Scherzo
— Не знаю… Мы так много говорили об этих фотографиях прежде, что… не знаю. Хочу сейчас просто побыть сторонним зрителем, я подожду. И я совершенно доверяю Мелани, я не хочу ей мешать… Она в этом деле, в отличие от меня, профессионал.
Люси поднялась в свою комнату и подошла к распахнутому окну. Мгновенно раздался звук колокола. Легкие шторы взметнулись, будто звон разбудил ветер. Она закрыла глаза. С последним ударом, Люси взяла телефон и набрала номер:
— Марк, ты можешь сейчас подъехать за мной? — на другом конце выразили удивление и немедленное согласие с уточняющими вопросами. — Да, пожалуйста, буду ждать с задней стороны сада. Да, одна. На вокзал. Спасибо.
Потом она решительно подошла к шкафу и достала свою дорожную сумку, которую называла «Мэри Поппинс»: в ней всегда было все необходимое для короткого путешествия. Бросила туда шелковый каирский шарф, белую рубашку и белые узкие брюки. Недолго думая, переоделась в легкий, цвета пыльной розы, трикотажный костюм. «Да, еще не забыть кольца…» — мелькнуло в голове. Без них она чувствовала себя раздетой. Любимые, они всегда лежали в ее бордовом бархатном мешочке с вышитым золотыми нитками вензелем L.
Быстрым шагом она спустилась по лестнице и взяла со стола айпад. Из комнаты рядом доносился легкий джаз и чуть слышный разговор — Алекс говорил с кем-то по телефону.
Спустя 4 часа Люси сидела в бизнес-зале аэропорта с бокалом белого вина в ледяных руках. Ее самолёт в Лондон только через 3 часа. Это время как раз для того, чтобы привести в порядок мысли и попытаться понять происходящее с ней. Люси восстанавливала ход событий: шесть лет назад она небрежно начала делать записи для «сказок…», но в какой-то момент остановилась. Потому что, спустя время, с ней стали происходить в точности те истории, которые она легко придумывала и записывала в блокнот (по просьбе своего давнего друга, Егора). Именно тогда и появился он: Алекс. Совершенно неожиданно. О себе он сказал: «Я твой Ангел». Их отношения во многом стали повторять ее литературные фантазии.
Вот как и сегодня… Они должны были поехать во Флоренцию к Мелани. Поднимаясь по лестнице, чтобы переодеться, она вдруг вспомнила, что и это было давно записано в блокноте. Так Люси, ошеломленная в очередной раз, решила попробовать изменить то, что когда-то придумала для своей вымышленной героини. Поэтому, ни в коем случае не желая сделать ему больно или продемонстрировать собственную независимость, она решила уехать. В тот момент она не понимала: возможно ли объяснить ему мотивацию этого решения.
Люси задумчиво смотрела в окно на взлетное поле. Она теперь ожидала вылета. Куда лететь не раздумывала. Зайдя в здание аэропорта, она просто уточнила ближайший рейс, на который может взять билет бизнес-класса. Она не пыталась объяснить себе зачем ей потребовалось лететь в Лондон именно сейчас. С тех пор как она уехала из дома, ее телефон был отключен. «Это несправедливо по отношению к нему, — думала Люси, — удрать из дома ничего не объяснить, и главное: почему? Чего я боюсь? Того, что мои записанные фантазии материализуются в реальной жизни? Да, но ведь мне нравится эта новая жизнь. Она удивительна и наполнена чудесами. Наконец-то мое хобби стало интереснейшей работой. Я действительно чувствую себя счастливой… Или нет?»
Люси нервно смотрела на телефон. Все-таки надо включить его. Она ожидала увидеть десяток пропущенных звонков. Но от него было всего одно сообщение:
«Дорогая моя, я знал, что все так и произойдёт. Вчера, когда я планировал поездку во Флоренцию, у меня появилось сомнение… Не хотел тебе говорить до последнего. Черт, я предчувствовал, что ты захочешь улизнуть. Не знаю, я не могу найти этому причин, но… Поверь, я не сержусь и совершенно спокоен за тебя. Наверняка ты уедешь в Рим или улетишь в Лондон. Когда вернешься, я буду ждать тебя в нашем доме. Мелани я предупредил, что мы не сможем приехать, что встречу придется перенести. Она, конечно, расстроилась немного.
Ты знаешь, для нас не существует ни времени, ни расстояний. И ты знаешь, что у нас никогда нет причин для ссор, разочарований и упреков. Вся Вселенная наполнена моей любовью к тебе».
К письму было прикреплено фото сигаретной пачки, где красным фломастером была записана дата и время ее исчезновения. Люси облегченно улыбнулась.
Она позвала официанта и протянула ему свой маленький термос, который всегда брала с собой:
— Пожалуйста, налейте сюда пару чашек крепкого кофе.
Она никогда не ела и не пила то, что предлагали в самолете. Потом взяла маленькую бутылочку Perrier и пошла на посадку. Она летела в Лондон.
SCHERZO 4
4/// когда тень вошла в тебя, и началась работа над тенью
Музыка к этой части: The Look/ Marie Plassard
Самолет приземлялся, и солнце спускалось вместе с ним…
Люси пристально смотрела в свои глаза, приблизив к лицу плоское миниатюрное зеркальце. В нем отражался огромный мир неизведанных планет. Она развернула предложенную стюардессой горячую салфетку и промокнула ею лицо. Потом достала помаду, чтобы освежить губы.
Прежде она никогда не брала место рядом с иллюминатором. Вид парящей вокруг бездны, плывущих облаков и далекой уплывающей земли вызывал у нее чувство неуверенности. Кроме того, ее мучительно тошнило (даже если пластмассовая шторка была плотно закрыта). Но сейчас она спокойно прислонилась лбом к прозрачному толстому стеклу и наслаждалась непривычным чувством внутреннего медитативного комфорта, отрешенности и свободы. В маленьком салоне бизнес-класса, кроме нее, разместились еще три человека. Все время полета каждый был поглощен собой. И это создавало иллюзию «одинокости» и уединения в ограниченном замкнутом пространстве, летящем в бесконечности.
Когда голос капитана известил о том, что самолет пошел на снижение, в салоне произошло еле заметное оживление.
Молодая особа откинула с головы черный капюшон, до сих пор скрывавший ее утомленное, озабоченное лицо. Достала из фирменного кожаного рюкзака плоскую бутылочку виски и сделала большой глоток.
Парень, красавец атлетического сложения, наконец оторвался от книги, которую читал непрерывно с момента взлета и попросил стакан воды. Люси взглянула на обложку: «Черный лебедь». Теперь она уже с любопытством задержала взгляд на парне. Она читала эту книгу лет шесть назад. Да, кажется, незадолго до ее встречи с Алексом. Позже она познакомилась и с ее автором, Толебом Нассимом. Ливанцем, живущим в Америке… Это была удивительная встреча, как, впрочем, и многое из того, что начало происходить после появления в ее жизни Алекса. Тогда ее привычный мир стал стремительно меняться, сокрушительно и необыкновенно меняя и ее представления о себе.
Люси сглотнула и обратилась к стюардессе:
— Пожалуйста, и мне принесите воды. И прошу вас, налейте ее в стеклянный стакан.
Третьей в их салоне летела дама, которая, по мнению Люси, выглядела безукоризненно. Более того, ее вид вызывал восхищение. На ней был отменного качества и причудливого кроя кашемировый костюм цвета арабского песка (очень освежающий ее элегантный возраст). Уместный макияж не скрывал лет, но мастерски подчеркивал их достоинство, оттеняя тонкие аристократические черты лица. Обманчивая небрежность прически: легкая волна непринужденных прядей ухоженных волос спадала, открывая лоб и подчеркивая изгиб красивой шеи. На длинных пальцах и тонких запястьях красовались массивные украшения. В ушах сверкали довольно крупные изумруды редкого сине-зеленого цвета (такие называют еще «камень судьбы»). Даже здесь, в стесненных обстоятельствах, ее великолепная осанка не могла остаться незамеченной. Во время всего полета она непрерывно стучала по клавишам макбука. Звук был деликатно отключен, поэтому слышался только изящный звон многочисленных серебряных браслетов — в такт ее точным, уверенным движениям. Сейчас она закрыла крышку и, прикрыв глаза, точным движением сняла тонкие очки.
