Из любви к искусству (СИ)

Но Фреда в итоге хоронило его агентство. Скромненько, без размаха. А проводить его в последний путь собрались только коллеги по последнему сериалу, и то исключительно ради приличия.
Как ни странно, но и Динес Милад решил прийти на панихиду.
– Смерть следует почитать, – невнятно пояснил свое решение кахэ. – Ведь, насколько я знаю обычаи Эрола, мое появление никого не оскорбит?
Все наперебой принялись уверять южанина, что его желание посетить панихиду – более чем достойное и произведет на всех только хорошее впечатление.
Я спустилась в зал, где обычно проходили пресс-конференции, в черном и без макияжа. Краситься в такой ситуации показалось пошлым. Зачем прихорашиваться, когда нужно скорбеть?
Мик, разумеется, не одобрил, напоминая, что наверняка явятся вездесущие пиявки от журналистики, желая поживиться на чужой трагедии. Они не преминут запечатлеть и меня тоже, особенно в свете рассказов, как сильно я не ладила с покойным Хэмптоном.
– Пусть их. Я на четверть эльф, мне никогда не удастся выглядеть так плохо, чтобы это попало на первые полосы, – отмахнулась я от недовольного орка. – Какие-то моменты жизни я должна проживать ради себя, не ради камер.
В зале собрались только члены съемочной группы, смущенные, растерянные, будто плохо представляющие, где они и, главное, зачем.
Белым пятном среди собравшегося черного моря выделялся кахэ. Динес Милад надел тот траур, который был привычен его народу. Зря Мик переживал, стоило только появиться южанину, как на меня смотреть вовсе перестали. Впору даже приревновать немного внимание публики.
Каждый пришедшей сказал речь рядом с открытым гробом. Но слова казались такими же пустыми и бестолковыми, как и сама наспех организованная панихида. Глупый поток банальностей о слишком раннем уходе и безвозвратной потере. Кахэ и вовсе сказал несколько тягуче-плавных предложений над телом, которые были адресованы именно покойному, не живым, и вернулся на свое место с совершенно каменным выражением на лице.
Никто ничего не понял, но впечатление Миладу произвести удалось.
А в дальнем углу зала маячили две высоких фигуры в фиолетовом. В кои-то веки Аэн и каэ Орон решили нацепить на себя форму и даже со всеми причитающимися к ней побрякушками. Стража бдела со всей возможной тщательностью, будет потом, что докладывать высокому начальству.
– А вон там – кто? – внезапно тронул меня за плечо Мик и указал куда-то себе за спину.
Я обернулась и увидела женщину в черном тренчкоте. Ее волосы полностью скрывал черный же платок. На лице – черные очки-стрекозы. Банальная маскировка, но действенная, сними потом всю траурную амуницию – и ни одна живая душа тебя не опознает. Одно я могла сказать совершенно точно: эта особа далеко не бедна, каждая вещь стоит примерно как средняя зарплата в Иллэне за месяц, а то и за два.
Женщина даже и не пыталась приближаться к гробу, держалась поодаль и как будто старалась стать как можно более незаметной.
– Понятия не имею, – ответила я орку, хотя и начала понемногу подозревать, что явилась лично таинственная патронесса Фреда.
От деда эльфа мне достались зоркие глаза, я прекрасно различала и слишком дряблую кожу шеи, и руки, на которых уже проступали кое-где пигментные пятна. Человеческое тело быстро изнашивается, а косметическое целительство далеко не так всемогуще, как уверяет реклама. Женщина уже вплотную подошла к границе, которая отделяла зрелость от старости. Самое время завести молодого любовника для возвращения потерянной веры в собственную привлекательность.
Женщина мой взгляд почувствовала и принялась понемногу продвигаться к выходу, стараясь не слишком торопиться, не вызывать подозрений. Однако дознаватели ее маневр заметили и пошли наперерез. Фиолетовая форма привела незнакомку едва не в ужас, и в дверь она буквально вылетела.
– Думаешь?.. – спросил агент, который также пристально следил за развернувшейся перед нами сценой.
– Подозреваю, да, – ответила я. – Больше некому. Подло все это. И интрижка, и вот такое появление... Впрочем, боги рассудят, я и сама далеко не праведница.
 
После окончания церемонии прощания тело Фреда Хэмптона увезли в крематорий. Контейнер с пеплом, который развеяли над рекой за городом – вот и все, что осталось от молодого актера, пусть и не самого многообещающего.
От всех этих невыносимых мыслей о смерти и тщете сущего я отправилась избавляться в ближайший тренажерный зал. Блюсти фигуру мне особенно не требовалось, четверть эльфийской крови все делала за меня, но с потом отлично выходил стресс. А стресса в жизни хватало, да и сильные мышцы в нашем опасном мире всегда пригодятся.
Встав на любимый эллипс, я ошарашенно заметила Динеса Милада с гантелями. Вечер разом стал еще гаже. Нет ничего хуже, чем в свое свободное время столкнуться с кем-то с работы. Вот его-то какой бес понес сюда? Кахэ ведь положено тренироваться исключительно с мечами и прочей убивающей машинерией!
Потом пришло понимание, что ради занятий спортом через полгорода не ездят, значит, поселился мужчина тоже где-то поблизости. Слишком близко от меня. Какое катастрофическое невезение!
Разумеется, Милад заметил меня и махнул рукой. Я вежливо кивнула, про себя молясь всем богам разом, чтобы мужчине не пришло в голову подойти и завести беседу. Мне его и на съемках хватало.
Боги явно за что-то на меня гневались.
– Здоровое завершение дня? – поинтересовался южанин, зачем-то перебираясь на беговую дорожку рядом со мной.
Мысленно я пожелала кахэ с тренажера навернуться. Какого беса ему вдруг потребовались кардиотренировки? Только что железо тягал! Если только ради общения со мной, так я совершенно не буду в обиде, если такой достойный представитель мужской половины южан просто проигнорирует мою скромную персону.
– В здоровом теле – здоровый дух, – буркнула я, ощущая на себе взгляд Милада, пристальный и изучающий взгляд.
Сразу начало казаться, что вместо топа стоило выбрать футболку попросторней, да и шорты все-таки коротковаты. Кахэ смотрел на меня отстраненно, как на предмет интерьера, но все равно ощущения были не очень-то и приятными.
– Вы что, никогда не видели женщину в спортивной форме? – в конце концов не выдержала я чужого любопытства.
– Наши дийи в таком виде в спортзал не ходят. Так что в каком-то роде ваш вид для меня культурный шок, – весело фыркнул Милад. – Уж простите мою бестактность, я просто слишком сильно удивлен. Думал, вы только для работы раздеваетесь, а это, оказывается, совершенно другая культурная традиция.
Сообразив, что на взгляд нелюдя мой вид на щитах с рекламой нижнего белья и нынешний – это по сути одно и тоже, я покраснела, а потом автоматически попыталась ссутулиться, чтобы грудь стала казаться меньше.
– Кажется, я вас смутил? – уже откровенно потешался надо мной южанин.
Я скрипнула зубами и ответила:
– Разумеется, нет.
А потом прибавила скорость, пытаясь полностью игнорировать навязчивого мужчину и его совершенно неуместное внимание к моей скромной персоне.
Кахэ тоже ускорился, что совершенно не мешало Миладу с огромным удовольствием продолжать меня разглядывать. Вот он, тот неловкий момент, когда ударить мужчину вроде и совершенно не за что, но так хочется! Уж лучше бы облапал, честное слово, тогда бы точно стало ясно, как именно следует себя вести.
– Вы всегда такая нервная, дийес Уиллер? – откровенно издеваясь, поинтересовался спустя десять минут кахэ.
С меня сошло десять потов – кахэ даже как следует не запыхался. Я на него тоже искоса поглядывала. Так вот, тело у Милада оказалось более чем интригующим. Его легко было представить с настоящим мечом в руках. Южанин выглядел одновременно и сильным, и гибким как лоза, рядом с ним покойный Фред казался бы неуклюжим медведем.
 
– Нравлюсь? – не преминул напрямик спросить мужчина, разумеется, заметивший, что его рассматривают.
Боги… Ну вот почему бы ему просто не промолчать?