Bittersweet (СИ)

— Возможно, ты врешь, и она исповедала тебя, — проговорил волшебник, пытаясь это проверить.
— Если бы я был исповедан, я бы защищал её ценой своей жизни, вступил бы в битву против вас, но, как видите, этого не произошло, — проговорил генерал, на это волшебник лишь кивнул. Чуть позже генерал вышел из комнаты и пошёл к Искателю, чтобы предупредить о том, что план провалился.
Кэлен пришла в себя спустя какое-то время после удара эйджилом после удара. Она была связана, но всё же попыталась выбраться. Однако эти ремни были рассчитаны на удержание буйных «подопытных», поэтому у Исповедницы ничего не получилось. Они были прочнее железных цепей, что всегда использовали в изысканных тюрьмах. Как только колдун это увидел, он произнёс:
— Нет-нет-нет. Не пытайся выбраться, это невозможно, ты только сделаешь себе больно, — проговорил колдун, а затем, подойдя к столу, где были какие-то флаконы с зельям он сказал: — Чтобы мои подопытные не навредили мне, я создал эликсир, защищающий меня и любого, кто его выпьет, от прикосновения Исповедницы, — возбуждённо и торжественно рассказал колдун, он был доволен собой, ведь до него прежде, за три тысячи лет, это не удавалось никому. «И надеюсь, Лорд Рал также будет доволен успехами, которые я достиг», — промолвил про себя волшебник.
— Это невозможно, никто не может такого сделать, — недоуменно выдохнула Кэлен, она была очень удивлена, ведь сделать такое не удавалось никому.
— Если у тебя есть Шуркае, тогда возможно всё, — а затем рукой он указал на инструменты, лежащие на столе, взяв один из них в руки, он продолжил рассказ: — Мы полагали, что Шуркае утеряны навсегда, но однажды один маг пошёл в пещеру Каддака и обнаружил там одно из величайших орудий старинной алхимии. Узнав об этой невероятной находке, я забрал эти инструменты себе, и теперь, с Шуркае, я способен комбинировать магию так, как даже представить себе не мог, делать те вещи, которые не делали уже три тысячи лет, удивительные вещи. Сила Исповедниц на меня больше не действует, более того, скоро я сам буду управлять этой силой, и тогда Исповедницы станут просто воспоминанием.
— Ты безумный, ты играешь с сильнейшей магией, которую не понимаешь! Я видела твои творения, — проговорила Кэлен.
— Ты изуродовал ни в чём не повинных девушек и женщин этой тёмной магией.
— Это скоро изменится, изменится раньше, д’харианцы привозили мне использовать для изучения только тела мертвых Исповедниц, но теперь такого не будет, с помощью Шуркае я смогу отобрать твою силу и даровать ее Лорду Ралу, — проговорил колдун.
Кэлен пришла в ужас от этой мысли. Если Рал получит силу исповедовать других, то подчинить себе абсолютно всех! Поэтому мужчин-Исповедников убивали при рождении — они не способны контролировать свою силу, так как они намного сильнее девочек-Исповедниц, им почти не нужно восстанавливаться. Но такая сила сводит их с ума и вводит в искушение захватить власть и управлять людьми. Желание захватить власть у Рала уже есть. Что же будет с миром, если он ещё и Исповедником станет?
Лес около башни.
Тем временем Искатель находился в лесу недалеко от башни, он очень волновался за Кэлен, переживал за то, чтобы у неё всё получилось, и чтобы она поскорее вернулась живой и невредимой, так как он очень её любит и просто не может позволить, чтобы с ней случилось что-то плохое. Ведь до этого каждый поход в башню не приносил ничего хорошего. Сколько уже людей страдали, сколько людей не смогли увидеть солнечного света, так и затерявшись среди мрачных каменных стен. И сейчас горело желание спасти не только общество, но и тех друзей, что находились внутри, из-за которых Искатель не мог найти себе места. Внезапно ему послышался за спиной шорох. Обернувшись, он увидел капитана, но почему-то с ним не было ни Кэлен, ни колдуна. От этого ему стало не по себе, тело бросило в неприятную незваную дрожь, и он быстро подбежал к нему.
— Где остальные? Где Кэлен? Что с ней? — очень взволновано спрашивал Ричард, боясь, что сбылись его самые худшие опасения.
 
— Исповедница у колдуна.
— Что? — ошарашено проговорил Ричард, на момент закрыв глаза, а потом взяв себя в руки, не позволяя слабости и эмоциям выплеснуться наружу.
— На колдуна не подействовало прикосновение Исповедницы, — тяжело дыша, сообщил д’харианец.
— Это невозможно, — отрицательно качал головой Ричард, не веря в подобный исход событий, ведь ему казалось, что это всего-навсего ошибка или недопонимание.
— Я видел это своими глазами, у него какая-то особенная магия, твои друзья теперь пленницы Джиллера.
— Нужно вывести их оттуда, я не могу оставить их там умирать.
— Это безумие, Искатель, Рал прибудет сюда, в Эдраан, в любой момент, созвездия уже почти выстроилось, — проговорил капитан Эригон, смотря на небо.
— Значит действовать нужно прямо сейчас, — решительно сказал Ричард.
— Уже слишком поздно, Николас — исповеданный д’харианец, вот-вот взорвёт заряд, — проговорил капитан.
— Я остановлю его.
— Ты — Искатель, твоё предназначение — убить Рала, ты не должен идти туда.
— Я не стану жертвовать своими друзьями ради миссии, — настаивал на своём Ричард.
— Искатель, я уже пожертвовал многими своими людьми, их смерть не должна быть напрасной. Исповедница хотела бы, чтобы ты это сделал, я в этом уверен, — капитан не желал ничего слушать. Ради осуществления этого плана он и своей жизнью готов был пожертвовать.
— Дай мне пройти, — проговорил Ричард.
Услышав эти слова капитан попытался остановить, но Ричард ударил его. Эригон упал на землю без сознания. А Ричард тем временем бегом направился в башню, ему нужно было действовать быстро, иначе того д’харианца уже будет не остановить, и все умрут. Ощущение незавершённости и неудачи не столь тяготили его душу. Скорее, было бешеное беспокойство и волнение за тех, кто находился в качестве пленных за стенами высокой башни Лорда Рала. А вдруг он не успеет? Быть может, переоценил свои силы? Но нужно действовать, и в этом Ричард убеждался ещё не раз во время стремительных шагов вперёд. И пусть он погибнет, пусть не осуществит свою мечту, не воплотит в жизнь предназначение. Зато останутся живы друзья, ради которых и стоит дышать и существовать.
Д’хара. Комната Морганы.
Наступил вечер.
Моргана сидела у себя в комнате и думала обо всём случившемся и о том разговоре. Её всё ещё терзали сомнения, может ли она по-настоящему доверять Магистру. Взращённое недоверие ко всему и ко всем было сложно перебороть, хоть колдунья и чувствовала, что мужчина заботился о ней. Можно даже сказать, дорожил. Однако, закрадывались некие сомнения, в вдруг Рал дорожил ей точно так же, как и своими подчинёнными? Возможно, нет никакой особенности, всего лишь нелепые бредовые фантазии, что неизвестно откуда появились в голове женщины. Но ей так хотелось верить в то, что в этом жёстком и загадочном человеке есть место для искренности и слабости. Не для всех, не для лишних глаз, хоть для неё. Пусть она не видит, но хоть будет знать, что эта слабость есть, живёт, существует. Теперь лишь было необходимо определиться с решением: положиться во всём на Даркена Рала или же только сделать вид?
«Рал говорил очень убедительно, значит, надеюсь, что я не ошибусь, если предположу, что это правда», — рассуждала Моргана, уже полностью успокоившись и собравшись с силами. Затем она встала со своего места и, посмотрев на себя в зеркало, уже собиралась уходить, но вдруг подошла к столу и достала оттуда кинжал: «Это путешествие наверняка очень опасно и поэтому пока у меня нет магии, быть может, этот кинжал пригодится», — подумала Моргана, спрятав оружие.
А затем, ещё раз окинув взглядом комнату, Моргана направилась к двери и, открыв её, пошла к Лорду Ралу. Плохое предчувствие ни на минуту не покидало девушку весь этот день. Беспокойство подпитывало паранойю, которая, в свою очередь, заставило подняться уровень адреналина, обостривший все инстинкты. Теперь нужно было лишь положиться на свои навыки. Но и отступать некуда, и даже мысли и желания такого не возникало.