Ворон (ЛП)

— Или мы могли бы сделать это прямо здесь.
— Как скажешь, Лак.
Мэнди с раздражением покидает нас, чтобы найти себе очередную жертву на ночь, а он смеется, но его смех быстро сходит на нет.
Кончиком пальца он прослеживает путь по моей щеке и далее по контуру губ, к которым прикован его цепкий взгляд.
— Я не люблю, когда меня дразнят, Бабочка.
— Я не дразню, — отвечаю ему. — Просто хочу выпить с тобой. Как и обещала.
— Тогда выбор за мной? — интересуется он.
Я киваю.
Он хватает меня за талию, перекатывая мои бедра по его окрепшему члену прежде, чем наклониться и прошептать мне в самое ухо:
— Это действительно то, чего ты хочешь, Мак? — спрашивает он меня, прикусывая мочку моего уха. — Потому что не обещаю вести себя по-джентельменски, оставшись с тобой наедине.
Вот дерьмо. Что я наделала? Твердила же себе, что никогда не позволю никому из них прикоснуться ко мне. Что я сейчас действительно должна делать, так это дефилировать в VIP-зале и флиртовать с русскими.
За этим я здесь.
Но я не могу перестать смотреть на Лаклэна. Интересно, что он видит во мне. Интересно, почему он решил сделать для меня поблажку. Возможно ли, что я действительно хочу, чтобы он тоже хотел меня?
Нет. Определенно нет.
Если рассуждать логически, то велик шанс что он может быть замешан. Он управляет этим клубом. Он осведомлен обо всем больше, чем кто-либо в нем. Вот почему мне нужно держаться поближе к нему.
Я думаю.
Прикусываю губу и киваю, и мгновением спустя он уже тащит меня по коридору в свой кабинет. В кабинете он приподнимает меня за талию и усаживает на стол.
— Не двигайся.
Я улыбаюсь, когда он исчезает в коридоре так, будто у него горят штаны. И, конечно, я ослушалась его, спрыгнув вниз, чтобы обшарить ящики его рабочего стола, пока у меня есть шанс. Я очень сомневаюсь, что там будет что-нибудь с именем Талии, но не повредит проверить.
К тому времени, как я слышу его шаги в коридоре, заключаю, что здесь нет ничего интересного для меня, кроме его рабочих бумаг. Кто бы сомневался. Я вытаскиваю свой iPod и прокручиваю треки, когда он распахивает дверь, чтобы ничего не заподозрил. Я заканчиваю тем, что останавливаюсь на песне, когда он проходит мимо с подносом, уставленным выпивкой. Не просто какие-то напитки, а текилу со льдом, с солью и лаймом.
Если бы я была бы романтичной особой, то сочла бы его жест весьма милым. По крайней мере, до тех пор, пока он не произнес…
— Ложись.
— На стол? — робко интересуюсь у него.
— Этого прямо сейчас для тебя в самый раз.
Я тяну время, и он это знает. Кроу снова всколыхнул во мне эти странные ощущения. Те, которые заставляют меня чувствовать себя неуправляемой. Я будто стою на краю обрыва, испытывая смесь страха и волнения от перспективы броситься в неизведанное.
Я улыбаюсь, хотя нервная дрожь пробегает вдоль по моему позвоночнику.
— Как скажешь, Лаклэн.
— Зови меня Лак, — произносит он хриплым голосом. — Так, как ты это делала той ночью.
Заглядываю ему в глаза из-под каскада ниспадающих волос и задаюсь вопросом, думает ли он о том же, что и я. Мне не приходится долго гадать. Когда я ложусь на стол, он окидывает беглым взглядом полоски моей кожи, буквально прожигая дорожку по моему телу и подходит ближе.
— Только один раз, — говорит он мне. — Всего одна ночь незабываемого удовольствия, Мак. Вот как все будет. Но ты никому об этом не расскажешь.
Киваю в знак согласия, но убеждена, что он пытается убедить в этом вовсе не меня.
Он хватает солонку и вытрясает из меня всю душу, когда наклоняется и облизывает мою нижнюю губу.
Он посыпает меня солью, прогладывая дорожки из нее на моей шее и вокруг ореола моих сосков.
Когда он отстраняется, чтобы посмотреть на результат, я уже почти задыхаюсь. Не знаю, то ли это от ожидания того, что он собирается со мной сделать, или от того, как он смотрит на меня, или все же из-за сладкозвучных мотивов песни «Voodoo» группы Godsmack я так разгорячилась. Но одна лишь мысль о его руках и рте на моем теле заставляет меня чувствовать то, чего я никогда не ожидала. Какая-то темная энергия притягивает нас друг к другу, нарастая все сильнее и сильнее с каждой секундой. Не могу понять, что это такое. У меня такое чувство, что я под кайфом.
 
Лаклэн наклоняется надо мной, его дыхание щекочет мою кожу, прежде чем его губы касаются меня. Все мое тело дрожит в ответ, и вот мы уже оба смотрим друг другу в глаза. Такое чувство, что все вокруг нас просто перестало существовать.
Между нами магия или что бы это ни было, но оно сильнее нас обоих. Даже сейчас где-то в глубине его глаз затаилось сомнение, переплетающееся с диким вожделением. Он хочет меня, хотя знает, что не должен.
Моя рука самовольно двигается в порыве притянуть его к себе. Это не ускользает от него, что служит ему отмашкой к действиям. Он наклоняется и слизывает соль с моих губ так, что я просто размыкаю их для него. Он слегка прикусывает их, привнося тонкий привкус боли, смешивающейся с солью. Запускаю пальцы в его волосы, хватая и притягивая его к себе, отчего чувствую себя обалденно и мне хочется большего.
Его руки бесстыдно шарят по моему лифу из спандекса, и ему требуется каких-то пару секунд, чтобы разорвать его.
Когда его губы начинают движение вниз по моей шее, скулю в знак протеста. Но затем он облизывает мою ключицу, пробуя меня в месте, о чувствительности которого я раньше не подозревала. К тому времени, как он добирается до моей груди, я уже изнываю от непреодолимого желания. Он кружит кончиком языка вокруг моего соска, дразня, но не совсем касаясь. Большим пальцем он втирает кристаллики соли в самую сердцевину моего соска, и когда я думаю о том, что уже не могу сдерживаться, он опускается прямо на меня. Его горячий рот на мне, посасывает, облизывает, терзает мою грудь. Теперь мне трудно определить, что он делает.
А потом все вокруг меня замирает. Когда он смотрит на меня, его глаза горят, а мое сердце готово вот-вот разорваться. Он хватает дольку лайма и заставляет меня прикусить ее губами. И я знаю, что это мое полное поражение.
Мое дыхание учащается, пока я наблюдаю, как он тянется за рюмкой с текилой. Лаклэн выпивает залпом шот, его губы влажные, а глаза одичалые, когда он снова опускает взгляд на лайм, зажатый у меня в зубах. Он сминает его, я почти ощущаю привкус соли и текилы во рту, пока долька лайма медленно падает, как последняя преграда между нашими губами.
Хватаю его за волосы и издаю неприличный стон, пока его язык нагло вторгается в мой рот. Не могу сказать, чего я хочу больше — оттолкнуть его или притянуть к себе еще ближе. Мне это не нравится. Я никогда этого не хотела. Так почему сейчас мне нужно большего?
Не знаю ответа на этот вопрос, и у меня нет времени думать об этом. Он ненадолго отстраняется, чтобы сделать еще один шот. На этот раз для меня.
— Облизни. — Он протягивает запястье, и я беспрекословно подчиняюсь.
Он профессиональным движением прокладывает дорожку из соли, которую я слизываю точно так же, как он делал до этого со мной. Его кожа мягкая, теплая и вкусная. Он стонет, и только один этот звук заставляет мое тело судорожно биться на столе. Понятия не имею, что творится с моим телом. Лаклэн достает кубик льда из пустого стакана пальцами и трет его о мои губы. Словно по воле какого-то животного инстинкта мои губы раскрываются для него и капли от тающей льдинки стекают в мое горло. Я выгибаюсь, когда он осторожно кладет льдинку на кончик моего языка, срывая с моих губ еще один поцелуй. Жар его рта и прохлада льда обоюдно подталкивают меня к краю, к которому раньше я не приближалась. Для меня это чуждое и странное чувство.
 
Хочу поглотить его прямо здесь и сейчас. Но он отстраняется, настаивая на том, чтобы я выпила свой шот.
— Пей. — Его голос груб, а во взгляде сквозит неприкрытое вожделение.
Он наблюдает за мной, пока я жадно осушаю рюмку до дна, не прерывая со мной зрительного контакта. Текила приятно обжигает горло, а следом ощущается приятная кислинка от сока лайма. На этот раз он выжимает его на шею и прямо между моих грудей.