемки-то никто не останавливает. Там и без меня есть с кем работать.
– Лэйси, драгоценная наша, как ты? Получше? – спросил на всякий случай мой агент, хотя отлично знал, получше и гораздо.
Теперь Мик еще не меньше месяца будет носиться со мной как курица с единственным яйцом: наверняка от жен он получил нешуточно. Вот и славно.
– Терпимо, – с видом смертельно больной отозвалась я и позволила под руку себя довести до автомобиля и усадить внутрь со всей возможной заботой.
Дознаватели сопроводили меня до дома Мика, но ни вопросов задавать не стали, ни внутрь заходить. Орк пояснил, что дом к моему приезду готовили заранее, защитили со всем возможным тщанием. А еще познакомились разом со всеми тремя женами Мика, которые единым фронтом выступили против «произвола властей» и много чего высказали и Аэну, и каэ Орону. Теперь мой агент дрожал как лист на ветру, ожидая мести со стороны работников стражи, а сами дознаватели явно прониклись Джуман, Каримой и Гайдой до самых печенок и теперь не горели желанием увидеть их хоть еще один раз в жизни.
– Что журналистские крысы пишут? – спросила я у Мика в лифте, когда двери надежно оградили нас от дознавательского любопытства.
 
Орк тяжело вздохнул и с каким-то особенно безнадежным видом махнул рукой.
– Да плохо все, Лэйси, дорогуша. Пресса нагнетает истерику как может. Каждый помоечный желтый листок норовит написать очередную мерзость про сериал. Конечно, черный пиар – это вроде как тоже пиар, но это уже определенно перебор. А замену Эве найти так и не удалось пока, что уже само по себе погано.
Чего? То есть у нас все еще нет Эстелы?
– Как-то уже совсем невесело, – полностью признала правоту агента я.
Если не удастся ничего сделать с общественным мнением, проект останется и без финансирования, и без актеров… Да без всего!
– Что там слышно по поводу расследования? У этой сладкой парочки есть хоть какие-то зацепки?
Мик вздохнул с особенно сильным трагизмом и закатил глаза.
– Ну, теперь стало известно, что горло Эве перерезали ритуальным кинжалом кахэ. Не помню, как он там называется. И теперь эта гоп-компания мечется в поисках пресловутого ножа, а заодно, видимо, и в поисках психованного кахэ, который надумал пойти вразнос. Говорят, так убивают за предательство.
Я со смешком покачала головой. Уж в чем-чем, а в ритуальных убийствах южан я кое-что понимала.
– Вот кого они будут искать в последнюю очередь, так это кахэ. К убийству никто из южан непричастен.
Мик мне верить не спешил. Я видела это по тому, как сошлись на переносице его широкие кустистые брови и наморщился нос. Мне вообще мало кто доверял в серьезных вопросах. Проклятая дискриминация, которая лишает красивых женщин всяческой надежды на ум. Особенно, если к хорошенькому личику идут в комплекте золотые локоны.
– С чего ты вообще такое взяла?
Тяжело вздохнула и ответила:
– Потому что кахэ сердце вырезают при ритуальном убийстве. Такая вот у них милая традиция. Резать горло ритуальным кинжалом? Ты что, это ведь так неприлично, практически непристойно. Да южанин скорее сам зарежется, чем совершит нечто настолько противоречащее ритуалу.
Мой агент только головой озадаченно покачал. Убедить его так и не удалось. Орки тоже старательно сохраняли национальные традиции и обычаи, но до такого маниакального упорства, как кахэ, не доходили и вряд ли уже дойдут.
В доме Мика нас встречала одна только Гайда, две другие девушки умчались работать с каким-то невероятно срочным и архиважным заказом, оставив третью и пока что младшую жену на хозяйстве. Действительно, кто лучше шеф-повара встретит мужа и гостью?
Выпущенные на свободу кошки, быстро сообразили, что именно происходит, и проскользнули между ногами хозяйки вглубь квартиры, довольно мурлыкая. Бывать в жилище Мика и его маленького гарема Маре и Муре уже приходилось пару раз, именно здесь я переживала ремонт в собственной квартире, а где я, там и мои кошки.
– Лэйси, ты такая бледненькая, – охнула Гайда, хотя вряд ли я стала бледней за одни сутки, которые мы не виделись. – Ну ничего, сейчас я тебя накормлю исключительно полезной едой – мигом придешь в себя.
Я молча порадовалась своей четверти эльфийской крови, которая гарантировала тонкую талию. Готовила Гайда действительно настолько вкусно, что остановиться вовремя шансов просто не было.
– Дай Лэйси хотя бы немного передохнуть, – попытался унять энтузиазм супруги Мик, – она позавтракала. Лучше отведи сперва нашу гостью в ее комнату.
Орчанка грозно сверкнула густо подведенными глазами и уперла руки в бока. Не хватало только скалки в руках или сковородки как решающего аргумента в семейном споре. Кажется, Мик тоже подумал о чем-то подобном, потому как нервно сглотнул.
 
– Отнеси вещи Лэйси в ее комнату, а мы пойдем в столовую. У меня как раз пирог испекся.
Мик вздохнул и подчинился. Да уж, хозяином в доме быть у него никак не получалось.
– Мне сразу не нравился этот ваш сериал, – ворчала Гайда, раскладывая по тарелкам куски изумительно пахнущего мясного пирога. У меня только от аромата выпечки слюнки потекли и желудок радостно затрубил, намекая, что несмотря на съеденный завтрак, я очень, очень, очень голодна.