Из любви к искусству (СИ)

О, каким же гневным взглядом прожигал меня кахэ. Как мантия не занялась – уму непостижимо.
– Повторяю вопрос, – продолжила я, чуть подавшись вперед, – что вы делали третьего мая этого года рядом с особняком его светлости герцога Айрэла?
На лице южанина проступили желваки. Я услышала, как скрипнули зубы. Теперь нелюдь сжал цепь, которая соединяла металлически браслеты кандалов так, словно хотел эту цепь разорвать пополам.
Я-Ринэллис ласково и с легкой, почти материнской укоризной улыбалась подозреваемому. Я-Лэйси визжала от восторга и готова была расцеловать эту мерзкую нелюдскую харю.
Мне больше не приходилось одной тянуть сцену и надеяться, что из этого хоть что-то выгорит. У меня был в кадре партнер. Настоящий. Живой. Талантливый.
– Смею напомнить вам: в моей компетенции возможность применения к вам иных методов дознания.
Подалась еще ближе к кахэ. Он резко придвинулся ко мне.
Это был момент моего триумфа.
Не вздрогнула, не отшатнулась, даже в лице не изменилась.
Я не знала, как бы держалась сама Риннэлис Тьен, но истово верила, что так же. А ведь Риэнхарн Аэн из Дома Эррис был страшен, очень страшен, носил титул Руки Смерти. Этого кахэ действительно стоило бояться. И кандалы на руках для него не были такой уж большой помехой. В итоге Аэну удалось не просто вырваться из узилища, он еще умудрился и саму ларэ дознавателя в заложники взять. На свою голову.
– Рассказать правду в ваших интересах, – усмехнулась я, принимая свободную и расслабленную позу полностью уверенного в своих силах и счастливого человека.
Кахэ глядел на меня исподлобья и с каждым мигом все больше сутулился.
– Можно подумать, мне хоть что-то поможет.
Я никогда в жизни не чувствовала себя лучше.
Когда Сэм завопил «Стоп», у меня словно крылья за спиной раскрылись.
Настоящая актриса.
Пока я переодевалась и снимала макияж, превращаясь из своей героини в себя настоящую, Мик метался по гримерке и пел мне хвалу на все лады. И как же это было приятно! Меня за всю жизнь еще так не превозносили!
А ведь так хотелось…
– Лэйси, радость ты наша, это просто фурор! Подлинный фурор! Настоящая Риннэлис Тьен! Аэн просто дар речи потерял! Вместе с драным кошаком! Да у тебя словно бы лицо выглядело иначе!
Стало ужасно любопытно, после каких событий Фелис каэ Орон стал для моего агента «драным кошаком». Раньше о дознавателе-оборотне агент не отзывался так… Да он о нем вообще не отзывался!
– Все-таки должна же я была когда-то научиться играть, – устало вздохнула я из-за ширмы, за которой переодевалась. – Хотя бы спустя десять лет.
Меня саму уже отпустило. Вместо бешеного воодушевления пришла усталость и странная пустота в голове. Что именно произошло на съемочной площадке, до конца я не понимала. Осталось только смутное ощущение чуда.
– Ну, некоторые и спустя десять лет остаются теми еще бездарями. Вообще, поверь моему опыту, если таланта нет – он и не проклюнется. А у тебя вон, даже какие-то ростки имеются.
Талант… Красивое слово, вот только обо мне ли? Я действительно сегодня сыграла отлично, но в паре с этим новичком, Миладом. И поди разбери, кто сделал больше во время съемки.
– Сэма едва удар не хватил от радости. Если ты теперь не споешься в итоге с новеньким, режиссер не переживет. Вы смотрелись ну… очень хорошо смотрелись.
Я еще не переоделась в свою повседневную одежду, как в гримерку безо всякого стука вломились дознаватели.
– Ну, вы сегодня блистали, ларэ Уиллер, – тоже признал мои заслуги на ниве сериалов Алек Аэн, широко и довольно улыбаясь. – Все-таки Милад – настоящий бог. Он любого вытянет на первоклассный уровень! Вы даже слегка походить на дийю Риннэлис стали.
Я подозрительно сощурилась. Так и знала, что просто так актер-южанин появиться в Иллэне не мог. Никогда они сюда не забредали без веской причины, а тут раз – и появился Милад как по волшебству. Да, по волшебству, имя которому дом Эррис и его казна.
Слушать же, что мой успех – заслуга исключительно протащившего меня через сцену партнера, оказалось и вовсе мерзко.
 
– Ваших рук дело?
Аэн покачал головой.
– Вы переоцениваете мои скромные силы. Чтобы Динес Милад – и вдруг пошел навстречу скромному дознавателю? Да ни в жизнь. Это почтенный дийэ Риэнхарн подсуетился, когда я ему подробнейшим образом описал возникшую на съемочной площадке сумятицу. Видите ли, почтенный предок весьма трепетно относится к памяти своей почившей сестры Риннэлис.
Внутри что-то противно екнуло. Жить, ощущая, как спину прожигает недреманное око Риэнхарна Аэна – это доложу вам…
А если я в итоге не продемонстрирую подходящий уровень игры – и меня в расход, что ли?
Вдруг дубовое полено по имени Фред убили только потому, что он надругался над вполне себе живым кахэ из дома Эррис? Кахэ ведь повернуты на своей родовой чести, от которой Хэмптон не оставлял камня на камне в каждом дубле. А Риэнхарн Аэн – он же сейчас, как говорят среди южан, стоит за левым плечом главы Дома. То есть действует при необходимости тихо и жестко, расправляясь со всеми, кто имеет глупость хоть как-то вредить Дому Эррис.
Боги мои всемилостивые… Если Милад явился сюда по личной просьбе Риэнхарна Аэна, значит, каждый мой чих будет доноситься до названого брата Риннэлис Тьен. И если этот вельможный Аэн посчитает какое-то мое слово или действие оскорбительным по отношению к почившей Третьей леди каэ Орон… Мы все тут под колпаком Дома Эррис!
Идея уволиться стала внезапно казаться такой удачной.
– Почтенный предок связался с дийэ Миладом и попросил об одолжении. Так как дом Милада является вассальным по отношению к дому Эррис, отказать было невозможно.
Я тихо икнула.
Дознаватели посмотрели на меня озадаченно.
Я икнула снова.
По здравому размышлению желание знакомиться с Риэнхарном Аэном пропало напрочь. Подозревать в убийстве Фреда кахэ я начала с удвоенной силой. В конце концов, у них-то мотив есть и ого-го какой. Родовая честь как семьсот лет назад для кахэ не была пустым звуком, так и сейчас осталась.
Ох, как бы мне от этой самой родовой чести и не огрести по всем фронтам.
– Кстати, орудие убийства установили, – с невинной и почти очаровательной улыбкой сообщил Аэн. – Это каменная чернильница из павильона, в котором вы сегодня снимались. Та, серая, со стола. Тяжелая оказалась мерзость.
Я вспомнила этот реквизит. Ну да, стояла такая каменная дура на столе, в ней всегда торчало гусиное перо, заточенное, даже писать можно, если умеешь пользоваться такими древностями. Как-то попробовала – вышла только одна большая клякса.
Если такой чернильницей хорошенько заехать по голове, череп проломить будет легко. Большая и тяжелая ерунда, тут ни ума большого не нужно, ни силы. Просто верный момент подбери – и все.
– Она же вроде бы чистая была, – вспомнила я.
Сегодня чернильница у меня буквально перед носом стояла и никаких разводов крови на ней не виднелось.
Кахэ сверкнул лиловыми глазами.
– Ну, оттерли ее, конечно, со всем возможным тщанием. Но кровь – это не вода, от ее следов так просто не избавиться.
Это я отлично знала, учебники по криминалистике штудировала перед съемками. Потом поняла, что никому и даром не нужны мои великие познания в матчасти.
– Есть способы, – пробормотала я тоном не до конца разбуженной сомнамбулы.
Мик простонал и прикрыл лицо руками.
– Лэйси...
Ну что сразу Лэйси-то? Ведь действительно есть способы полностью удалить следы крови. И я даже знала эти способы.
– Так вы, стало быть, ларэ Уиллер, в курсе таких тонкостей? – обратился ко мне уже каэ Орон.
 
Я под умоляющим взглядом агента кивнула. Да что такого-то? Информация не закрытая, доберись до справочников для работников стражи (а они, между прочим, общедоступные) и прочитай. Вот я взяла и прочитала.
– Мне же предстояло играть Риннэлис Тьен, – напомнила я и уставилась на оборотня кристально честным взором человека, которому ну совершенно нечего скрывать.