Страшно любимая (СИ)

Мысли понеслись вскачь.
Скорее всего, акрон неосознанно транслирует свои эмоции, а мы принимаем их за свои. Если учесть, что Нелька энергетик, да ещё зациклена именно на Роберте и вечно торчит рядом с ним, становятся понятны и гипертрофированная тревожность банши, и её постоянные срывы. Да и остальные… Мефисто психует, оттого постоянно хочет есть. Фург на взводе чудит, а вампиры не склонны к истерикам. Только Алукард держит оборону, но ведь он маг разума, и значит, имеет не абсолютный, но всё-таки иммунитет к ментальному воздействию.
Кусочки мозаики встали на свои места, складываясь в единую картину. Все, кроме одного. В данный конкретный момент банши находится далеко от Роберта, до кучи ограждённая от его ментального поля силовыми потоками клетки. Заперта она не меньше суток и, по идее, уже должна успокоиться, но ей стало лишь хуже. То есть…
Я встала и, завороженно глядя на галограмму мечущейся в клетке банши, прошептала:
— Поразительно! Они связаны, — самой себе не веря, перевела обалдевший взгляд на гарна: — Они УЖЕ связаны…
— Кто? — не понял Сэл.
— Не важно! Жди здесь, а мне надо в медотсек. Срочно!
— Мирта, тебе плохо?
— Да! То есть нет. В смысле, если капитана сейчас в стаб не запихнём, плохо будет всем. Жди здесь.
И рванула к цаце так быстро, как только позволяла физическая форма. Коридор, лифт, ещё один коридор… В медотсек ворвалась полуживая и повисла на дверном косяке, пытаясь отдышаться.
— Алукард, Роберта в стаб, срочно!
— Я не согла… — начал было возражать акрон, вскочивший со стула при моём появлении, но я его оборвала.
— Ты должен! Хотя бы на несколько часов, иначе весь план полетит хорту под хвост!
— Что за чушь!
Висящий над столом виртлист мигнул и исчез. Очередная реторта в шкафу с тоненьким «дзинь» приказала долго жить.
— Пожалуйста, доверься мне, — взмолилась, глядя в сверкающие тёмно-синие глаза капитана. — Я тебя очень прошу! Ну пожалуйста! Нет времени объяснять, мы вот-вот выйдем из подпространства, а там и до казематов рукой подать.
Несколько секунд ничего не происходило. Роберт смотрел тяжело и гневно, пугая и одновременно завораживая. Меня начало потряхивать, в голове мелькали идиотские мысли, картинки, желания…
— Пожалуйста… — молитвенно сложив ладони у живота, простонала я.
Капитан всё так же молча скрипнул зубами, сжал кулаки, а потом развернулся и шагнул к ближайшему пузырю стаба.
— Сутки, — послышалось тихое.
Мигнул свет.
— Спасибо, — шепнула, глядя как цаце настраивает оборудование под габариты акрона. — Всё будет хорошо, обещаю.
Роберт ничего не ответил, но лёг, и вскоре прозрачная сфера подёрнулась мутной дымкой, скрывая мужчину от наших взглядов.
— Пополняешь коллекцию? — раздалось сзади насмешливое.
Гарн стоял на пороге, вскинув брови и демонстративно сложив руки на груди.
— Какую ещё коллекцию?
— Женихов, — пояснил он.
— Тьфу на тебя! Нашёл время прикалываться. И вообще, я же просила подождать меня там!
— А я решил присмотреть за тобой тут. Что происходит?
— Пока ничего.
Я повернулась к Алукарду и, клятвенно заверив, что скоро вернусь и всё объясню, вышла в коридор. Механик не отставал.
— Теперь куда? — спросил, шагая рядом.
— К Нельке.
— А смысл? Она же ничего слышать не хочет.
Неожиданно в наш разговор вмешался голос моего желудка. Громкий, протестующий и откровенно возмущённый. Я притормозила, дёрнула ухом…
— Сэл, давай сначала на кухню, уж потом к Нельке. Десять минут ничего не решат, а я есть хочу.
Наверное, можно было обойтись и без еды. В стабе организм подпитывают искусственно, с голода я не помру, но одно дело — не помереть, и совсем другое — полноценно соображать, не отвлекаясь на гневные вопли собственной пищеварительной системы. К тому же я понятия не имела, как много времени потребуется Нельке, чтобы прийти в себя.
Спустя несколько минут, с удовольствием обозревая содержимое стазисного и холодильного шкафов, я удовлетворенно улыбалась. Готовить сейчас было некогда, но запасы провианта имелись значительные. Не зря же мы на Подушке закупились. Если дела пройдут хорошо, большая часть трав, реагентов и прочего запасённого для авантюры в казематах нам не пригодится, зато деликатесов завались.
 
Я нарочно заказала побольше колбас, твёрдых сыров и других продуктов, которые шли в дело без предварительной обработки. Правда, тогда больше о Нельке думала. Хотела, чтобы ей было проще прокладывать путь к сердцу Роберта, но колбаса — штука многофунциональная. Для укрепления нервной системы кшорти тоже подойдёт.
В результате, в комнату с галовизором мы с гарном ввалились с некоторым опозданием. От манящих ароматов в животе бурчало, рот наполнился слюной, а голова чуть-чуть кружилась. Судя по выражению лица Сэлинея, он испытывал аналогичный спектр ощущений: от мук голода до эйфории предвкушения гастрономического оргазма.
— Сэл, неси всё сюда, — складывая собственную ношу на низенький стол, сориентировала я друга. — У тебя тут есть, где воду вскипятить? Надо чаю заварить или фирша. Не хочется всухомятку куски глотать.
— Нет здесь ничего такого, — расстроенно отозвался механик. — Сказала бы сразу, я бы с кухни прихватил.
— Ага, и тащиться по коридорам с кипятком? Да ещё с нашей удачей? Нет уж, я жить хочу.
Сэлиней искоса глянул на меня, но спорить не стал. Молча сгрузил принесённую снедь на свободный край стола и отошёл. А мне было страшно. Вдруг ошиблась насчет банши? Или она утихомирится не сразу, а, к примеру, дня через два? Но и дальше успокаивать себя пустой трескотнёй смысла не было.
Вскрыв герметичный контейнер, я вытащила из него палку колбасы. Из напитков с собой имелась только рагола. Взяла её на всякий случай, потому как этот газированый сок, весьма популярный у демонов и орхов, на мой вкус кисловат, но ничего другого при беглом осмотре кухни не обнаружилось. Ну и ладно. Сейчас и это сойдёт. Я на секунду зажмурилась, глубоко вдохнула и повернулась к галовизору.
Нелли снова походила на обыкновенную девушку. Она сидела на полу своей клетки, подтянув колени к лицу и обхватив их тонкими руками. Большую часть её ног платиновым покрывалом окутывали светлые волосы. Губы кривились в печальной усмешке, а длинные пальцы едва заметно подрагивали.
— Включи звук, пожалуйста, — попросила я гарна негромко, заметив сверкнувшую на щеке блондинки слезу.
Качество галлограмы радовало, но суть увиденного вызывала противоречивые чувства. Сердце сжималось от жалости, и в то же время я торжествовала. Не ошиблась! Значит, есть шансы выйти из этого боя без потерь. А если очень постараться, не только из этого.
— Подожди, — остановил меня Сэл, с нескрываемым удивлением рассматривая всё ту же банши. — Пока галловизор работает в одну сторону, Нелли нас не видит и не слышит. Мирта…
— Что?
— Почему она перестала визжать?
— Потом, — решительно впиваясь зубами в колбасу, попыталась я уйти от разговора, но друг недобро прищурился.
— Сейчас, — настойчиво потребовал он. — Мне надоели недомолвки. Кратко, быстро, по существу. Вот мелкие детали можешь оставить на потом.
Прожевав кусок, я тяжело вздохнула и протянула ему флягу с раголой.
— Открой, пожалуйста. Тут пробка жёсткая, — и не дожидаясь новых вопросов, призналась: — Я дала клятву о неразглашении, поэтому при всём желании мало что могу тебе рассказать. Но если не вдаваться в детали, поведение Нелли напрямую связано с болезнью капитана. Пока он спит, она будет вести себя относительно тихо. По крайней мере, я очень на это рассчитываю.
— В прошлый раз ты бросила странную фразу… — задумчиво глядя, протянул Сэлиней.
— И какую же?
— Ты сказала: «Они уже связаны». Что это значит?
— То и значит. Каким-то образом самочувствие Роберта влияет на состояние банши. Причём сильно влияет, — я мотнула головой в сторону галограммы. — Капитан нервничает — Нелли истерит, он злится — она сходит с ума от ярости. Тут даже не сложение, а какое-то умножение эмоциональных полей обоих. Пока не понимаю, как такое возможно, хотя мысли на этот счёт есть. Если всё сложится хорошо, разберёмся. Включи звук, а?